А ведь она так самозабвенно отвечала на твою страсть, так хватала за плечи, вжималась в тебя, поддавалась твоей власти…

Кровь внутри снова забурлила, да так, что закружилась голова. Напряжение внутри нарастало.

Нет, не стоило оно того. Если и правда начнет рассказывать, станет гораздо хуже, чем сейчас. На сейчас у него была припасена другая идея – отключиться. И он окончательно это понял, когда вдруг осознал, что все время пялился на Нерине. Та, неправильно истолковав его взгляды, уже что-то нашептывала Андреа. Аавилл лишь хмыкнул и потянулся к ящику с пивом, чтобы взять очередную бутылку. Самое время напиться до чертиков и завалиться на лесное бревно, пока Эсли не принялась его доставать.

– Ты сегодня ужасно понурый, – с наигранной задумчивостью изрек голос Орлеана поблизости. – Хотя ты же у нас всегда такой!

Аавилл вздрогнул. Орлеан, до сего момента шаставший непонятно где, вдруг оказался около него и сел рядом. Аавилл хмуро уставился в огонь, глотнув из бутылки. Сознание чуть помутилось. Это ведь уже третья порция, да?

– Где был? – механическим тоном спросил он.

– Справлял нужду, – просто ответил Орлеан, но, перехватив косой взгляд Аавилла, искренне удивился. – Чего? Можно подумать, ты в туалет не ходишь!

Аавилл вновь хмыкнул.

– С тобой точно что-то не так, – Орлеан уже начинал волноваться. – Ты, конечно, вечно ходишь хмурый, но хотя бы более разговорчив. А уж как ты вечно болтаешь о Делайле…

– Заткнись, – Аавилл недовольно посмотрел на Орлеана, который тут же замолчал. – Или ты хочешь, чтобы эта стерва услышала и потом в клочья твою драгоценную Бертран порвала? Не думаю.

Орлеан воззрился на Эсли и кивнул, соглашаясь. Иногда его друг мог говорить дело, даже в уже порядком нетрезвом виде.

– Я поцеловал ее, – признался Аавилл и в тот же момент почувствовал, как под ним дернулось бревно, а пиво выплеснулось на его джинсы.

Орлеан с широкими глазами тыкал в него пальцами и подпрыгивал на месте. Казалось, он мог завизжать, как девчонка, в любой момент, но, похоже, голос его сел. Аавилл вскинул бровь. Странно, что эти сумасшедшие танцы еще никто не заметил.

Орлеан, тем временем, пощупал лоб Аавилла, но, не обнаружив высокой температуры, отодвинулся и вскрикнул.

– Ты… ты ЧТО сделал? – переспросил он, но тут же вновь заговорил: – Ты. Значит, ты, да? Постой. Ты? Ты?! Нет, не так. Ты. Ты. Поцеловал Бертран. Вот шел себе по коридорчику, а тут она тебе навстречу, ну ты и решил, мол, а давай-ка поцелуемся, и хвать ее! Поцеловал.

– Почти так, – зевнул Аавилл, подперев подбородок рукой.

– Нет, у меня в голове не укладывается, – пробубнил себе под нос он. – Так значит, ты поцеловал Бертран? Стоп. Вот просто взял и поцеловал? Поцеловал Бертран… Ты. Не кто-то там, а ты! А ты вообще уверен, что это была она, а не ее астральный двойник?!

Здесь Орлеан обхватил лицо Аавилла и посмотрел в его глаза очень внимательно и строго.

– Твою налево, Орлеан, еще один вопрос, и я тебе вмажу. Может, протрезвеешь.

– Хорошо, – Орлеан смирно сел и вдруг опять подскочил. – ТЫ ПОЦЕЛОВАЛ БЕРТРАН?!

Аавилл как чувствовал, что не стоило ему ни с кем откровенничать именно здесь и именно сейчас. Теперь их все четко и ясно расслышали. И если приятелям Аавилла было как-то не до чудачеств Орлеана, то Нерине Эсли весьма заинтересовалась сказанным. Ситуация катилась к чертям.

Аавилл устало закрыл глаза. В его голове лихорадочно рисовался план отступления. Орлеан виновато косился то на Нерине, то на Аавилла, а потом схватился за волосы со словами: «Ой, дура-а-ак…», зашипел и отвернулся. Теперь вот и парни недоумевали, что же такого произошло, и удивленно таращились на друзей. Андреа бросала разочарованные взгляды на Аавилла, а Нерине готовилась разразиться неплохой тирадой, но не находила подходящих слов, а потому сжала кулаки. Ее трясло.

«Вот оно. За что боролась, на то и напоролась… Черт возьми, да они же и правда одинаковые! Я точно так же не нужна ни тому, ни другому…» – размышляла Нерине про себя и ощущала, как она бьется о волны отчаяния и обреченности. Очень знакомо. До боли, до дрожи, до безумия. Что ж, она сама так хотела. Хотела заменить его кем-то похожим и заменила. Тогда чего же удивляться тому, что и Аавиллу она по сердцу не пришлась? Но Аавилл хотя бы честнее. В отличие от него… И от нее.

Нерине понурила голову, но надолго ее молчания не хватило.

– А мне наплевать! – закричала она вдруг, вырвавшись вперед. – Ты такой же, как и он, вы ничем не отличаетесь! Да если бы я раньше поняла, я…

– Что? – спокойно спросил Аавилл, усмехнувшись краем губ. – Ну же, ударь меня. Вылей целое ведро грязи, и я стану еще хуже. Я не знаю, чего ты там себе придумала, Эсли, но я свободный человек. Всегда им был и буду, ясно? Я никогда ничего тебе не обещал. Я тебя, черт побери, вообще не знаю!

Нерине, поджав губы и сдерживая слезы, смотрела куда-то мимо него, а потом вперилась в Аавилла блестящими глазами, в которых так правдоподобно отражалось пламя костра, что можно было подумать, будто огонь ее собственный. Даже разгневанная она выглядела прекрасно. И только внутри у нее уже ничего не осталось, кроме сосущей пустоты, сводившей с ума. Зачем она создала себе лишнюю проблему? Зачем бросилась из одного пожара в другой? Неужели так сильно надеялась вновь стать нормальной? Сейчас эта идея казалась просто недосягаемой мечтой.

– Эй, Нери, он просто пьян, не расстраивайся, – искренне сжалился Орлеан над ней. К тому же ему очень не хотелось, чтобы ее гнев перешел с Аавилла на ни в чем не повинную Делайлу.

– Закрой рот, Файер! – внезапно завопила Нерине, да так пронзительно, что все, включая Аавилла, вздрогнули, а спящие до этого птицы на деревьях разлетелись. – Как же я вас всех ненавижу! Тебя, Стоунера, а еще выскочку Бертран, провалиться ей на месте! Я зарою ее, к дьяволу, слышишь?! Ей не жить!

Она не знала, почему неожиданно заговорила о Бертран, и почему вообще в такой ситуации вспомнила именно о ней. Ее серо-голубые глаза вдруг возникли в мыслях из ниоткуда и словно прожигали в груди Нерине дыру. Она опять чувствовала себя неполноценной на ее фоне, опять задавалась кучей вопросов, на которые не находила ответов… Она давно уже не ощущала такого стыда и одновременно гнева, и в ее голове творилась полная каша.

Аавилл встал с места и подошел к Нерине. Несмотря на то, что он употребил достаточно алкоголя, его рассудок оставался трезвым. Он понимал, насколько велика опасность, и как Бертран могла пострадать. Но почему так волновался? Сам ведь сказал, что хочет ее уничтожить. Нет, не важно. Нужно думать. Только вот ничего лучше, как прибегнуть к угрозам, он не нашел.

– Тронешь ее – и собирай деньги на собственные похороны, – отозвался Аавилл холодным и спокойным голосом, в котором слышалась пугающая власть. Однако Нерине не дрогнула, смело глядя ему в глаза. Она больше не плакала, и все, что он увидел в ней – лишь отчаянную решимость, боль и усталость. Аавилл даже несколько устыдился себя, хотя терпеть ее не мог.

– Хорошо, – выдавила Нерине с трудом. – Обещаю.

Парни заметно расслабились. Им, вообще-то, единственным тут было все равно, но мысль о том, что эта с виду очень красивая девушка могла кого-то убить, несколько ужасала.

А вот с Аавиллом обстояло посложнее. Он сумел прогнать напряжение, однако что-то подсказывало ему, что добром ситуация не кончится. Нерине, в конце концов, не из тех, кто так легко отступает, а потому в его сердце затаилась огромная тревога.

* * *

Тишину комнаты, давно увязшей в полумраке пасмурного вечера, нарушили телефонные трели звонка. Делайла вздохнула и, свесив ноги с кровати, уныло поплелась к телефону.

– Да? – сонно выдохнула в трубку она.

– Делайла! – услышала она голос Вейна.

– Ох, Вейн… – Делайла зажмурилась. Перед ее глазами предстала навязчивая картина, где Вейн изображал с ней поцелуй. Она схватилась за голову.

– Делайла, я все могу объяснить! – вырывалось из трубки. – Это даже не недоразумение, я это сделал, чтобы… в общем, черт, я тебе потом скажу. Когда увижу результат.