— Я не могу, это папин подарок. И я её люблю.

— Ну, смотри. Ключи всё равно возьми, пусть будут. Я практически всегда езжу на джипе, а машины всё-таки надо иногда выгуливать. Надеюсь, ты мне поможешь. Лика любила менять «коней»…

Андрей на секунду отвернулся и замолчал, то ли от того, что случайно произнёс не слишком приятную двусмысленность, то ли просто от воспоминаний, после чего протянул мне пачку пластиковых карт.

— Ликины кредитки. В папках найдёшь все сведения по счетам. А, еще… — он выдвинул другой ящик и достал коробку с новеньким мобильником. — Держи, раз уж ты свой утопила. Эксклюзивная модель, хотел по случаю подарить, но кажется, сейчас он и есть. Нравится?

— Угу, спасибо, — отозвалась я, думая о том, как стремительно врываются в мою жизнь перемены.

Но тогда я и предположить не могла, что это всего лишь прелюдия, и основные события ждут впереди.

— Утром поедем к нотариусу, подпишем кое-какие бумаги. Затем отвезу тебя в «Леди-Вамп» — это лучший в городе магазин. Купишь всё, что тебе нужно.

— Да у меня, вроде, и так всё есть.

— Видел я твоё «есть», впору на свалку нести. Да, и главное. Завтра юбилей нашей компании. Не время, конечно, праздновать… но запланировано давно, и лучшая возможность познакомить тебя сразу со всеми вряд ли представится. Собираемся в клубе «Магнат» в девять вечера, так что обзаведись, пожалуйста, вечерним платьем.

— Надеюсь, мне не придётся подставлять для поцелуя колено?.. — буркнула я, всё ещё пребывая в больших сомнениях по поводу открывшихся перспектив, на что Андрей лишь пожал плечами, словно говоря: «Кто его знает, как там оно обернётся».

— Послезавтра — выходной, ну а с понедельника за работу. Вопросы есть?

— Пока нет, — со вздохом сказала я.

— Тогда спать? — Андрей поднялся.

В этот момент резко зазвонил стационарный телефон, явно межгород. Андрей посмотрел на меня вопросительно и потянулся к трубке.

— Может, мама? — предположила я.

Андрей сказал «алло» и отрицательно качнул головой. А затем вопросительно взглянул на меня, жестом показывая, что звонят-таки по мою душу.

— Если вдруг Димка, я в ванной, — поспешно шепнула я и в угоду правдивости даже метнулась в сторону санузла.

Но это оказался Стас, так что пришлось с полпути возвращаться.

Андрей передал мне трубку, пожелал спокойной ночи и деликатно вышел.

— Привет, наконец-то. Ты чего со всех радаров пропала? Совсем хреново?

— Да ничего уже… лучше. Ты в курсе? Привет.

— Ага, говорил с твоими… — Стас помолчал, не зная, что ещё добавить — утешитель из него всегда был не очень. — Приехать, может?

— Да нет, зачем. Лучше к Ланке смотайся, а то она уже, наверное, забыла, как мы выглядим. Фиговые из нас родители получились.

— Это да, — со вздохом согласился Стас. — Сгоняю на выходных. А что ты там Элке наговорила? Она уже всю родню задолбала, рассказывает бредняк какой-то.

— Она всегда бредняк рассказывает. Но на этот раз, скорее, правда. Сказала не приезжать больше, не могу я её общество выносить. Мальчишек только жалко. Тоже не повезло с родителями. Да и дурочку эту — Эллу…

— Ясно.

Мы помолчали.

— Слушай, Стас, а чего ты своим родственникам квартиру у моря не купишь? Купил бы одну на всех и пусть бы по очереди отдыхали, чего они ко мне-то таскаются? Ясно же, что ни им, ни мне это общение не в радость. Жила бы в каком-нибудь Кызыл-стане, небось, и не вспомнил бы никто…

— Да они не просили как-то.

— Так сам предложи и дай. Можешь же.

— Могу.

Разговор с бывшим был так же уныл, как и все мои разговоры с бывшими. Но этот хоть не пытался ко мне вернуться. По крайней мере, пока состоял в очередном браке. А ещё говорят, «хорошее дело браком не назовут», вот же, есть от них очевидная польза!

Мы ещё немного поговорили обо всякой малозначимой ерунде и попрощались. Но только я положила трубку, как телефон зазвонил снова. Уж не Глеб ли? Общаться со вторым мужем не хотелось ещё больше, чем с первым. Почему-то от разговоров с ними каждый раз возникало чувство, что меня пытаются затянуть в какое-то вязкое болото бесполезного прошлого.

Телефон звонил, а я раздумывала, отвечать-не отвечать. А может, Стас чего-то не договорил?

Но нет, опять не угадала.

— Миледи, ну наконец-то! Как я рад вас слышать! — гаркнуло в трубке Сашкиным голосом, едва не оглушив меня децибелами.

Я отодвинула трубку подальше и невольно улыбнулась.

— И я рада, Саш, несмотря на то, что ты очень громкий.

К собственному удивлению я и в самом деле обрадовалась. Такой близкий, родной голос из другой жизни! Как будто и не было всех этих ужасных недель…

— Не верю ушам своим. Неужели вам наскучило общество кота, и вы готовы допустить к себе верного и преданного друга? Одно слово, и я немедленно прибуду.

— Сашка, опять паясничаешь? Говори, чего звонишь.

— Услышать любимый голос, разумеется.

— Ну вот, услышал. Что дальше? — продолжая улыбаться, спросила я.

— Теперь хочу увидеть.

— Позвони на скайп.

— Этого будет мало. Хочу лицезреть вас с утра до вечера.

— А с вечера до утра уже не хочешь? — не удержалась я от подколки.

— Отличный вопрос, я знал, что мы поладим! Немедленно выдвигаюсь.

— Спятил, да? — веселье моё слетело, как от порыва ветра. — Саш… у нас тут… ну… в общем… Лика… — я замолчала, не в силах произнести это страшное слово — «умерла».

— Я знаю, — Сашкин голос тоже сразу стал серьёзным. — Мама твоя звонила сегодня, и мне, и Митьке. Не могли раньше сообщить? Мы тут уже не знали, что и думать. По мобиле не отвечаешь, никто ничего не говорит… Спасибо, хоть мама догадалась позвонить.

Да уж, спасибо! Ну, мама! Значит, всех уже успела обзвонить, кроме родной дочери!

— Я, собственно, чего хотел… может, помощь какая нужна?

— Нет, Саш, спасибо, ничего не нужно. Считай, ты уже помог. Правда. Так приятно слышать твой голос.

— Рит, я понимаю… у тебя горе… — Сашка помолчал, будто размышляя, продолжать или нет, а затем осторожно произнёс: — Но ты могла бы хоть раз ответить, когда Димка звонит? Страдает же парень.

— Саш, да он не по мне страдает, а своё чувство собственничества утихомирить не может.

— Ага, и из-за этого спивается. Я тебя как друг прошу: прояви сострадание.

— А ты сейчас как чей друг просишь? Как мой или как его?

— Я как общий прошу! Серьёзно, сам уже не рад, что вас познакомил. Всё кувырком пошло. Вы не вместе и не врозь, а я вообще между двух огней, как кретин какой-то.

— Сашка, ну хватит, а? При чем тут ты вообще? Не маленькие, сами разберёмся.

— Рит, я ведь тебя тоже люблю. Но ты любишь Димку. А он тебя.

— Прям какая-то всеобщая любовь, как в раю, — усмехнулась я. — И что?

— И ничего. Можно же как-то помягче с ним…

— Да с чего вдруг?! — раздражение накатило со скоростью снежной лавины. Это расставание получилось для меня непростым. Отлично понимая головой, что Димка мне совсем не пара, сердцем всё ещё не получалось окончательно разорвать эту связь. А после Лики стало ещё сложнее. Подсознательно хотелось, чтобы рядом был кто-то близкий, кто бы носился с тобой, такой несчастной, отвлекал, утешал, поддерживал… Димка на эту роль подходил идеально, хоть и было уже очевидно, что не такой он мне близкий, как когда-то казалось. В отличие от Стаса утешать он умел превосходно, но и плата за это была высока — под его «крылом» ни о каком личном пространстве не могло быть и речи. Посему я изо всех сил держалась, стараясь не поддаться накатывающим временами минутным слабостям. И вот теперь нарисовался «парламентарий», способный парой слов разрушить всю мою хрупкую оборону. Или основательно её пошатнуть. Эта мысль привела меня в настоящее бешенство, требуя немедленно выплеснуть гнев наружу. И то, что я не могла сказать ни маме, ни Андрею, обрушилось на Сашку. — Чего вы все ко мне пристали?! Что вы все лезете со своими советами?! Дайте мне самой разобраться! Я, может, вообще не хочу об этом говорить! Это понятно?! Я уехала, всё! Меня нет! Вы зачем мне звоните?! Оставьте меня в покое наконец! Все!