– А Коноваловы в каком банке работали, случайно не знаете?
– Случайно знаю, – хитро взглянула на меня старушка.– В банке «Золотой круг».
Нина Павловна с гордостью сообщила, что сын у неё живёт в Америке и иногда переводит матери деньги через этот банк. Соседи, покойные Коноваловы, как раз посоветовали ей «Золотой круг».
– Хороший банк, надёжный! – добавила Нина Павловна, провожая меня в прихожую. – А расписаться-то мне нигде не нужно?
– Нет, – ответила я, пожалев, что не вела протокола хотя бы для виду. Может, стажёрам это не обязательно? Неплохо было бы у Серёги Горюнова, приятеля из органов, поинтересоваться, как там у них обстоят дела со стажёрами.
Попрощавшись со словоохотливой соседкой, я поехала к Арине в надежде воочию увидеть «святую» Веронику.
ГЛАВА 4. Появляется некая Манефа, ясновидящая
«Но вот какой вопрос меня беспокоит: ежели бога нет, то спрашивается, кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле?»
М. Булгаков «Мастер и Маргарита»
Подруга встретила меня с томным видом и уже привычным атрибутом – мокрой салфеткой на лбу, которую бережно придерживала левой рукой. Впустив меня в квартиру, она со стоном свалилась на диван.
На полу, рядом с диваном, лежала грустная Мальвина, явно озадаченная странным поведением хозяйки. Прежде собака не замечала за ней пристрастия к мокрым салфеткам, мерзко воняющим уксусом. И никогда днём хозяйка не валялась часами на диване, который собака издавна считала своей законной лежанкой. Увидев меня, фокстерьерша резво вскочила и радостно бросилась навстречу: наконец-то хоть один нормальный человек явился!
Проходя по коридору, я успела заметить Пирата, деловито хозяйничавшего на кухне. Наглец запрыгнул на стол, опустил пушистый хвост в большую фарфоровую салатницу и с довольным урчанием вылизывал какую-то миску.
– Кот у тебя на столе хозяйничает, а ты будто не видишь, – доложила я с упрёком.
– Да чёрт с ним, пусть делает что хочет, – равнодушно ответила Арина, в прежние времена не позволявшая коту подобных вольностей. – Голова трещит, сил нет. Никакие таблетки не помогают. Кошмары замучили. Хотела после обеда часочек соснуть, так она мне и днём явилась.
– Кто?
– Люба. В белом саване и с ножом в руке.
– Оставь бедную покойницу в покое, она тут совершенно ни при чём, – возмутилась я.
– А кто ж тогда при чём?
– Пока не выяснила. Зато знаю вот что: если Илья Коновалов не сам зарезался, значит, это сделал какой-то неизвестный тип, удравший по пожарной лестнице. А что сам так смог себя прикончить – это из области фантастики.
– У тебя уже есть какие-нибудь доказательства? – Арина с недоверием посмотрела на меня.
– Пока только пожарная лестница на торце дома. Но не сомневайся, будут и более веские доказательства. Для этого я и хотела с твоей Никой побеседовать…
Я обвела взглядом комнату и заметила большую чёрную сумку, стоявшую в углу.
Кивнув на сумку, поинтересовалась:
– Это её вещички?
– Ну да. Я же тебе говорила, что бедной Нике некуда деваться. Дома ремонт, всё в побелке.
– А где она сейчас? И вообще, где твоя Ника официально работает?
– Уж не думаешь ли ты, что такой человек, как Вероника, будет торчать в обычной конторе вроде твоей бывшей «Недвижимости»?
– А что такого позорного в моей бывшей «Недвижимости»? – удивилась я.
Поняв, что сморозила глупость, Арина начала оправдываться:
– Нет, ты не обижайся, конечно. Просто я хотела объяснить, что Вероника – не совсем обычный человек, вроде нас с тобой. Она медиум, понимаешь? Это редкий дар, исключительный даже. И потом, у неё слабое здоровье, медиумные способности даром не проходят. Энергия растрачивается на других, себе остается совсем немного.
– Тогда другой вопрос: на что она живёт? Подрабатывает гаданиями, предсказаниями и подобными шарлатанствами?
– Шар… шарл-латанствами! – от возмущения Арина начала заикаться. – К твоему сведению, Вероника проводит спиритические сеансы бесплатно. Ни копейки к себе в карман не кладёт! Как человек порядочный, она считает, что брать за помощь деньги – величайший грех. Все деньги от сеансов идут на развитие науки.
«Эге! Так денежки от простаков всё-таки идут», – отметила я про себя, а вслух спросила:
– И на что же она живёт? Одевается, кушает картошечку с огурчиками?
– Её отец был большим ученым. Профессором, известным за границей. Он умер несколько лет назад и оставил Нике огромное наследство. Счёт в банке, картины всякие и прочие ценности.
Оскорблённая моим отношением к драгоценной Нике, Арина надулась и замолчала. Дальнейшие сведения пришлось прямо-таки вытягивать из неё по капле. Оказалось, что спиритические сеансы проводятся в салоне, хозяйкой которого является ясновидящая по имени Манефа.
– Манефа? Странное какое имя. Хотя вроде бы знакомое, – задумалась я. – Где это я его слышала? Или видела?
И тут же вспомнила, что совсем недавно читала рекламу в какой-то бесплатной рекламной газетке: «Ясновидящая матушка Манефа снимает порчу, сглаз, навсегда устраняет соперницу, возвращает мужа в семью». Или что-то в этом роде. Меня заинтриговали слова об устранении соперницы. Интересно, её до смерти устраняют или как?
Арина призналась, что с Манефой её познакомила одна приятельница. Когда после ссоры ушёл Рома, бедная Арина места себе не находила. К счастью, появилась эта самая приятельница и уговорила посетить ясновидящую. Манефа обнадежила: Рома непременно скоро вернётся и будет бегать за ней, как Шарик за сахарной косточкой. Дело только за малым, нужно лишь снять венец безбрачия. А потом можно и приворотом заняться. Прибежит любимый, как миленький, куда он денется после таких серьёзных (и. видимо, дорогостоящих) манипуляций!
– Какой-какой венец? – переспросила я.
– Безбрачия, – повторила Арина. – Тебе, кстати, тоже не мешало бы от него избавиться.
– Но я ведь уже два раза выходила замуж! При чём тут безбрачие?
Честно говоря, не понимаю я этих Арининых волнений по поводу какого-то мифического венца. Это с её-то внешними данными беспокоиться об отсутствии претендентов! С внешностью ей откровенно повезло. Впрочем, я тоже особо не жалуюсь. Но я совсем не собираюсь жертвовать свободой ради сомнительного удовольствия проводить у плиты над кастрюльками весь свой и без того скромный досуг. Хватит, это мы уже проходили! Стирка, готовка и прочие хозяйственные «подвиги» – отнюдь не моя стихия.
– Зачем мне избавляться от какого-то венца, если я целых два раза уже имела глупость в этот самый брак вляпаться. Хорошее дело браком не назовут! И причем тут этот венок?
– Венец, – машинально поправила подруга. – Ну и что, я тоже замуж выходила, а толку? Где они эти мужья, где? Если б не Пират с Мальвиной, впору с тоски подохнуть. И всё потому, что венец этот проклятый как хомут на шее висит.
– Раз венец, должен на голове быть, а не на шее, – возразила я.
– Да какая тебе разница, где, если с мужиками такой напряг, – заметила Арина грустно. – Вот и Рома…
Мне показалось, что она уже созрела для полноценного художественного монолога брошенной женщины и сейчас зарыдает в голос. Но Арина только тяжко вздохнула и замолчала. Я поинтересовалась
– Значит, Манефа уже сняла с тебя этот самый венец?
– Ещё не совсем. Понимаешь, это процесс длительный и сложный, так просто от хомута…, тьфу, от венца, не избавишься. Нужно время, много времени.
«Наверное, денег тоже нужно немало», – подумала я, но вслух не решилась этого произнести. Лучше её не нервировать деньгами, а то еще расплачется. Вместо этого я сказала:
– А не проще было бы решить вопрос с Романом? Простыми человеческими словами. Ты попробуй с ним разговаривать, а не вздыхать или обижаться. Думаю, идея венца ему сильно не понравится.
– Не вздумай рассказать! Тогда уж точно всё будет кончено.
«Значит, не всё ещё потеряно», – подумала я. Арина меж тем продолжала:
