В селении найти перо считалось к удаче. А если птица, залетая в открытое окно, роняла одно-другое перо — и вовсе ждали хороших вестей, весточки от близких. Раздумывая, распространяется ли эта примета на найденное в постели, Амерлин поднялась. Осторожно, чтобы не измять, накрыла перышко ладошкой и подошла к открытому окну.

Ночь была спокойной, но к утру поднялся сильный ветер. Он с радостью подхватил протянутое перышко, забавляясь с новой игрушкой и не давая ему опуститься на землю. Порхающее перышко напомнило Амерлин снежинку, такое же белое и пушистое. Обычно девушка не любила зиму, предпочитая более теплые времена года, но сейчас неожиданно замечталась, представляя, как зима укроет все вокруг пуховым одеялом, щедро рассыпав в воздухе звездочки — снежинки и раскрасив окна разнообразными узорами.

На улице показался Даэрен, направляющийся к конюшням. Ветер же между тем завертел перо-снежинку в очередном вихре, а потом резко бросил его на голову мужчине. Белоснежное перышко так забавно смотрелось среди черных волос, что Амерлин, не сдержавшись, захихикала, прикрыв рот рукой. Но стоило Даэрену развернуться к окну и окинуть девушку ледяным взглядом, как смешок застрял в горле.

— Это что еще за шуточки? — невозмутимо поинтересовался он, вытаскивая перо.

— Ой, я случайно, — Амерлин залилась краской.

Несмотря на пылающие щеки, по коже пробежали мурашки. На мгновение показалось, будто правда наступила зима и теперь холод медленно заползает в комнату.

— В следующий раз выбирай себе другие развлечения, — вспыхнув, перо пеплом осыпалось на землю, а Даэрен зашагал к конюшне.

Ветер сердито фыркнул, досадуя на потерю игрушки, а затем разнес пепел по земле, смешивая его с пылью. Еще пара минут — и выглянувшее солнце выбросило на небо теплые лучи, окончательно возвращая лето.

Запоздало вспомнив, что ночная рубашка вряд ли может считаться подходящей одеждой, Амерлин ойкнула и поспешила отойти от окна. Пока она умывалась-одевалась-причесывалась, Даэрен уже успел вернуться и теперь сидел за столом, медленно отпивая чай из кружки. Вид при этом у мага был задумчиво-сосредоточенным, но Амерлин, вспомнив перышко, захихикала.

— Доброе утро, — поймав вопросительный взгляд Даэрена, девушка старательно раскашлялась, делая вид, будто просто поперхнулась.

— Чаю? — маг протянул Амерлин кружку.

Девушка покачала головой, садясь за стол. Хоть чай и был совсем обычным, не имея никаких магических добавок, пить его без надобности по — прежнему не хотелось.

Позавтракав, стали собираться в дорогу. Даэрен справился быстро, Амерлин же замешкалась. Вчера девушка, находясь в возбужденном состоянии, просто бросила покупки на стул и теперь пришлось аккуратно складывать вещи, следя, чтобы они заняли как можно меньше места.

В итоге, когда Амерлин спустилась, маг ждал ее на улице, облокотившись на перила и задумчиво глядя на облака. Слуга стоял неподалеку, держа оседланных лошадей под уздцы. Вчерашняя взбучка не прошла даром и Ворон с Тучкой были тщательно вымыты, вычесаны, а у кобылы грива даже оказалась заплетена в косички с вплетенными в них яркими ленточками.

В какой-то момент Амерлин поймала себя на мысли, что завидует собственной лошади, выглядящей сейчас лучше хозяйки. Сама девушка, опасаясь вновь вызвать недовольство Даэрена, не рискнула надеть новые ленты и сейчас они лежали на самом дне сумки, чтобы маг, если ему взбредет в голову проверить покупки, их не нашел.

Но кажется Даэрен счел, что прошлых его уроков должно с лихвой хватить и больше не собирался инспектировать девушку. По — крайней мере, на новую рубашку серого цвета, по словам торговца, идеально подходящую для путешествий, он взглянул весьма равнодушно. Не то, чтобы Амерлин ожидала комплиментов, но хоть какую-нибудь реакцию…

— Готова? — дождавшись кивка, Даэрен уселся в седло.

Слуга поспешно подал ему поводья. Правую руку паренек держал на расстоянии, стараясь лишний раз не шевелить обожженными пальцами, но серебро, собранное с пола и бережно завернутое в тряпку, перевешивало болевые ощущения. И улыбался он уезжающим постояльцам вполне искренне.

Тучка, застоявшись за ночь, вырвалась вперед. Амерлин не соврала, ее кобыла в самом деле оказалась достаточно резвой и выносливой, с легкостью выдерживая дорогу и ни разу не отстав от Ворона.

Сама же всадница сейчас напоминала Даэрену любопытного зайчонка, выскочившего из лесу на полянку. Одно ухо приподнято и дрожит, ловя все звуки, во всем теле видно желание, чуть что, броситься наутек, под защиту деревьев. Окончательно же усиливало впечатление серая шерстка — одежда и собранные в высокий хвост волосы.

Вопреки мыслям Амерлин, мужчина заметил ее новый костюм, просто, поскольку одежда отвечала требованиям, не посчитал нужным что — либо говорить. Серые цвета совершенно не подходили девушке, превращая ее в блеклое подобие тени. Амерлин вряд ли задумывалась, как выглядит и какое впечатление производит, иначе вряд ли добровольно бы согласилась отказаться от прежних вещей, но спрашивать ее мнения Даэрен не собирался.

Пусть девушка и не выглядела красавицей, зато отлично вписывалась в отведенную ей роль — быть тихой и неприметной. Маг не желал, чтобы Амерлин запомнили где-либо, а потому постарался сделать все возможное, чтобы ее внешность казалась как можно более невыразительной.

— Даэрен, а вот там это фонтан, да? Он такой красивый! Ощущение, будто это не вода, а настоящие алмазы рассыпаются, — повернувшись к мужчине, порывисто воскликнула Амерлин.

«Все — равно запомнят», — глядя, каким восторженным блеском сияют глаза девушки, Даэрен поморщился.

— А что это за здание? Здесь живет наместник? — задала новый вопрос Амерлин.

— Нет, это ратуша, — проследив за ее взглядом, неохотно объяснил маг.

Даэрен предпочел бы, чтобы девушка заинтересовалась театром или очередным трактиром, но внимание Амерлин привлекло именно двухэтажное здание, выложенное серым кирпичом. На дверях были приколочены два герба, королевский и магической Академии. Первый изображал увитый плющом клинок, второй — глубокую чашу.

— Для чего она? В нашем селении ратуши не было, — Амерлин козырьком приложила руку ко лбу, вглядываясь более внимательно.

— Немудрено, — не сдержавшись, Даэрен фыркнул. — Ваш городок такой крохотный, что строить ратушу значит выкидывать деньги на ветер, со всеми же обязанностями превосходно справится наместник.

— А чем же ратуша ему помогает? Ой, там кажется, что-то написано! Давай подъедем ближе, пожалуйста, — не дожидаясь разрешения, Амерлин направила кобылу в сторону.

— В другой раз, — холодно отрезал маг. — Неужели забыла, что ты не на прогулке?

— Я же всего на минутку, только рисунок на двери хотела посмотреть, — расстроено пробормотала девушка, послушно возвращая Тучку.

— Ладно, что именно тебя интересует? Расскажу, — еще раз взглянув на ратушу, предложил Даэрен.

Амерлин неверяще уставилась на него, пытаясь по лицу угадать эмоции. Казалось странным, чтобы маг, до этого времени игнорирующий половину вопросов, сейчас сам добровольно согласился побеседовать. Неужели вновь издевается? Или, заскучав, решил таким образом скрасить дорогу?

— Ну? Ты будешь спрашивать или уже передумала? — поторопил Даэрен. Вопреки предположениям девушки мотивы у него были гораздо более серьезные и в чем-то эгоистические, но делиться ими с Амерлин маг не собирался.

— Ой, мне хотелось узнать, почему ратуша серого цвета? Трактиры из белого камня выглядят гораздо представительнее. Для чего вообще создаются ратуши? Они наблюдают за порядком, да? — поспешно собрав разлетевшиеся мысли, затараторила Амерлин.

— Да, все верно, — решил начать с конца Даэрен. — В городе слишком много человек, а у наместника достаточно работы, чтобы еще рассматривать жалобы каждого. Служащие обычно регистрируют обращения недовольных, а после сортируют их. По поводу цвета сказать ничего не могу, так издавна сложилось, ратуши всегда строятся по одинаковому плану, чтобы их легко было найти в любом городе.