— Я тоже… — прошептала Аталина, обнимая Рэндара за шею — Ты сегодня чуть не умер, придурок!
— Ты тоже! — подсунув руки под её ягодицы, приподнял и прижал к стене мокрую свою жертву, пахнущую ванилью и кровью — Ты тоже… Ты прошла по грани, Аталь! Так нельзя.
При упоминании о грани она почувствовала, как жарко и мокро стало между ног, как взвыл низ живота. Тянущая боль отдалась дрожью в коленях.
Пересохло в горле, в груди, горели ладони, словно натертые песком. Аталина уткнулась лбом в каменное плечо. Жар… Его жар! ЕГО ЖАР! Она нужна ему для того, чтобы снижать температуру, это было ясно с первых дней их знакомства, он же нужен ей… Он просто ей нужен! Чтобы жить.
— Ты горишь, Корделл…
— Ты тоже.
Она просунула руку между их почти слившихся тел, стала гладить его напряжённый член, задевая пальцем велюровую головку. Рэндар зарычал. Слегка отстранив Аталину от себя, нашёл рукой нежную впадинку, мокрую и горячую, погрузил пальцы в малиновую влагу. Ощутил, как девчонка развела бёдра и тут же резко сжала их, требуя, даже не прося. Требуя…
— Глубже, Корделл! Глубже… Я сама перерву тебе горло, если остановишься хоть на минуту! Давай же!
Прошипев ей в ухо:
— Ты тогда тоже не тормози…
Раздвинув горячие розовые гладкие губки, нашёл клитор, стал гладить круговыми движениями, резко вонзив пальцы в самую глубь. Аталина плавно двинула бёдрами, принимая его ласкающую руку, не останавливая своей руки, скользящей по возбужденной плоти. Губы их слились в поцелуе, языки танцевали в пламени. Вода, стекающая с тел, исходила паром.
Жар! Жар сжигал обоих…
— Пожар мой… — выдохнула она — Ты невозможен…
Невозможен, невозможно было все происходящее! Нереально — тугие, бьющие в их тела струи воды, весёлые брызги, отлетающие в тёмные камни стен… отлетающие назад, в тела. Отпустив тело Аталины, Корделл развернул её спиной к себе, провёл пальцем от шеи до круглых, с ямочками ягодиц. Чуть наклонив, сжав две белые крепкие половины, развёл и мягко вошёл сзади. Ощутив, как нетерпеливо дёрнулась она, принимая в себя его каменную плоть, застонал. Положив пальцы на пульсирующий бугорок клитора, нажал.
— Не мучай, Рэндар…
— Обожаю тебя мучить! Меня заводит, когда ты умоляешь этого не делать.
— Зверь!
— Ты тоже, моя девочка. Давай, проси. Только искренне.
— Пожалуйста, не мучай! — выдохнула, упираясь ладонями в каменную сырую стену, царапая ногтями плиты — Возьми меня… Забери себе! Не могу без тебя!
Почувствовав первые, плавные его движения, застонала.
Он бился в ней, лаская нежную влажную глубину, крепко обхватившую его член. Кожа девушки пахла ванилью, свежей выпечкой… С пылу, с жару. Она была сладкой на вкус, Корделл поцеловал и прикусил хрупкое плечо. Сжал груди, прижав к себе Аталину к себе. Вздохнув оборванно, уперлась затылком в его плечо. Повернув голову, приняла раскалённый поцелуй.
— Любимая моя пара, — дохнул ей в губы — Вся моя.
Сжав вздрогнувшее тело в объятиях, дождался стона и жёстких спазмов. Ответил тем же, запустив пальцы в мокрые волосы…
— Аталина, мне тебя мало. — выйдя из неё, развернул к себе, наклонился, поцеловал груди и набухшие соски — Всегда мало! Ты… Тебя с каждым днём требуется больше и больше.
Ополоснув из душа его и себя, вылезла из ванны. Хихикнула, вытираясь. Кинула полотенце Корделлу.
— Это действие Лаберилльской Пудры, Рэндар! То, что ты описываешь. Ты " пудренник", тебе уже не поможешь… Сначала хватает щепотки, потом не хватает. А потом надо сыпать в кружку, разводить водой и пить. Или ширять по вене. По вене даже лучше…
Он шлепнул ее по ягодице. Ладонь отскочила, как от мяча.
— А говорил, что не бьешь женщин… — Аталина накинула халатик — Наврал!
— Наврал. Бью! Тебя уже давно надо выдрать, линара Корделл.
…Когда спустились вниз, сидящий за столом Аркас посмотрел на них и хмыкнул.
— А… ты когда приехал? — девушка растерялась.
— Приблизительно полтора часа назад. — отозвался тот — Пока вы орали в ванной, как мутанты, говорил по верфону с новым главой Нэйдов. Он имеет претензии.
— Новым? — Рэндар присел на диван, увлекая Аталину к себе на колени — А что случилось со старым?
— Дерр — Атт умер. Сегодня.
— Вот как? — Корделл покачал головой и цокнул языком — Я не знал, что он болел.
— Его убили. Его и ещё двух Нэйдов. Драка на нулевой полосе. Ваших рук дело?
Аталина округлила глаза:
— Аркас, почему сразу мы? Что, кроме нас нет убийц в Лаберилле?
— Есть. — кивнул тот — Но вот Варен, брат Дер — Атта хочет встречи именно с вами двумя. На нейтральной территории. Я сказал, что вы согласны на переговоры. Другого выхода я просто не вижу.
— Мне не о чем говорить с Нэйдами! — зарычал Корделл — Они нарушили правила! И поплатились за это! Так будет с каждым!
Аталь положила руку ему на плечо:
— Мы согласны. Аркас, согласны!
— Самка ничего не решает! — взревели оба оборотня.
Девушка встала. Спокойно взяв со стола чашку, отхлебнула кофе.
— Решает. И ещё как. — ответила тихо, но твёрдо.
Им пришлось согласиться. В мире, вывернутом наизнанку, никто ничего не решает…
Хотя… когда как.
Глава 33
Переговоры были назначены на следущий вечер.
— Поехали утром! — предложила Аталина — Съездим, решим быстренько. Ну, Рэндар! Что ты, как неживой?!
Она нервничала. Хотелось побыстрее со всем этим закончить. Голову разрывали мысли — одна фантастичнее другой. Неизвестности линара Корделл терпеть не могла! Пусть уж… Пусть случится то, что должно случиться, но хотя бы станет все ясно.
— С утра? — Корделл был не в духе — С утра Сэнзар сильный, я не собираюсь жечь себе глаза. Не понимаю, чего ты беспокоишься?! Я думаю, тебе там нечего делать. Совсем! Останешься дома, Аталь. Сами съездим, без тебя.
Аталина вспыхнула свечкой. В последнее время, будучи на пределе от того, что вся её не сказать чтобы размеренная, но все — таки привычная жизнь катилась подобно начинённому взрывчаткой снаряду, девушка стала не такой сдержанной, как раньше. Если бы не устои региона, вбитые в неё заботливо и надолго, так и орала бы, как резаная! Но Первая Заповедь " Не кричать! " ещё действовала, ещё работала, запирая рот на замок.
" Рот можно открывать, только когда жрать садишься! " — говорил Рэйз.
"…ещё когда надо что то спросить. " — говорила мама — " Но только негромко, Аталь. Особенно, когда ветер и пахнет сладким. И лучше шёпотом."
