– Хочешь увидеть меня без попоны? – насмешливо поинтересовался Марсель.

– Что я там не видела? Ты не первый конь на моей памяти, просто твои предшественники не строили из себя воспитанных личностей, готовых увезти меня в столицу, – ответила я, осматриваясь. – Это вагон для скота? – уточнила, не веря своим глазам.

– Да. Для разумного скота, – ответил Марсель.

– Не понимаю, – выдохнула я. – Зачем тебе кровать с сотней подушек?

– Спать.

– И ты спишь на ней?

– Нет. Потом сложно встать, а вот сломать кровать или себе что-нибудь – легко.

– А это тебе зачем? – указала взмахом руки на столик и мягкие диванчики.

– Для красоты, – сказал Марсель и тряхнул головой, издав короткое ржание.

– Ты издеваешься? – Я упёрла руки в бока, настраиваясь разобраться с несправедливостью: я, значит, теснюсь в душном купе с не менее душной дамой, а он тут со слугой в королевских условиях.

– Напоминаю, я предлагал тебе…

– Но ты не сказал, – перебила я, подняв руку в воздух, – что здесь будет куда лучше, чем я могла представить!

– А что ты представила? – насупился конь. – Толпу животных и дикую вонь? – догадался он.

– Нет. Всего несколько животных: пару коз и свиней. Возможно, птичьи клетки, набитые курами.

– И вонь, – припечатал Марсель.

– Ну вы всегда пахнете!

– Люди пахнут не лучше, а порой хуже, когда пытаются скрыть свой запах.

Я поморщилась, подумав о леди Колридж, и не стала спорить.

– Я тщательно слежу за гигиеной тела, – заявил Марсель, обиженно дёрнув подбородком. – У меня и бочка с водой есть.

– Где?

– Там, – мотнул он головой, указывая за мою спину.

Я обернулась и увидела ещё одну дверь на колёсиках. Подошла и лично убедилась, что он не соврал: за дверью оказалась уборная и большая бочка, наполненная водой. У меня лицо вытянулось.

– Теперь я чувствую себя скотом, – проворчала я, закрывая дверь.

– А о чём ты хотела поговорить? – спросил Марсель, приблизившись ко мне.

– Я… – обернулась и наткнулась на лошадиную морду, носом ткнувшись в жёсткую шёрстку. – От тебя ещё и розами пахнет? Ну это уже слишком! – бросила я в сердцах, отталкивая коня с пути.

– Глория, стой! – фыркнул он, раздув свои большие ноздри – я замерла, больше испугавшись топота копыт, чем слов. Но отрицать не буду, удивило, что он меня просто по имени назвал.

– Гас, сходи и купи еды на всех. Я так понимаю, что ты передумала и хочешь остаться здесь со мной? – задал Марсель вопрос, посмотрев прямо на меня обоими глазами. Я же растерялась, не зная какой выбрать – правый или левый, чтобы выдержать взгляд должным образом.

– Отдай Гасу свой билет, – велел Марсель, не дождавшись от меня ответа.

Я достала из кармана помятый талон и протянула его слуге. Парень забрал билет, ловко выпрыгнул из вагона и закрыл за собой дверь.

– О чём ты хотела поговорить? – снова попытал удачу Марсель.

Я сняла шляпку и расположилась на мягком диванчике за столом.

– Глория?

Я молча разглядывала чайный сервиз. Две чашки. Обе грязные.

– Ты пил чай?

– Пил. И раз мы уже на «ты», можешь называть меня по имени, если пожелаешь.

– Кони не пьют чай.

– Я не просто конь, могу пробовать новое и решать, что мне нравится или нет.

– Разумно… Разумно. А что ты ешь?

– Еду ем.

– А траву?

– Траву тоже, – фыркнул Марсель. – Я у тебя первое разумное животное? Уточняю, потому что с обычными конями, как я вижу, ты знакома.

– В Остловке знаю только одного из ваших, и это пёс.

– Тот, что на почте работает? Выходит, я обскакал его, – фыркнул конь.

Посмотрела на него непонимающим взором.

– Сэр Миллер, твой отец, грозился отдать тебя этому псу.

– Жена кобеля?.. Повезло мне… С конём, – ошарашенно прошептала, в уме переиграв свадьбу, заменив Марселя на серого дирхаунда, с которым никогда нельзя было договориться – упёртый как осёл. Всё у него по правилам, и даже сахарная косточка не могла уговорить пса на выполнение срочной доставки.

– Ты же сейчас не прикидываешь в уме, каково это было бы быть женой почтовой собаки?

– Нет. Что ты! Вот ещё! С чего бы мне такое делать? Меня всё устраивает.

– Рад слышать. Но ты так и не назвала причину своего прихода.

– Не успокоишься, пока не узнаешь?

– Ну так любопытно же. Ко мне в вагон редко красивые девушки ломятся, – ответил конь, приподняв верхнюю губу.

– Ты считаешь меня красивой?

– Считаю. Ты обладаешь неземной красотой. По сравнению с кобылами.

– А ты ещё тот урод… по человеческим меркам. В основном из-за того, что ходишь на четырёх конечностях.

– Если научусь ходить на двух ногах, я стану краше?

– Вряд ли, но слава о тебе будет трубить по всей столице и, возможно, за её пределами. Не без помощи леди Колридж.

– А кто это?

– Гас потом тебе расскажет или нет, – уклончиво ответила я, предвкушая шок и ужас приличной женщины, в купе которой придёт молодой парень в пыльном дорожном костюме.

Слуга накрыл стол к обеду, несколько раз бросив встревоженный взгляд на Марселя. Конь отпустил его, когда тот закончил. Немного помедлив, Гас ушёл, заперев нас в вагоне наедине. Теперь, даже если я захочу уйти, не получится.

– Ты есть будешь? – Я взяла нож с вилкой, нацеливаясь быстро разделаться с рубленным бифштексом.

– Попозже, – ответил Марсель, стоя над душой. – Я хоть и конь, но когда ем, превращаюсь в настоящую свинью. Не хотелось бы, чтобы ты это лицезрела сейчас, пока не узнала меня поближе.

Я поперхнулась, буквально подумав о близости. Схватила стакан с водой и с жадностью осушила его наполовину.

– Ты прав…

– Начало мне уже нравится, – подметил конь.

– …нам надо получше познакомиться друг с другом. Где ты живёшь в столице?

– При дворе. У меня свой домик на территории дворца, подальше от людей. Там очень красиво.

– Звучит не плохо, – довольно улыбнулась я, радуясь тому, что меня не ожидает персональное стойло.

– По соседству псарня, но ребята там все воспитанные, мешать и докучать не будут, – добавил Марсель.

– О, я слышала, что при дворе разумных псов столько же, сколько людей-стражников.

– Да. Всё именно так. Наш король больше доверяет свою безопасность разумным животным, чем людям, которых легко запугать и подкупить.

– Всё-таки у него с головой не всё в порядке, раз до такой степени боится людей, – поделилась я мыслью перед тем, как отправить в рот следующий кусочек сочного бифштекса.

– Его можно понять, он не был рождён для того, чтобы править страной, – конь принялся защищать короля.

– Я, знаешь ли, тоже не была рождена для того, чтобы стать первой женщиной, сочетавшейся браком с разумным животным. Только и остаётся, что искать плюсы в этой ситуации.

– Например?

– Сытный обед. Признаться, – обмакнула салфеткой губы, – думала, что ты откажешься меня кормить. Или предложишь угоститься овсом.

– Овёс хорош, но не во всех случаях, – ответил Марсель, издав тихое ржание. – Пока ты не пришла, у меня было время подумать, – его тон сменился на серьёзный.

– У меня тоже было время, но подумать, к сожалению, не дали: сильно докучали насущные проблемы, не позволив сосредоточиться на том, что будет дальше. Не думаю, что стоит везде и всюду кричать о том в каких мы отношениях. Пойми, я не хочу тебя обидеть или задеть…

– Я понимаю, а люди не поймут и не примут такую пару, даже если сам король заступится за нас.

– Он-то больше всех порадуется такому браку. Ты же знаешь, что поговаривают о нём из-за его страсти к разумным животным.

– Это всего лишь злые языки, уставшие от того, что подле его величества нет королевы, которая принесёт всем долгожданного наследника. Многие боятся возвращения брата короля, считая Кристиана с его любовью к животным куда более удобным, нежели чем склонного к вспышкам гнева Эдуарда.