И все бы у него получилось, если бы в повестке к Собранию главный вопрос не был указан крупными золотыми буквами на первой странице. В связи с чем Председатель, все внимательно выслушав, попросил Главу Службу мрачных жнецов объяснить, почему он не читает то, что по долгу службы читать обязан в первую очередь. Положение Сира Орхуса усугубилось, и к возникшим незадолго до этого смешанным чувствам страха и обиды у него добавился стыд. Окончательно веру его пятой точки на более-менее положительный исход подкосили последовавшие за этим регламентированные выступления представителей Рая и Ада.

Первым масло в огонь подлил архангел Варахиил, сухо и деловито озвучивший, почему ангелы-хранители отказываются подписывать отчеты мрачных жнецов. Вторым – Владыка Тьмы и Демонов Вельзевул, также как и первый докладчик, уйдя от помпезной и растянутой не на один час речи, по делу аргументировавший, что не устраивает демонов-искусителей. И та идиллия, с которой ангелы и демоны его топили, окончательно вжала Сира Орхуса в кресло, ибо, на его памяти, эти две противоборствующие стороны раньше вот так вот сходились во мнении аж целых ноль-запятая-ноль-ноль-ноль-ноль-ноль-в-бесконечной-степени раз.

После чего Председатель остановил Собрание, поскольку проведение дальнейших слушаний было нецелесообразным. Имелся куда более серьезный вопрос, требующий принятия безотлагательных действий. Когда он объявил получасовой перерыв и удалился в комнату для совещаний, Сиру Орхусу совсем поплохело. Его во второй раз лишили слова, на этот раз защитного, то есть его мольбы и унижения о пощаде останутся не услышанными и на справедливое решение ему рассчитывать не приходилось. Потребовался нашатырь.

Смерть также присутствовал на Собрании. И происходящее его более чем устраивало. Он даже о своем праве голоса решил не напоминать Председателю, дабы его суровый взгляд не расфокусировался с абсолютно потерянного взгляда Главы Службы мрачных жнецов. Вместо этого он сделал триумфальный марш у себя в голове погромче и продолжил наслаждаться моментом.

Его ухмылку Сир Орхус запомнил. Он давным-давно возненавидел Смерть, как за предвзятое отношение к нему лично, так и к его подчиненным. И за то, что тот считал своим долгом каждый раз окунать его и его жнецов головой в дерьмо да поглубже даже за самые незначительные ошибки. Так что при случае обязательно вознамерился вернуть ему должок. Единственное, чего Сир Орхус не понимал, почему Смерть вместо того, чтобы раз и навсегда с ним разделаться, в итоге промолчал, тем самым упустил прекрасную возможность, которую, несомненно, очень долго ждал и что есть сил приближал.

Даже теперь, когда, отделавшись нелегким испугом, Глава Службы мрачных жнецов сидел в любимом кожаном кресле в любимом рабочем кабинете и с закинутыми на стол ногами потягивал любимый молочный коктейль, эта загадка не покидала его мысли. И вместо того, чтобы проанализировать, каким-таким чудесным образом стала возможна полная амнистия для его шкуры, а главное, сделать из этого правильные выводы, в его голове крепко-накрепко засели ухмылка Смерти и абсолютно противоречащее ей бездействие.

Наконец, после длительных раздумий, все еще пялясь в потолок, Сир Орхус усмехнулся:

– Наверное, ты решил, что мне и без того конец?! И, показывая свою беспристрастность, ты явно рассчитывал возглавить надо мной судебный процесс?! Накося выкуси! – После чего он начал заходится злорадным смехом: «Второго такого шанса тебе теперь долго не представиться! Более того, тебе теперь еще и косяки наши разгребать, идиота кусок! Ха-ха-ха!»

– Мне?! – раздался растерянный голос.

Глава Службы мрачных жнецов вздрогнул от неожиданности, а его ноги с грохотом упали на пол: в дверях стоял один из подчиненных и удивленно на него таращился.

– Что, тебе?! – рыкнул он на него.

– Не знаю, Сир. Вы сказали, что теперь мне разгребать все наши косяки, – промямлил жнец. – Поэтому… я даже… и не…

– Это я не тебе.

– Не мне?

– Не беси меня, Тупус! – возмущенно воскликнул Сир Орхус. – Говори, зачем пришел?

– Ну, я даже не знаю с чего начать…

– С главного начни… Или выйди за дверь, подумай, потом возвращайся!

Жнец скривился в нервной улыбке:

– Сир, кажется, у нас проблемы.

Смерть ворвался в личные покои обозленный донельзя. Произошедшее на Ежегодном Собрании Высших Сил у него в голове не укладывалось – такое разочарование! Он был уверен, что на этот раз Сиру Орхусу не отвертеться, однако каким-то непостижимым образом упырю и его своре вновь удалось выйти сухими из воды. И не просто выйти, еще и…! Смерть был в ярости:

– С какого… я должен разгребать их косяки?!

Входная дверь захлопнулась с такой силой, что с потолка ему на голову посыпалась штукатурка. Не обращая на это никакого внимания, Смерть, злобно сопя себе под нос, весь в побелке, зашагал по коридору.

– Что случилось, Ваша Честь? – выбежал на шум слуга. Оглядев хозяина, он оторопел.

– Ты чего делал в моей комнате, Бравус? – раздраженно спросил Смерть, удостоив его пристальным взглядом.

– Прибраться вот решил, – нервно улыбнулся тот.

– День уборки, если мне не изменяет память, а она мне не изменяет, был вчера, – напомнил Смерть.

– Все верно, Ваша Честь, просто вчера я так вымотался, что думаю: дай завтра все доделаю, хозяин-то все равно еще пару дней в отъезде, – извиняющимся тоном пояснил слуга.

– А хозяин-то не в отъезде, – передразнил его Смерть, – хозяин-то вот он и устал с дороги и хочет отдохнуть, а тут ты со своей уборкой!

– Я уже все закончил, – заметил в свое оправдание Бравус.

– Ну и проваливай тогда! – рявкнул на него Смерть, проходя в комнату и направляясь прямиком к кровати.

Убрав тележку для уборки у него с пути, слуга торопливо покидал в нее тряпки и чистящие средства. Затем направился к выходу, стараясь не встречаться с хозяином взглядом. А в том, что тот недобро смотрит, сомневаться не приходилось.

– Бравус! – окликнул его Смерть у самого выхода.

– Да, Ваша Честь? – оглянулся слуга.

– Раз ты здесь, принеси мне чего-нибудь выпить.

Это прозвучало, скорее, как просьба, нежели приказ.

– Чего желаете? – удивленно поинтересовался Бравус.

– Не знаю, чтоб отпустило, – устало ответил Смерть и прилег.

Слуга, понимая, что дальнейшие расспросы чреваты гораздо большими неприятностями, нежели ошибка в выборе напитка, удалился, тихонько прикрыв за собой дверь. Таким расстроенным хозяина он видел лишь однажды. И те ужасные времена даже вспоминать не хотелось, а потому он поспешил незамедлительно исполнить «скорее, просьбу, нежели приказ».

По пути на кухню Бравус закинул тележку для уборки в кладовку. С грохотом. Он ненавидел уборку и при возможности мстил всему, что ему о ней напоминало.

Выбор напитков в мини-баре как всегда оказался более чем внушительным, отчего приставка «мини» здесь была явно лишней. В некоторой степени слуга корил хозяина за привязанность к алкоголю, но не так чтобы сильно, поскольку считал, что все безгрешные давным-давно в Раю, а пьянство – не самый худший из пороков.

Взяв с полки несколько разноцветных бутылочек, Бравус влил их содержимое в шейкер. После некоторых раздумий отправил в него еще несколько бутылочек и сок лайма. Тщательно все взболтав, он достал высокий бокал и наполовину заполнил льдом. Также для последующего украшения получившегося коктейля подготовил свежую мяту и вишенку.

Однако вместо того, чтобы закончить начатое, слуга подумал-подумал и залпом осушил содержимое шейкера.

– Хорошо! – взбодрился он. Отставил в мойку бокал, закинул в рот вишенку, схватил с нижней полки самую большую бутылку и поспешил в покои Смерти. Стакан с собой захватил один, понимая, что возьми он два, посиделки затянутся до утра.

Веточка мяты осталась один на один с безысходностью.

Заходя, Бравус искренне надеялся, что Смерть уже спит: ему не очень хотелось выслушивать пьяное нытье о несправедливости мироздания и все такое. Нет, так-то его хозяин – «мужик» суровый и справедливый, но, если выпьет, особенно после Ежегодного Собрания, держись жилетка.