– Так становлюсь я в бою бешенным!

– Да не рубишь ты своих товарищей, коли бес был в тебе али демон, то бы всех рубил без разбору кто рядом был. Как не велика была сила Кладриэлева, никогда под нее не попадали союзники. А согласно приданиям древности сила его горы сворачивала.

Опять екнуло у меня в голове, и увидел я двух воинов, что в долине билися и были они росту огромного облаков головами касалися. Рассказал я и это видение.

– Вот тому ты и был свидетелем. Голова то не может вспомнить, чего не видела. Надобно тебе идти в место потаенное, дальнее. Там место святое есть Кладрэлево. Напишу я тебе молитву специальную. Хоть странна она будет, ты читай, как написано. Коли сила в тебе Кладриэлева то направит он путь твой, дороженьку. Скажет он, где лазейка в твой мир присутствует, чтоб вернулся ты к своему роду-племени. Приходи завтра поутру, я записку тебе дам с молитвою, да карту нарисую, что пойдешь по ней. Приходи один, без товарищей, ибо только тебе путь откроется, а они сгинут безвременно.

Поклонился я святому Евлампию и пошел собиратися.3

Вечером пришел Тём. Привечали мы его, в доме Митяевом. Сказки разные нам он сказывал, и смеялись мы до слез от затей его. Как отобедали, вышли мы на крылечко дома Митеного, закурили трубочки, рассказал Тём нам как пушки лить, так как очень просил он у Рыцаря, чтобы мне с Митею он работу дал пушки делати. Как снаряды и утварь к нему мастерить, как точить, как закаливать. На листок я списал все слова его. И благодарили мы его поясно, за науку ту удивительную.

Попрощались мы на ночь с Митею, и пошли с Тёмом в мой дом, спать пора. Как зашли мы в горницу, засветил я лампадою, сели мы у стола обеденного и поведал мне Тём, что уходит он, завтра сызнова. Что лежит ему путь, то меж горы далекие, к морю-озеру да и далее. Закручинился я со слов его, только снова увидевши, так уходит он сызнова в даль-далекую, да неведому.

– Такова судьба Леха друг, не сидеть мне на завалинке, да не жить мирно средь людей, а скитаться начертано. Путь-дорога моя длинная, мне судьба в мир вернутся покинутый.

Дал он мне на прощание листов пачку исписанных. Там поделки были разные, дивные да невиданные.

– Вот, что вспомнил, бродя с караваном я, разобраться тебе до седых волос хватит. Я за то даю тебе знания, что семья твоя была добрая. Привечали меня как родного вы, ни словом лихим, ни делом не обидели. Батька твой все просил меня, чтобы я оставался в Тутуране у них. Что не боится он во мне того демона и убивцею не зовет меня. Передай ему, что я помню о нем, никогда не забуду, что сделали для заблуды безродного, обогрела меня ваша семья как солнышко. Да и для Веды бабушки мой привет отнеси, будь здорова он на век свой, что начертано.

Вот на этом расстались мы, и пошел он доспехи прилаживать, так как утром откроется ему путь в неизвестное.

С восходом солнца я уже стоял на ступенях храма, ожидая Евлампия. Как только луч солнца осветил двери храма, они открылись, и вышел он, и позвал меня.

– Вот тебе сыне мой сказ, да три подарочка. – Он протянул мне три свертка. – В первом с символом молитвы, карта и молитва к Кладриэлю. Там все описано, как и что делать тебе. Во втором описание как с духом поговорить с духом озера. Там ты также найдешь, что положено. В третьем свертке тебе написано, как упокоить духа блудного. Коли будет на то воля его, упокой его, сделай милость. Как увидишь ты текст непонятный, то читай его слово в слово по буковке. То язык забытый и древний, то язык Богов наших. Сам в тех краях не бывал я, да тебе боятся, не советую. Будут тебя испытывать демоны охранники, но ты иди, ничего они не сделают, коли ты страх свой сломаешь, и не будешь бежать без оглядки.

Поблагодарил я Евлампия за науку и за путь указанный. И благословил он меня на прощание, осенил троицей светлою. Сел я на коня Игорем подаренного и поскакал на восток, навстречу судьбе своей.

*****

В этот раз я двигался быстрее значительно. Остановившись у знакомого постоялого двора, я устроил коня в стойло и дал денег трактирщику, чтоб тот его кормил, мыл и прогуливал.

Отдохнув в трактире ночь, я направился в горы к морю-озеру. Этим разом было лето, и идти легко было и весело. Я решил не обременять себя особо и из еды взял только сушеные фрукты и флягу воды. Множество горных ручьев и родников не вызывало потребности в большом запасе питьевой воды. А самострел вполне подходил для охоты, и у меня постоянно было свежее мясо.

Идя в прошлый раз, я видел только снег. Теперь я любовался мхами, травой, зелеными кустами, горными цветами, ел ягоды. Да и настроение было не в пример радостнее, чем в прошлый раз. Сейчас у меня был путь, и была цель.

Перейдя перевал, я залюбовался открывшейся мне диковинной красотой этого места. Среди гор со снежными вершинами разлилось огромное озеро, такое огромное, что другого берега было не видать даже с перевала. На горизонте я видел лишь воду. Если и были там горы, они терялись за линией горизонта. Таким огромным было это горное озеро. Вода же в нем была настолько чистой, что спускаясь, я прекрасно видел дно озера и рыб, плавающих в толще глубокой воды.

Достав карту, врученную мне Евлампием, я сориентировался и двинулся к мысу, где он предлагал вызывать не упокоенного духа этого озера. Мыс почти на сто шагов врезался в зеркало озера. Найдя укромную ровную площадку, я развязал сверток с молитвой вызывающей духов. Внутри пакета была чашечка и несколько мешочков благовоний. Насобирав плавника, я разжег костер, и когда образовались угли, наполнил ими чашечку и сел спиной к костру. Вечерело, но еще было достаточно светло, чтоб прочитать текст. Перечитав первый раз, я понял, что это не столько молитва, сколько практическая магическая инструкция. Осознание этого пришло изнутри, опять меня напугав. Знания магии в мире вокруг меня было не столько странным сколько забытым. Лишь на небольшой территории известного мне мира эта практика была применяема каждодневно. По большей части все кто называли себя магами, в основном были шарлатаны эксплуатирующие неграмотность населения. Но эта инструкция была именно магической.

Когда я все прочитал и все сделал, как положено, передо мной из вечерней мороси соткался вполне видимый образ Иван Чая.

– Вечер здравый дедушка Иван Чай.

– И тебе не хворать внучек. – Ворчливо буркнул Иван Чай. – Ты наверно забыл, что погонщик я тебе.

– Как забыть такое. Такого у меня еще ни разу не бывало.

– То тоже. Зачем звал?

– Евлампий сказал, что в здешних окрестностях есть часовня Кладриэлева. Он рекомендовал мне спросить у вас дорогу.

Иван резко обернулся, потом встал, походил, что-то высматривая, и опять сел напротив меня.

– У кого у вас?

Я страшно удивился этому вопросу, и видимо удивление было написано у меня на лице, так как Иван Чай долго хохотал, держась за бока.

– Ох, насмешил ты меня внучек. Пошутил я немного, не обижайся. Путь я тебе, конечно, укажу, но идти тебе самому придется. Нет мне хода в ту долину. Да и тебе бы не советовал. Что тебя тянет к тому гиблому месту?

– Так отец Евлампий сказал, что лишь Кладриэль скажет мне, куда мне идти, чтоб память вернуть.

– Боюсь, что он укажет тебе направление, куда ты и сам дорогу найдешь. Это коли придет и это самое удачное его к тебе будет отношение. Считай, что повезло тебе.

– Но он же Бог!

– Так и что с того? Ты думаешь, Богу есть дело до букашек? Ты всех букашек обходишь, когда по лесу идешь? Вот и он может, задавит, а может ногу мимо пронесет, и не дай бог заинтересуется. Тогда твоя жизнь станет игрушкой в его руках. Я б на твоем месте не ходил.

Я задумался над словами погонщика своего. В чем-то он был прав. Вспоминая годы, проведенные в мире, в пути с караваном я сам часто думал о том, куда смотрят Боги, когда мерзость разная живет и множится, отравляя жизнь другим людям. И что самое обидное – говорят, что их Бог господин-путник накажет. Но вот извечный вопрос также мучает всех: «а есть ли жизнь после смерти». С другой стороны она есть, раз я беседую с духом давно умершего человека.