— Играем.

Фехтовальщица проиграла вторую подвязку и второй чулок. Привлеченные необычной партией, к игрокам подтянулись мушкетеры де Горна.

— Смотрите-ка, как разворачиваются события, де Камю! — улыбнулся де Ларме.

— О, на кону подвязка! А вы никогда не играли на подвязки, Люис?

— Нет, но теперь я, пожалуй, попробую!

— Смелей, смелей, сударыня! — подбодрил Женьку де Горн.

Не смотрел на игру только все тот же де Белар, но Женьку это уже не интересовало. Под смех и подбадривающие восклицания она поставила на кон туфлю, но бросить кости ей помешали.

— П-превосходно, — сказал кто-то совсем рядом.

Оглушенные собственным азартом игроки подняли головы, а мушкетеры тотчас разошлись по своим местам.

Король стоял в окружении придворных и смотрел на босую ногу госпожи де Бежар, торчащую из-под юбки. Все тоже смотрели на эту ногу с шевелящимися розовыми пальцами и молчали, будто ждали некого, неизбежного сейчас, взрыва. Торжествующе улыбалась из-за спины молодого монарха Виолетта.

— Вы считаете наше блестящее общество скучным, госпожа де Бежар? — спросил король.

— Ну да… раз вы сами пришли сюда, ваше величество, — ответила фехтовальщица, подтянув скандальную ногу под юбку.

— Так-так, — продолжал король. — Вам, как всегда, есть, что ответить. А что это у вас на шляпе, де Шале?

— Это… это мой выигрыш, государь.

— Выигрыш? Вы так д-думаете?.. А почему вы сидите в присутствии короля?

— Простите, государь.

Де Шале ловко сменил сидячую позу на коленопреклоненную, а Женька присела в поклоне, опустив голову, чтобы не расхохотаться парижскому свету прямо в лицо. Впрочем, смешно стало не только ей — прикрыла платочком выпяченную губку королева, сдавленно фыркнул в перчатку принц Конде, и даже по лицу самого короля скользнула некая розовая тень.

— Что сейчас на к-кону? — поинтересовался Людовик.

— Туфля против подвязки, — сказал де Шале. — У меня только что выпало семь, ваше величество.

— Ну что ж… бросайте вы, госпожа де Бежар.

Женька бросила кости. Ей выпало восемь, и она отыграла подвязку.

— Закончим на этом, — подвел итоги игры за своей спиной король. — Господин де Савар приглашает на террасу. Сейчас будет фейерверк. Потрудитесь п-пройти со мной, господин де Шале.

— Но госпожа де Бежар…

— Не стоит беспокоиться о госпоже де Бежар, она справится сама. И уберите со шляпы этот чулок, он вас п-позорит.

— Позорит?

— Да, раз такие вещи вам приходится выигрывать, а не п-просто брать. Надо будет п-поговорить с парламентом о запрете на подобные игры в моем государстве. Господин де Савар, ведите нас.

Де Савар увлек общество за собой. Женька надела туфли на босые ноги и тоже направилась на террасу смотреть фейерверк.

Гости расположились вдоль перил. Девушка не стала подходить к ним и осталась стоять входа, где тоже было хорошо видно.

Раздались два громких залпа, и густую темноту над домом расчертили шипучие полосы, огненные сгустки и молнии. С резким шумом завертелись сверкающие вертушки, метнулись вверх громкие ракетки и шары. Публика восторженно закричала и замахала руками. Понесло гарью…

— Виват король! Виват Франция! — прозвучали, тонущие в новых залпах, здравицы.

Ввысь полетела новая порция звучных искристых огней. Под корсетом фехтовальщицы слегка заныла рана, нанесенная дагой де Шале, и она прижала ее рукой.

— Больно? — спросил кто-то в самое ухо.

Девушка вздрогнула и обернулась. Фаворит короля опять подошел мягко, как кот.

— Что вы так ходите? — нахмурилась девушка и убрала руку от раны.

Ей стало жарко, но она решила, что это от раздражения.

— Вам плохо, я постою с вами, — улыбнулся маркиз.

— Не нужно. Вы же слышали, что сказал король — я справлюсь.

— Он ошибся.

Фехтовальщица хотела возразить, но чей-то сильный удар в спину прервал начавшуюся беседу. Де Шале схватил девушку и оттащил за большой каменный вазон. Женька оглянулась. Виолетта, подобрав юбки, скрылась в доме. Гости, занятые фейерверком, ничего не заметили.

— Что это? — не поняла фехтовальщица. — Она меня ударила?

— Тише, — сжал девушку в мягком объятии де Шале. — У Лили есть такой узкий красивый ножичек. Она носит его под полой верхней юбки.

Оба осмотрели место удара. Крови не было, но платье в очередной раз было слегка надорвано.

— Вас спасла планка корсета, — догадался маркиз.

— Виолетта что… хотела меня убить?

— Ну-ну, что вы! Только поцарапать. Ножичек маленький, для затачивания перьев. Ей, наверное, тоже не понравилось ваше платье, — тихо засмеялся фаворит короля.

— Идите вы к черту, де Шале!

— А я как раз от него, сударыня!

Фейерверк закончился. Де Шале, будто повинуясь пожеланию фехтовальщицы пойти по предложенному адресу, ушел, но не к черту, а к королю, прежде, однако, успев быстро поцеловать девушку в шею. Она схватилась за это место, словно за новый укус, но посчитаться с его автором не успела — к ней, покачивая тяжелым колоколом бархатной юбки, приблизилась Франсуаз.

— Блестящий вечер, сударыня, — улыбнулась герцогиня.

— Вы считаете его блестящим, ваше высочество?

— Конечно, раз вы еще живы. Я предлагаю закончить его у меня. Помните, я обещала, что мы поговорим о вашем будущем после бала?

Женька пощупала опустевший после азартной игры кошель, в котором остались только четки из человеческих черепов, и кивнула.

— Да, я поеду к вам, ваша светлость.

— Тогда я жду вас в своем экипаже, — сказала герцогиня и направилась к выходу.

Де Санд, узнав, что Женька хочет ехать к Франсуаз, скептически поморщился.

— Об этой сестре короля ходят не лучшие слухи. Поговаривают, она до сих пор тайно встречается с протестантскими пасторами.

— Что могут мне сделать какие-то протестантские пасторы?

— Ну да! После того, как вы расправились с де Жуа, что вам какие-то пасторы!

— Вы уже все знаете?

— Паж де Бона выходил по нужде и очень поразвлек нас этой историей!

— Что ж, я рада, что и вы не скучали. Отгоните мой экипаж в Сен-Ландри, сударь.

— А расчет?

— Сейчас у меня нет денег.

— Неужели проигрались?

— Да, в игре мне сегодня не повезло.

— Тогда предлагаю поправить дело любовью.

— Вы опять за свое, сударь?

— У вас другие планы?

— Надо попробовать одолжиться у герцогини.

— Попробуйте, но если не получится, помните, что со мной вам расплатиться можно и не деньгами, — сверкнул зеленым глазом парижский фехтовальщик.

— И не надейтесь, сударь!

Вечер в Булонже закончился, но фехтовальщица не чувствовала легкости, — она хорошо понимала, что все только начинается.

Спокойной ночи

В доме фехтовальщица сообщила герцогине о новой ране и та, усмехнувшись, вновь послала Мари-Анн приготовить воду и бинты.

— Вторая рана за три дня. Вы были на балу, госпожа де Бежар, или на войне?

— Это Виолетта, — попробовала схитрить Женька. — У нее есть ножик. Она набросилась на меня во время фейерверка.

— Ну, тогда это война, сударыня. Виолетта де Флер и ее семья давно имеют виды на Генриха де Шале, а вы весь вечер строили ему глазки.

— Я ничего не строила и не боюсь Виолетту.

— А вам надо бояться не Виолетту.

— А кого?

— Разве вы забыли, чем фаворит Генрих де Шале?

— Де Шале танцевал не только со мной.

— Фрейлины нашего великолепного Лувра не беспокоят Людовика. Он позволяет Генриху развлекаться. Если вы станете одной из них, то вам тоже ничего не грозит, кроме «интересных болезней» и беременностей, а вот вмешательство в сферу личных прихотей короля может стоить вам жизни.

Мари-Анн принесла все необходимое и зашла Женьке со спины, чтобы расшнуровать корсаж, однако усилия ее ничем не увенчались.