У меня отвисает челюсть.

‒ Правда, мама, в этом нет необходимости.

Хотя королева и непохожа на стереотипную Бьянку, я не могу представить ее спящей в детской. И это заставит меня почувствовать, что я не справляюсь со своими материнскими обязанностями, если мне нужно, чтобы бабушка Эдди заботилась о нем.

‒ Я тоже когда-то была матерью маленького сына, Кэт. Я знаю, каково это. Даю тебе слово, что буду очень хорошо о нем заботиться. Учитывая нынешнее положение дел, вам двоим лучше уехать. По крайней мере, неделе на две.

Я начинаю качать головой, но тут вмешивается Эдвард.

‒ Куда мы поедем? Может быть, Энрилт?

‒ Нет, летом там слишком много туристов. Кроме того, до него слишком далеко на поезде, репортеры легко найдут вас, ‒ королева постукивает себя по подбородку. ‒ Я считаю, что вам двоим следует отправиться на остров Ветров. Он далеко и малонаселен, и там стоит старый серый коттедж, который оставил твой предок. Тем не менее, он был в хорошем состоянии, и, хотя он меньше, чем Энрилт-Хаус, он вполне подойдет вам двоим.

Остров Ветров. Я узнала об нем, когда брала уроки принцессы, но никогда не думала, что когда-нибудь побываю там. Это небольшой остров на северо-востоке Ателии с влажным, ветреным климатом и населением в несколько сотен человек.

‒ Это далеко, но дорога не займет много дней. Вы можете сесть на поезд до Астона, несколько часов в карете, а затем пересечь море на пароме. Если выедете завтра утром на рассвете, то сможете прибыть к вечеру.

‒ Завтра утром? ‒ я не могу поверить своим ушам. ‒ Мы должны уехать так скоро?

‒ Чем скорее, тем лучше, ‒ говорит королева, кладя руку мне на плечо.

‒ Хорошо, мама, ‒ тихо говорит Эдвард. ‒ Мы поедем.

Я опираюсь локтем на подоконник и смотрю, как мимо проносятся деревья, поля и холмы. Мои карманные часы показывают, что прошло уже два часа с тех пор, как мы покинули столицу. В другом конце купе сидит Эдвард с закрытыми глазами. Мы почти не разговаривали с тех пор, как королева приказала нам собрать вещи и сесть на самый ранний утренний поезд.

Какая разница по сравнению с тем, когда мы впервые ехали на этом поезде. Мы с Эдвардом собирались в свадебное путешествие, и у нас был долгий разговор. Но теперь… я снова перевожу взгляд на окно. «Долго и счастливо» — это только для сказок. Вам нужно много усилий и понимания, чтобы сделать брак успешным. В том числе и королевский.

Когда речь заходит о путешествиях, в том, чтобы быть королевской особой есть свои преимущества. Из-за скандала в доме Дерри мы приобрели билеты первого класса в отдельном купе. Интерьер такой же роскошный, как и тогда, когда мы ехали, чтобы провести наш медовый месяц, но пышные гобелены и панели красного дерева мало помогают нам чувствовать себя лучше. Я давно мечтала поехать с Эдвардом в отпуск на какой-нибудь далекий курорт. Теперь мечта сбылась, но не так, как мне хотелось.

«Поговори с ним» — настойчиво твердит мой разум.

И все же я не знаю, с чего начать. Скандал больше не проблема (хотя мне все еще хочется знать, как репортеры сделали эту фотографию в нужный момент), но мы не решили проблему с Эдди. Я все еще не уверена, стоит ли ему оставаться в детской наверху. Даже если Нора и горничные смогут присматривать за ним круглосуточно, я полна решимости заботиться о сыне как можно дольше, не подвергая опасности свои запястья.

Кстати об Эдди, я уже скучаю по нему. Как бы трудно ему ни было, видеть, как он смотрит на меня с этим очаровательным выражением на запрокинутом лице и протягивает ко мне свои пухлые ручонки, всегда приносит мне радость.

Поезд прибывает в Астон. Конечная. Я так много читала об этом городе в газетах, и теперь хочу посмотреть его прежде, чем мы отправимся на остров «Ветров».

Кучер открывает дверь купе и кланяется.

‒ Ваше высочество, карета ждет.

Бертрам не сопровождает нас в этом путешествии, так как Амелия должна родить через месяц, но для нашей безопасности, его место занимают два здоровенных охранника. Королева разрешила мне не брать с собой горничную после того, как я объяснила ей что легче оставаться анонимной, если я не буду расхаживать в элегантных платьях и со сложными прическами. Мэйбл протестовала, но в конце концов, помогла мне упаковать сумку простых платьев, предназначенных для женщин среднего класса, которые не могут позволить себе горничных. Есть неизбежные корсеты, но я знаю, что Эдвард был бы не прочь помочь мне с ними.

На улице облачно. Я пытаюсь открыть дверь, но запястья отказываются повиноваться. Я ношу шину под рукавом, что делает почти невозможным для меня поворот запястья.

‒ Позволь мне, ‒ Эдвард открывает мне дверь. Он кладет руку мне на поясницу, провожая к карете.

Карета начинает катиться в направлении нашего пункта назначения. Когда мы проезжаем по улицам, я понимаю, что облачное небо не выглядит нормальным.

‒ Неужели загрязнение настолько сильное?

Эдвард кивает.

‒ Посмотри на цвет облаков. Обычные облака не были бы окрашены в желтый цвет.

По мере нашего продвижения смог становится все гуще. Внезапно экипаж резко останавливается. Меня по инерции бросает вперед, но Эдвард обнимает за плечи, и моя голова ударяется о его подбородок.

‒ Спасибо, ‒ заикаюсь я. На секунду его руки сжимаются вокруг меня, словно наслаждаясь моментом, затем он отпускает меня.

‒ Что там произошло?

‒ Чуть не врезался в человека, переходившего улицу, ‒ кричит кучер в ответ. ‒ Смог слишком густой, чтобы его можно было разглядеть.

Из окна вижу, как несколько мальчишек несут факелы по улицам. Факелы. Им приходится использовать их средь бела дня.

‒ Как мог лорд Сесил утверждать, что загрязнение не так ужасно, как пишут газеты? Мы могли бы врезаться в другой экипаж, если бы не факелы.

‒ Не могу не согласиться, ‒ медленно произносит Эдвард. ‒ Но когда я был здесь несколько месяцев назад, люди громко выражали свою поддержку Сесилу. Даже когда они живут в такой токсичной среде, как эта, они и слышать не хотят о его уходе.

‒ Только потому, что он дает несколько рабочих мест и жертвует на благотворительность?

‒ Он уже сделал больше, чем большинство аристократов и бизнесменов, ‒ говорит Эдвард. ‒ Ты слышала, каким он был на балу. Он в одиночку превратил Астон в шумный город. Нам придется работать усерднее, если мы хотим решить проблему загрязнения Астона. Но сейчас мы должны добраться до острова Ветров до наступления ночи.

До моря мы добираемся еще несколько часов в карете. А потом нам пришлось ждать парома, который совершает всего три рейса в день. Я вздрагиваю, когда холодный ветер налетает на берег. Мы достигли отдаленного уголка Ателии, именно поэтому королева хотела, чтобы мы пришли сюда.

‒ Почему твой предок построил дом в этом отдаленном уголке страны?

‒ Сэмюэль, мой пра-пра-пра-прадедушка, эксцентричен. Он отказался от трона ради своей мечты стать художником и в конце концов поселился на острове.

А вот это уже сюрприз. Обычно любой мужчина не упустит шанса унаследовать огромное богатство и власть. Я слышала историю о принце Морина, который несколько десятилетий назад жаловался, что хотел жить обычной свободной жизнью, но с удовольствием тратил непомерные суммы на дорогое вино и драгоценности для своей жены. У Сэмюэля, по крайней мере, хватило мужества все бросить.

‒ Он прожил здесь всю свою жизнь?

‒ Да. Младший брат Сэмюэля стал королем. Ходили слухи, что его брат был хитрым манипулятором, который уговорил Сэмюэля отказаться от трона, но у отца был доступ к его дневникам, и он сказал, что Сэмюэль действительно был доволен жизнью отшельника.

Я помню еще одного предка Эдварда — невероятно красивого Байрона, который в последние годы жизни сошел с ума. Глядя на Эдварда и на то, как строго он следит за своим поведением, трудно представить контраст между ним и его предками.

Паром доставляет нас на остров. Я снова смотрю на карманные часы: уже почти шесть вечера. Пока мы путешествовали с максимальным комфортом, я зевала, и судя по тому, как Эдвард потирает лоб, он тоже устал. Я бы все отдала за горячую ванну и удобную кровать.