––

«Смех – веселый, звонкий, задорный, радостный – работа штучная, ручная, 30 дней, гарантия качества.

Улыбка – счастливая и загадочная – работа штучная, ручная, 30 дней, гарантия качества.

Переживания – сострадание, участие, сопереживание – работа штучная, ручная, 30 дней, гарантия качества.

Радостное настроение, легкая беззаботность – работа штучная, ручная, 30 дней, гарантия качества.

Любовь – нежная, романтичная, возвышенная – работа штучная, ручная, 30 дней, гарантия качества.

Мечты – возможность перенастройки раз в сутки – работа штучная, ручная, 30 дней, гарантия качества».

––

Перечитав все надписи, Маша огорчилась. Она думала тут только «улыбки» и можно будет выбрать. Маша посмотрела на продавца, он был стар, изможден и выглядел страшно уставшим. Создавалось впечатление, что у него не осталось ни одной самой маленькой эмоции. Перед ее взором была просто пустая оболочка человека.

– Это все ручной работы и с эмоциональной подпиткой носящего? – Спросила Маша.

– Да, это все ручная работа, милая девушка. Возьмите хоть что-нибудь, не пожалеете. Это мой последний товар.

– Что ж так?

– Закончились эмоции, милая. Все, ухожу на покой. Я не могу больше делать амулеты.

Да, его монотонный и безучастный голос, говорил сам за себя. Он точно выжал себя насухо в эти последние амулеты. Вложив себя до последней капли в последние свои творения.

– А можно посмотреть «улыбку»?

– Отчего же нельзя милая.

Торговец с трудом поднялся и протянул Маше зеркало. Она взяла зеркало и приложила к голове коробку с амулетом. На пару секунд ее лицо преобразилось, она поняла, что нашла именно то, что искала. «Улыбка» была лучшей. Спросив цену на весь товар, она огорчилась. Цена была непомерной. Она начала торговаться, но продавец был непреклонен.

– Милая девушка, я не хочу, чтоб семья тратилась на похороны. Мне осталось лишь продать все и умереть. Жалок мастер, который больше не может творить.

Маша подумала и купила только «улыбку». Остальные эмоции ей не были нужны. Расплатившись, она спокойно пошла домой. Праздник будет удачным.

Придя домой, она примерила «улыбку» перед зеркалом, предварительно заметив время. Одев амулет, она посмотрела на себя. Какое чудо. Ее глаза озорно смотрели из зеркала, локоны немного подзавились образуя пышную светящуюся прическу. «Прекрасно, не надо тратиться на парикмахера» подумала она. Румянец на щеках, яркие смеющиеся губы, даже та досадная морщинка пропала. «Да, это лучшая «улыбка», которую я покупала». Она даже подумала, что займет у друзей денег и выкупит остальные амулеты, они ведь наверняка такого же превосходного качества. «Да, это лучшая работа мастера».

Скрупулезно записав на коробочке израсходованное время амулета, Маша продолжила приводить дом в порядок. Особого смысла в этом не было, но положено. А может на празднике она найдет какого-нибудь парня и что? Не будет, куда его пригласить, а идти неизвестно к кому она не хотела.

Когда Маша закончила все приготовления, был уже четвертый час пополудни. Она одела свое любимое платье и свою новую «улыбку». Посмотрела на себя в зеркало. Эффект был потрясающий. Она почувствовала радость и желание немного попроказничать и пококетничать. Удивительный амулет, такая сильная и разносторонняя эмоциональная подпитка была у него.

Выйдя на улицу, она двинулась в сторону главной городской площади. Там было множество балаганов, где выступали приезжие артисты и циркачи. Ей все было интересно, положительно это действие амулета. Ей никогда не было так весело, легко и хорошо. Она вдруг поняла, что все амулеты торговца были одинаковы, каждый из них содержал все, просто людям так легче выбирать, она посочувствовала старому плуту. А с другой стороны это был уставший и израсходовавший себя мастер, и было грустно, что это его последние работы. «Нет, надо веселиться, переживать буду завтра, а сегодня я хочу помечтать о мужчине с такой же улыбкой. Пусть она тоже будет куплена у этого мастера, как бы это прекрасно было». Маша, замечтавшись, чуть не влетела в кучу навоза оставшуюся от какого-то крупного животного. Еще утром бы она позвала стражника и сказала бы ему, что его задача следить, чтоб на улицах не гадили всякие, но ее уже закружила легкая беззаботность и радостное настроение. Она просто перепрыгнула кучу и ринулась в толпу.

Наступил вечер. Маша насмотрелась разных выступлений, натанцевалась на площадках под веселую музыку и сейчас страшно хотела выпить кружку темного пива. Небольшую, конечно, напиваться она не собиралась, но так для веселья и утоления жажды. Соскочив с танцевальной площадки, она двинулась в сторону караванной площади. Там всегда можно было послушать рассказы караванщиков и выпить немного пива. И там никогда не приставали, что было особенно приятно. Караванщики шли из города в город, и им было не интересно оставлять после себя плохие воспоминания, поэтому они были всегда вежливы и приветливы с горожанами.

Таверна Машу разочаровала. Там седело всего семь людей разных. Все тихо переговаривались между собой и были явно не рады веселой компании. Она обвела взглядом таверну еще раз и вдруг увидела яркую и искреннюю улыбку. Молодой воин сидел у окна и явно закончил ужинать, судя по пустой посуде. На столе перед ним стоял большой трехлитровый кувшин с пивом. Он сделал приглашающий жест рукой. Маша подумала, что, почему бы не поболтать с эти милым воином. Пока шла к столику она рассмотрела, что у него под курткой кольчуга и вся куртка тоже почти кольчуга. Она была густо обшита металлическими пластинами. Некоторые из них явно были нашиты взамен старых, так как на коже остались следы от предыдущих, наверно срубленных в сражениях. На столе у окна лежал его меч. Он тоже не был в идеальном состоянии. По рукояти и ножнам было видно, что они постоянно использовались по прямому назначению и не были красивой игрушкой как у местных щеголей. Маше это понравилось. Но особенно ей нравилась его милая улыбка. Не то чтобы она была такой яркой, просто она была особенно искренней.

– Вечер добрый путник, меня звать Машей, можно посидеть с вами немного?

– Конечно, я рад буду такой компании. Пива или чего другого?

– Можно немного вашего пива.

Он, молча, взял пустую кружку и налил ей пива из своего кувшина. Пиво вспенилось и зашипело.

– Меня зовут Тём Ветров, – представился он. – Я пришел утром с караваном и меня просто очаровал ваш город. Почти с самого утра улыбки на лицах людей расцветали как цветы в саду. Я в восторге. У вас самый прекрасный город, из тех, в которых я бывал.

– Да, у нас прекрасный город, а сегодня у нас еще и день города, вы очень удачно прибыли. А почему вы не на главной площади, там так весело?

– Да эти циркачи и балаганщики играют почти одно и тоже во всех городах, и я уже видел все их представления. А к танцам особой склонности не имею, да и устал в дороге, я ведь командую передней группой охраны каравана. Все время надо то дозор послать, то выслушать прибывших, то самому вперед проскакать, погань с дороги разогнать, то отставших подождать. Целый день в седле, вот и отдыхаю, пока есть время. Есть мысль отказаться от дальнейшего путешествия и загостить в вашем городе.

– А как же караван?

– Ну, я нанимался в путешествие, и караванщик знает, что я могу остаться в любом городе и не пойти дальше. Такой договор был с самого начала.

– И давно вы караваны водите?

– С караванами – третий год пошел.

– А раньше. До караванов?

– Там история запутанная. Жил я в поселке на выселках, да пришлось мне уйти путь искать.

– И просто так взяли и ушли?

– Да вот так и ушел. Не рады мне там стали, что сделаешь. Побродил по дороге торной, да вот с Игорем караванщиком повстречался я. Приглянулся я ему вот и взял в караван. Предложил работу охранником. Вот так и иду с ним ищу дом себе. Так теперь и живу. Нет, останусь у вас, наверное.