— Я неподверженна. Я не умею. Я инвалид, урод, калека. Я никого не люблю. А если и люблю, то делаю это неправильно…
Прижав к груди ребёнка, Аталина поднялась с дивана. От лёгкой слабости не осталось и следа.
" Не отдавай меня. Когда — то Хорсетты сделали неправильный выбор. Они выбрали этот мир. Мир, который дан был им как временное пристанище. Вместо того, чтобы покинуть его вовремя, захватили… Объявили себя Хозяевами, установили свои порядки. Были наказаны за это. Я могу отменить наказание! Оставь меня здесь. Сделай правильный выбор… Мама… "
Девочка… Крошечная девочка, Избранная, Светлая Богиня. Та, которая ещё не оказавшись в утробе матери, уже решила судьбу мира…
— Мама… — губы Аталины сложились в слово, так мало знакомое ей — Мама…
" Пойдем. Я скажу им. Я скажу, что решила остаться здесь. И выкупить вас… "
Аталина двинулась к выходу, шагнула в распахнутую дверь, нарастающий монотонный гул и мягкий голубой свет.
Свет заливал лужайку перед домом. Когда девушка, неумело прижимающая ребёнка к себе, шагнула в него, в этот нереальный свет, гул стих.
— Она остаётся! — крикнула Аталина, совершенно не понимая, зачем она это делает — Она остаётся здесь! Это моя дочь и она остаётся!
Наклонив голову, встретила взгляд ребёнка, полный нежности и любви. И сама заразилась, загорелась изнутри, чувствуя эти токи, ожила…
Вокруг стало тихо — тихо. Так бывает перед большой грозой.
Раскаты грома пошли откуда — то с Белых Гор. Вмиг набежавшие тучи затянули небо плотно и быстро. На аккуратно стриженную траву упали первые крупные капли.
— Ты зачем вышла? — непонятно откуда появившийся Корделл схватил Аталину за воротник — Да ещё с ребёнком! У тебя ум есть, линара Корделл?! Быстро в дом!
— Рэндар… — она всхлипнула — Тебя долго не было… Я вышла за тобой! Что это за грохот? Касси сказала, земные трясения вроде…
— Твоя Касси идиотка! — рявкнул Корделл, захлопнув дверь — Выбежала на дорогу и орала, размахивая руками. Мы увидели её сверху. Теперь сидит у охранников, боится выйти.
— Почему?
— Я сказал, что оторву ей башку.
— Молодец…
Они поднялись наверх, в спальню. Аталина уложила дочь в приготовленную колыбель.
— Я назову её Мередит. — сказала, улыбаясь и стягивая свитер — Была одна такая сказочная принцесса. Воительница. Рэндар…
— Что? — спросил он шёпотом, обнимая свою пару и утыкаясь ей в волосы.
— Что был за грохот? Касси сказала, рушится Храм Наблюдателей.
— У твоей Касси рухнули мозги. Причём напрочь! Завтра уволю к херам… Ложная тревога, Аталь… Да, немного тряхнуло. На Белых Горах всегда трясёт. Было опасение, что волна усилится и пойдёт на Ронгор. Но нет. По стене прошла трещина, немного осыпалась земля… Теперь все спокойно. Так часто бывает, место ненадежное…
…Ужинали прямо в спальне. Маленький столик, накрытый светлой скатертью, жаренное мясо и круглые тёплые лепёшки. Потом перепуганная Касси принесла кофе и убрала посуду.
Аталина, с закрученными в полотенце мокрыми после душа волосами, кормила Мередит — воительницу. Светлую Богиню, только что выкупившую Лаберилл со всеми его регионами, мутантами и Нэйдами, так и не получившими то, чего так хотели… Власти над миром. Всего то надо было — забрать девочку себе и отдать Мистиссу. Одному из Наблюдателей. Не вышло…
Аталина знала, что не вышло. И знала, что не выйдет теперь никогда…
— Я тебя люблю, Меридит. Я твоя мама. Слышишь? Я конечно, полная дура и шлюха в прошлом, но… Я буду стараться изо всех сил. Только помогай мне, ладно?
Уложив спящего ребёнка и задернув балдахин, размотала волосы. Стянула с себя толстый теплый халат, прислушиваясь, как Рэндар плещется в душе.
Хихикнула. Прикусила согнутый палец. Притушив свет, открыла дверь ванной. Шагнула под струи воды, бьющие сверху.
— Аталь…
— Привет, Хорсетт.
Встав на цыпочки, приняла его поцелуй вместе с жаром тела. Опустив руку, сжала напряжённый член. Пронеслась мысль, совершенно похабная и идиотская, что Красный Дом и Инона это не так уж плохо… И что все, что случается в жизни — не так уж плохо…
Двинула рукой, стала ласкать раскалённую плоть.
— Аталина, что ты творишь… Иди сюда!
Плотно прижав её к себе, оперся о стену, сжав зубы и прикрыв глаза, чтобы не явить Зверя сейчас, повинуясь ласкающей руке пары.
— Нельзя же, маленький…
— То, что я делаю… Можно, Рэндар. Ласкай меня также…
Он развёл её ноги, найдя бусинку клитора, надавил пальцем. Девушка застонала, уперевшись лбом в горячую грудь. Следуя за сильной его рукой, почувствовала жар, идущий изнутри. Обволакивающий их обоих.
— Ещё… — прошептала, сдавив бёдрами руку Корделла — Ещё, пожалуйста…
Прижавшись к его телу, выгнулась, стараясь не кричать громко, застонала, кусая губы. Отдышавшись, скользнула вниз и, встав на колени, позволила ему войти и закончить у неё во рту. Разлиться внутрь, задержаться на языке тяжёлыми сливочно — пряными каплями.
— Завтра спрошу у доктора, когда… — рыкнул оборотень, ополаскиваясь из душа и выключая воду — Это же сил никаких нет…
Аталина рассмеялась:
— А если не разрешит?
— Оторву башку.
Пожала плечами:
— Пойдем спать.
Лёжа в постели, перебирая жёсткие, мазутные пряди волос Корделла, смотрела сквозь приглушённый свет на чуть колышущийся балдахин детской кроватки.
Меридит. Семья. Дом. Любовь…
Продолжение…
______________________________________________________________________________________
*Из песен уличных музыкантов.
Глава 39
После той ночной жуткой грозы, когда молнии резали, рвали и разбивали небо на куски. Когда ветер валял по земле кроны деревьев, а сильный дождь хлестал так, что казалось вот — вот пробьёт насквозь земную твердь, жизнь начала приобретать плавный, несколько даже монотонный ритм.
Эта гроза (и все, что случилось во время неё) поставила точку. Аталина, понявшая, что теперь её (ЕЁ!) семье ничего не угрожает, полностью отдалась заботам об этой семье и дочери. Нет, бывали, конечно, не раз ещё бывали моменты, когда девушка встряхивалась, вздрагивая по ночам от внезапных резких звуков снаружи… Но потом, обнаружив их причину — не враждебную, легко объяснимую, успокаивалась.
Однажды Рэндар, входя в спальню, резко хлопнул дверью… Обернувшись, встретился с расширенными от ужаса глазами пары своей…
Напряженная поза, клинок в одной руке и дочь в другой.
— Ты чего, маленький… Успокойся. Положи оружие… Я тебя напугал.
Стараясь двигаться мягко, говорил шёпотом, глядя прямо в сапфировые, остекленевшие глаза. Увидев, как возвращается в них жизнь, опускается рука с клинком и чувствуя, как пульс девушки приходит в норму, легонько тряхнул за плечи.
