У таких и матерей нет, а еще не сестер, не детей. Люди которые знают, что такое семья не смогут пройти мимо, не смогут просто закрыть глаза или остаться в стороне!

Моя душа орала, но рот был закрыт. У меня не было ран, но я истекала кровью. Я думала я умерла, но сердце билось в груди.

И даже отмыв тело я не отмою душу.

Настроив воду я встала под теплые струи, смывая эту мерзкую, липкую грязь в которой он меня извалял. Мне надо смыть его семя, смыть его запах — я провонялась насквозь! Он впитался мне в кожу, волосы, слизистую.

Я протухла совершенно и в конец, и даже кажется что уже, и сама источаю ее.

Я в кровь растирала кожу щек, лица, губ, смывая следы, пытаясь заглушить этот смрад, хотела содрать кожу вместе с платьем.

Я терла, терла и остановилась только тогда, когда уже не могла к себе прикоснуться. Я как сплошной, воспаленый волдырь, трогать больно, смотреть больно, жить больно!

А еще я ненавижу себя и даже, еще больше, чем ненавижу его.

Потому, — что он не был мне противен или неприятен. Да, мне было страшно и гадко, а еще больно, и обидно.

И я не знаю, чем я заслужила это все, и за что он так со мной, ведь я не в чем не виновата перед ним. И мне бы его презирать, а меня завораживает его лицо когда он кончает, и я кажется схожу с ума от его взгляда, и запаха он лишает меня головы, безжалостно, беспощадно, забивая поры, въедаясь под кожу. Я как младенец не в силах справиться со своими рефлексами, как идиотка потерявшая последние мозги.

Но черт, он так сладко пахнет силой, властью, большими деньгами, дорогим парфюмом с оттенками элитного алкоголя! И меня как мотылька сжигает это его яркое пламя. И я становлюсь слабой маленькой девочкой, и мне до жути становится страшно, он как лавина не подвластен рассудку, сметает все что стоит на пути.

Вот Васина, дождалась!

Получила свой первый, сексуальный опыт, как и мечтала! С высоким, брутальным красавцем который от тебя "без ума".

В третий раз за два часа Саша принимал холодный душ. Лечь и закрыть глаза не рискнул, решил поработать в кабинете.

Звонили на домашний.

— Малыш! Наконец-то.

— Извини Волкодав, походу меня срубило, что то случилось?

— Да. Бесланов старший пригласил Колуна на разговор.

— Не понял, а о чём им разговаривать? У нас вроде общих муток нет.

— Ты прав не было, пока он его сына в больничку не отправил.

— Блядь!

— Ага, а Колун мать его придурок один к Бесланову поехал. Мне его начбез звонил. Он и тебе на сотовый набирал, а он у тебя выключен, опять проблемы с телефоном?

— Да! — Та же ху*ня!

— А ты Колуну звонил?

— Сто раз. Сука! Трубку не берёт.

— Минут через сорок буду. — кидая последние слова уже на ходу.

Через пять минут автомобиль Логинова проезжал пост охраны коттеджа.

— Александр Андреевич. Ваш мобильник. Утром доставили, код sim-карты тот же.

— Спасибо. — и уже срываясь с места, выжимая максимум, вбивая в телефон нужные цифры.

— Семён поднимай парней. СМС с координатами я тебе уже кинул. И лишние стволы захвати. — скидывая и тут же делая следующий звонок.

***

— Гоша у нас в зале танцевать некому. Верка и Лизка с температурой слегли. Вирус какой-то подцепили идиотки, нашли время. Катька вон с вип клиентом ушла, а остальные с гостями.

— Ну выдерни кого нибудь.

— Кого Гоша, там и так аншлаг.

— А, так вчера девок для "Ночника" сюда завезли, из них кого-нибудь поставь.

— Их уже того Гош, обратно. Одну правда оставили. Наверху в служебке закрыли, типо буйная или под кайфом, я не поняла точно!

— Вот, а ты говоришь тебе некому в зале работать!

— Что вот, Гош?

— Сказали и близко не подходить, и вообще она ж буйная!

— Ну так успокой, чаёк свой фирменный сделай, сахарок правильный положи. Короче, не мне тебя учить! А Катька от клиента вернётся, эту обратно отведешь, никто и не заметит!

— Можно попробовать конечно, но что-то предчувствие у меня не хорошее.

***

Мокрое платье пришлось снять, бельё отжала и одела обратно. В одно полотенце замоталась сама в другое замотала волосы и вышла из душа.

Услышала, как щелкнул замок. Хотела забежать обратно в ванную, но увидела женщину со стаканом в руке.

— Я тебе чай принесла, вот возьми. — протягивает ко мне руку с дымящейся кружкой.

— А вввы кто? — меня слегка колотит от холода.

— Я Тамара, ты не бойся, я помочь тебе хочу.

— Вы слышали меня?

— Тебя только б глухой не услышал девочка. — снова тычет мне стакан предлогая взять напиток.

— И вы правда поможите мне?

— Давай ты сначало чаек попей, согрейся, успокойся и рассказывай, что случилось.

— А я подумаю, чем смогу тебе поспособствовать.

— А ты кстати, почему в полотенце, где твои вещи?

— Платье мокрое, пришлось снять. — опускаю глаза на черную кучу в углу.

— Ну ясно. — понимающе, проследив за моим взглядом.

— Ты тогда давай тут сама, чай пей, а я схожу пока тебе одежду сухую поищу. Только смотри, чтобы всё выпила, а то дрожишь как осиновый лист, гляди того еще заболеешь.

— Я быстро!

Чай был тёплым, а еще у него был странный, сладковатый вкус, но пился приятно, а главное он действительно помог мне согреться и успокоится.

Оставался последний глоток, когда из за дверей раздался голос Томары. Она кому-то, что-то зло шептала, но слов я не разобрала.

— Вот держи, должно подойти. — тихонечко прикрывая двери, жнещина протянула мне сверток.

Развернув, я в недоумении посмотрела на Томару. Сухая одежда принесенная мне ею, представляла собой комплект, из максимально коротенькой маечки и таких же максимально коротеньких шортиков.

— А ничего другого нет? — машинально сорвалось с губ.

— Ну извини, что нашла! Это же ночной клуб, а не женский монастырь. — и развела руки в стороны в соответствующем жесте.

— Вы простите меня, я не хотела вас обидеть, я просто такое никогда не носила. Но вы правы, не в моем положении привередничать.

— Пустяки, я не обижаюсь. И согласись, это все же лучше чем голышом?

— Давай торопись, надо успеть пока охрана клуба не вернулась.

— Ой! Я быстро.

Кое как натянула их на влажное тело. Топ бестыже просвечивал грудь не скрывая торчащих сосков, а шорты с трудом прикрывали попу, хорошо хоть туфли свои.

Сняла с головы полотенце, пальцами прочесала еще влажные волосы и заплела их в косу.

— Всё я готова.

— Ну идём тогда. — женщина взяла меня за руку и повела за собой.

Мое настроение заметно улучшилось не знаю уж от чего, то ли от предвкушения свободы, то ли точно напиток помог.

— Тамара спасибо вам и за чай, и вообще, ну что помогаете мне.

— Да наздоровье!

— Ваш чай, просто чудо! Что за травы вы используете при заваривании? Ииии, иии.

— Ой! Извините! — прикрывая ладонью рот.

— Что то я разыкалась.

— Все-таки замерзла?

— Сейчас я тебе еще кружечку заварю, согреешся. Это наш семейный рецепт, мне его моя бабка передала.

— Идем, надо поторопиться.

— А куда мы?

— Скоро все узнаешь.

— Так Света, девочку в порядок приведи и поживей!

— Новенькая что ли?

— Не болтай, лучше делом займись.

— Да, Тамара Витальевна. Уже и спросить нельзя.

— А это зачем? — как то с трудом выговоривая слова онемевшим языком.

Я же сказала, скоро всё узнаешь.

Света расплела мою косу и уложила утюжком мои волосы. Подвела чёрным карандашом мои глаза, а губы накрасила ярко красной помадой. Я никогда не использовала этот тон, но кажется он мне шел.

Когда Света закончила с моим образом я уже с трудом соображала.

— Наверное это, чтобы меня не узнали? — расмеялась, смотря в отражение в зеркале.

Что со мной? Голова странно кружится.