– Алиса, откуда ты знаешь, что тут кто-то пропал? – спросила Галя.

– А разве не пропал?

Мы договорились, что Калерия Юрьевна и Алиса не будут упоминать Константина.

– Откуда?! – рявкнул Слава.

– Папахен, ты чего орешь? Ваши клиенты – еще и мамины клиенты. Рассказали. Потом выяснилось, что и ты тут живешь и трудишься. И я захотела съездить и посмотреть на экокурорт. А бабушка со мной поехала на всякий случай, чтобы я тоже вдруг не пропала.

Калерия Юрьевна кивнула и напечатала: «Я была против поездки».

– У нас люди не пропадают, Алиса, – серьезно сказал Иван. – Во время передачи от одного человека к другому информация исказилась. Ты же знаешь, как появляются слухи. Про фейковые новости не можешь не знать. А у нас из-за этого страдает репутация. Хотя нашей вины тут нет.

«Что произошло на самом деле?» – напечатала Калерия Юрьевна.

– Да, вы нам расскажите, а мы потом людям расскажем, – добавила Алиса.

– Женщина сбежала от мужа, – сообщил Слава. – Не она первая, не она последняя.

– Но она была беременна!

– А ты знаешь, от кого? – спросил Слава. – Может, сбежала к тому, от кого беременна?

– В чем нас обвиняют?! – воскликнула Галя. – Мы столько сил, денег вложили в этот комплекс! Мы душу в него вкладываем, понимаете? Это наше детище! И вдруг исчезает одна девица, то есть молодая женщина. Мы не знаем, почему! И мы вроде как оказываемся виноваты. Но мы не обязаны следить за нашими гостями. Мы вообще не имеем права их удерживать. Она вполне могла выйти за ворота и сесть в машину, которая ее там ждала. И никому ничего не сказать! И она не обязана была нам что-то говорить. Хотя, конечно, нехорошо получилось.

– И у нас из-за этого неприятности, – продолжил рассказ Иван. – Ее муж тут всех достал, подключил полицию, жалобы строчил куда только можно… Вот до вас уже дошло…

«Случайно», – напечатала Калерия Юрьевна.

– Неважно. Слухи пошли, которые нам совсем не нужны. А это явно что-то семейное. Больше никто не пропадал. Маньяки в окрестностях замечены не были.

В общем, Алиса и Калерия Юрьевна уехали ни с чем – в смысле информации. Галя дала им с собой большой пакет с творогом, сметаной и сыром. Слава хотел их проводить, но Алиса сказала, что мама велела выходить за территорию и двигаться в сторону автобусной остановки, а папахена я видеть не желаю. Слава принял это как должное. Но все равно часть пути до ворот прошел с Алисой и своей матерью.

– Маме скажи, что я до сих пор ее люблю, – велел Слава на прощание.

– Но у тебя же есть новая женщина!

– Мужчина не может без женщины. Но я любил и люблю только твою мать! И хочу к ней вернуться. И обещаю быть хорошим отцом Владику. Даже если бы ей детей вернули, которых она по заказу родила, я бы и их принял. Ради твоей матери я готов принять хоть десять детей.

«Разве тебе нужны дети?» – напечатала пораженная Калерия Юрьевна.

– Дети не нужны. Только ты, Алиса. Но мне нужна твоя мать. Если к твоей матери прилагается десять детей, я готов их всех удочерить-усыновить. К счастью, десять не прилагается. Но твоя мать меня даже видеть не хочет.

– Не хочет. И просила, чтобы ты нас до машины не провожал.

На самом деле их забрал Костя и доставил домой, где ждала я.

– Костя, ты думаешь, что твою жену убили? – спросила я прямо в лоб. Наверное, следовало это сделать раньше. – И убили на территории этого экокурорта?

Мы как-то незаметно перешли на «ты».

Он кивнул.

– Я понимаю: у меня нет доказательств. Но я чувствую, что Ани больше нет. У нас была связь на эмоциональном уровне. Вы можете смеяться, можете этому не верить, но… Она не могла вот так меня бросить. Значит, ее больше нет.

Почему-то мне в голову полезли мысли о нерожденных детях, то есть эмбрионах, используемых в современной медицине, например для омоложения. Но Аня была уже на большом сроке! Такой ребенок вообще жизнеспособен! У нас в городе таких детей выхаживают, это налаженная процедура. На стволовые клетки идет абортивный материал. Хотя на Западе, как я говорила, используется более «молодой» материал. Но не такого же возраста, как был плод в животе у Костиной жены! Значит, эту версию следует отсечь.

Я, как и Костя, не думала, что жена от него сбежала. Поэтому на самом деле оставалось убийство. И причина этого убийства, скорее всего, заключалась в том, что Аня что-то увидела или услышала.

– Костя, ты смог получить список тех, кто был на экокурорте одновременно с Аней? – спросила я.

– Я его вытащил из их базы данных, – улыбнулся компьютерщик. – У них, можно считать, никакой защиты. Официально мне бы его никто не предоставил. Я собрал информацию об этих людях. И пришел к выводу: в смерти Ани виновны владельцы. А из владельцев я бы поставил на твоего бывшего мужа.

Присутствовавшая при нашем разговоре Калерия Юрьевна кивнула, потом напечатала: «Не Галя, не Иван». Она с ними общалась лично, а моя свекровь в людях хорошо разбирается.

Значит, оставался мой бывший и, возможно, его новая подруга, которую Калерия Юрьевна с Алисой не видели. И соответственно вставал вопрос: а чем мой бывший еще занимается на территории экокурорта? Что такого могла увидеть Аня?

«Слава стал странный», – напечатала Калерия Юрьевна.

«Вообще-то он после психушки», – подумала я, но вслух говорить ничего не стала.

– А если там эта нефтяная королева какие-то дела проворачивает? – высказал предположение Костя.

– Какие?!

«Скважины нет», – напечатала Калерия Юрьевна.

Мы рассмеялись.

– Там может что-то храниться? – не успокаивался Костя.

– Золото и бриллианты? Так Нина Эдуардовна, наверное, хранит их или у себя в квартире в хорошем сейфе, или в банковской ячейке в надежном банке. Предприятие ее золотом и бриллиантами не занимается, то есть ни одно из ее предприятий к камням не имеет отношения.

«Нефть не может», – напечатала Калерия Юрьевна.

Мы с Костей рассмеялись.

– Да она и нефтью не занимается, если я все правильно понимаю. У нее смазочные масла и все в таком роде. Ни она, ни ее отец нефтью никогда не торговали и ее не добывали. Вроде она из уже добытой и пришедшей по трубам нефти изготовляет свою продукцию. Легально изготовляет. Зачем ей ее тайно хранить на экокурорте? И уж если на то пошло, у нее должно быть немало собственных складских помещений.

«Встреться с ней», – напечатала Калерия Юрьевна.

– Пожалуйста, – поддакнул Костя.

– И что я ей скажу? И вообще у нас была договоренность… То есть понимание, что мы никогда больше не будем встречаться.

– Про усадьбу спроси, – попросил Костя. – Или расскажи. Она может про нее не знать. Может, она тебе потом спасибо скажет.

– Сомневаюсь.

– Про Аню она не знает.

– Конечно, не знает… Хорошо, встречусь.

У меня у самой был вопрос к Нине Эдуардовне. Почему она не сказала, что является сестрой моего бывшего мужа? Хотя что бы это изменило?

Телефон Нины Эдуардовны все еще был вбит в мой смартфон. Такие люди обычно номера не меняют. Я позвонила, Нина Эдуардовна ответила – и я услышала крик какой-то женщины. Он шел фоном.

– Ой, Василиса! Куда ж вы пропали?! Срочные вызовы, да? Мы с нашими йорками вас давно ждем. Вы можете прямо сейчас приехать? Приезжайте! – выдала Нина Эдуардовна, пока я не успела еще ничего сказать. И говорила она так, будто это я сказала, что могу сейчас.

– Кого ты еще приглашаешь?! – донесся до меня крик женщины, которая находилась рядом с Ниной Эдуардовной.

– Мы давно договаривались с ветеринаром, – бросила Иванова и снова обратилась ко мне: – Василиса, я вас жду!

– Еду! – ответила я и посмотрела на Костю.

– На моей машине.

– Нет, на моей. Мою там вводили в базу данных, а в этом суперэлитном комплексе все строго.

«Позвоните сразу же», – напечатала Калерия Юрьевна.

Я кивнула. Я понимала, что Нине Эдуардовне срочно нужна помощь, и мой звонок оказался как нельзя кстати. А это, в свою очередь, должно помочь мне! Я оказываю услугу ей – и могу рассчитывать на ответную с ее стороны. У нас уже были именно такие отношения.