‒ На самом деле, ‒ весело говорит Эдвард, ‒ Генри — это Павард.

‒ Ты шутишь?

‒ Вовсе нет, ‒ Эдвард уже прекрасно меня понимает. ‒ Я попросил Генри выдать себя за врача из Морина и устроиться на работу в больницу. Да, я совершенно серьезен, дорогая. Управляющий больницы учел, что у Паварда был моринский акцент?

Генри действительно провел год в Морине, работая на доктора Дюранта. Подождите… управляющий сказал, что Павард тоже учился у Дюранта! Чем больше я думаю об этом, тем больше кусочков головоломки встают на свои места. Элли сказала мне, что Генри уехал, и она не видела его уже некоторое время. Эдвард упомянул, что собирается попросить Генри поработать на него.

‒ Но почему никто его не узнал?

‒ Генри подстригся, а носовой платок оказался удобным камуфляжем. Сесил нечасто навещает Астон. И по сравнению со мной у Генри довольно узкий профиль. Люди в Астоне вряд ли узнают его.

Я помню, как хозяин говорил, что Павард редко снимал платок и был интровертом. Так что, если бы хозяин дома даже не знал, что его арендатор — герцог Сомерсетский, другие люди тем более бы не узнали Генри.

‒ Зачем? ‒ требую я. ‒ Зачем ты попросил Генри работать под прикрытием?

‒ Я подозревал, что Сесил вмешается, если узнает, что кто-то здесь шныряет, и лучше уж я пошлю Генри, чем простолюдина, которого легко запугать. Но если Генри представился бы герцогом, люди будут относиться к нему настороженно. Во-первых, у Генри всегда были трудности с лечением пациентов, потому что большинство пациентов не доверяют герцогу, чтобы он мог провести медицинский анализ. Как бы то ни было, Сесил послал нескольких человек поговорить с Павардом после того, как Генри начал задавать вопросы на его фабрике, и пообещал ему значительную сумму, если он будет держать рот на замке и уйдет из Астона.

‒ О боже, ‒ я отрицательно качаю головой. ‒ Не могу в это поверить. Ну, я могу поверить, что Сесил будет угрожать любому, кто встанет у него на пути, но я не ожидала, что ты пошлешь Генри. Так держать, Эдвард, ‒ я поднимаю правую руку. ‒ Дай пять, помнишь?

Его рот кривится. Наши ладони встречаются, и мы улыбаемся друг другу.

‒ Значит, Генри никогда не говорил вам, что был в Астоне? ‒ спрашивает Поппи, широко раскрыв глаза.

‒ Он говорил мне, что часто ездит в фабричные города на севере. Трудно было не заметить, когда я нашла билет на поезд в кармане его пальто, ‒ говорит Элли. ‒ Но он не сказал мне, что его зовут Павард.

Сегодня у нас девичник в саду. Элли сидит напротив меня, ее звонкий смех так же мил, как и ее лицо, а Поппи развалилась в кресле, выглядя довольной тем, что у нее перерыв в уходе за близнецами. Себастьян гоняется за бабочкой с сачком, в то время как Кэти играет с Эдди, который может стоять на ногах без посторонней помощи в течение нескольких секунд, прежде чем приземлиться на задницу. Нора и Мейбл внимательно следят за детьми.

‒ Это действительно умно, ‒ размышляю я. ‒ Выдавая себя за молодого, одинокого моринского доктора, Сесилу было трудно проследить его корни и обнаружить, что он мошенник. Но вы уверены, что Сесил не причинил ему телесных повреждений? Генри выглядит ужасно худым.

‒ Он не мог нормально питаться, пока находился в Астоне, а больничная еда не была аппетитной. Когда я спросила его, он сказал мне, что потерял аппетит во время путешествия, ‒ Элли вздыхает на редкость раздраженно глядя на меня. Обычно, когда она сталкивается с трудностями, она скрывает это и делает храброе лицо.

‒ К счастью, он сделал копии собранной информации, иначе эти месяцы были бы напрасны. Лорд Сесил прочел его записи и сжег их.

‒ Негодяй, ‒ интересно, есть ли способ подать в суд на Сесила, но, с другой стороны, Генри использовал фальшивое имя.

‒ Ну, теперь ты можешь высоко держать голову, ‒ говорит Поппи с усмешкой. ‒ Даже кухарка говорила об Астоне, а она никогда не говорит ни о чем, кроме цены на яйца и масло.

‒ Его пригласили прочесть еще одну лекцию в мэрии, ‒ Элли гордо улыбается. ‒ Будем надеяться, что чем больше людей узнают об ужасных условиях в Астоне, тем больше шансов, что закон «О чистом воздухе» будет принят и соответствующие правила будут соблюдены.

‒ Ну, я бы сказала, что им лучше поскорее что-нибудь предпринять, ‒ говорит Поппи. ‒ Папа и мама ездили в Астон навестить каких-то родственников. Мама сказала, что она не сможет в ближайшее время уехать оттуда. Нельзя пройти и десяти шагов по улице, не закашлявшись.

‒ Генри тоже так сказал, ‒ говорит Элли. ‒ Одна из учениц «Принцесс-колледжа» переехала из Астона в столицу и сказала, что это большое облегчение — не носить носовые платки на улице, ‒ она делает паузу, чтобы сделать глоток воды. ‒ Кстати, Кэт, я хотела тебе кое-что рассказать о леди Гвендолин. Когда ты была на Острове ветров, мы с Генри провели небольшое расследование. В том, что у принца был роман, нет и намека на правду.

‒ Вы с Генри проводили расследование? ‒ удивленно спрашиваю я. Они меньше всего похожи на детективов.

‒ Это было совсем нетрудно, ‒ Элли улыбается. ‒ Когда я еще работала в доме леди Брэдшоу, то встретила на рынке много других слуг. Одна из них, кухарка, работает у лорда Дерри. Она сказала мне, что леди Гвендолин пришла на кухню и специально попросила подать его высочеству бутылку вина, которую она принесла. Генри провел анализ образца вина и выяснил, насколько сильным было его содержимое.

Поппи ахает.

‒ Коварная девка! Она должна публично извиниться перед вами обоими.

‒ Все в порядке, ‒ говорю я, вспоминая, как Садерленд заставил Гвен участвовать в скандале. ‒ Главное — это правда. У Эдварда не было никакого романа.

‒ Я рада, что, в конце концов, все разрешилось, ‒ говорит Элли. ‒ Генри сказал мне, что его высочество выглядел так, словно наступил конец света, когда эта фотография появилась в газетах. Но потом эта история вышла наружу, и теперь все имеет смысл.

‒ А ты знала, что есть продолжение? ‒ спрашивает Поппи. ‒ Оно вышло только сегодня утром. Они должны были выпустить его позже, хотя теперь все внимание сосредоточено на Астоне.

Может быть, это и к лучшему, что продолжение получает меньше внимания. На сегодня с нас достаточно сплетен.

Элли открывает рот, словно собираясь задать вопрос о продолжении, но в этот момент в саду раздаются шаги, сопровождаемые шелестом юбок. Мэри, старшая сестра Амелии, проходит мимо нас.

‒ О, ваше высочество! ‒ она выглядит безумной, совершенно не похожей на ту Мэри, которую я знаю. ‒ У Амелии отошли воды, а повитуха уехала, и я не знаю, как найти другую.

Я мгновенно вскакиваю.

‒ Разве во дворце нет еще одной повитухи? ‒ мне следовало бы знать это после родов.

‒ Вики уехала на выходные. Она сказала, что вернется вчера, но никто ее не видел, возможно, она решила взять еще один выходной. Рут отправилась за покупками в центр города, но я не знаю, в какой магазин, ‒ Мэри заламывает руки. ‒ Пожалуйста, помогите нам, ваше высочество, у Амелии начались схватки, а вокруг никого нет…

‒ Сделай глубокий вдох, ‒ приказываю я. ‒ Хорошо, мы найдем Рут. Как долго она отсутствовала?

‒ Около часа, принцесса.

Дорога до центра города занимает не менее получаса. А это значит, что Рут не скоро вернется.

‒ Окей. Мэри, мы едем в центр города, чтобы найти Рут. А где же Бертрам?

‒ Он в коттедже с Амелией.

‒ Я могу остаться с Амелией, ‒ предлагает Элли. ‒ Я неквалифицированная медсестра, но Генри научил меня, как ухаживать за пациентом. Могу попытаться успокоить ее нервы, ‒ Элли встречалась с Амелией несколько раз, и хотя их характеры отличаются, они прекрасно поладят. Элли может быть и герцогиня, но будучи раньше горничной леди, она и Амелия на самом деле имеют много общего.

Я киваю.

‒ Это было бы здорово, а теперь пошли.

Через десять минут я уже сажусь в карету, а Бертрам берет вожжи. Он в панике, и по скорости, с которой мы несемся по дороге, могу сказать, что он до смерти боится за свою жену. Мне приходится окликать его дважды, на такой скорости он может кого-нибудь задавить.