Между тем Норма все больше отдалялась от мужа. Он вернулся домой, но между ними возникла пропасть. Джим хотел семью, а Норма была в восторге от съемок и даже думать не хотела о ребенке, да еще и постоянно проводила время с мужчинами, порой очень красивыми. Джима совершенно не интересовали желания жены. Скорее, его даже раздражало, что Норма больше не зависит от него.

Он чуть не задохнулся от ревности, когда Норма на его глазах села в машину с красавцем-фотографом Андре де Динесом и уехала. Андре придумывал очень удачные образы для Нормы. Чтобы получить желаемый результат, фотограф часто увозил свою модель в поисках подходящих локаций.

Тем временем Глэдис выпустили из психиатрической больницы, она оказалась никому не нужной. Кроме того, женщина отвыкла общаться с людьми, об устройстве на работу не шло и речи. Она скиталась по приютам и дешевым отелям. Норма решила навестить мать. Она накупила подарков и с верным Андре отправилась в Портленд, где в то время обитала Глэдис. Встреча оказалась очень странной. Сближения матери и дочки не произошло. Глэдис не обрадовалась подаркам, никак не прореагировала на профессиональные фотоснимки дочери, которые ей с гордостью показывала Норма. О материнских объятиях не было и речи. Чуда не случилось. Норма и Глэдис были чужими людьми. Правда, Глэдис робко сказала, что хотела бы жить с Нормой. Норма оказалась не готова к такому повороту событий, она не хотела заботиться об этой чужой женщине. Норма оставила свой адрес и телефон, пообещала, что вскоре они снова увидятся, и уехала. После разговора с матерью Норма была в удручающем состоянии и нашла утешение в объятиях Андре.

Отношения с Джимом обострялись. Он сходил с ума от ревности и требовал, чтобы Норма отказалась от карьеры. В январе 1947 года Джим снова отправился на службу, высказав пожелание, чтобы жена образумилась к его приезду. Однако Норма продолжала сниматься. Снивели активно продвигала свою протеже. Норма очень любила свою работу. Фотографы отмечали, что, как только они включали камеру, Норма словно преображалась, она становилась другим человеком – раскованной, уверенной в себе и сексуальной. Однако когда съемка заканчивалась, как по мановению волшебной палочки, девушка становилась стеснительной, замкнутой и неуверенной в себе.

Тем временем Глэдис забрасывала Норму письмами с просьбами жить вместе, и в конце концов девушка сдалась. Глэдис переехала к ней. Когда Джим приехал в отпуск, он увидел, что в маленькой квартирке для него места нет. Ему пришлось жить с матерью. За время отпуска Джиму не удалось толком пообщаться с женой. Глэдис так и не смогла адаптироваться, поэтому вскоре Норма определила мать в клинику, которую ей пришлось оплачивать.

Следующей целью Нормы был Голливуд. Фотографы, с которыми она работала, убеждали, что она обязательно должна попробовать себя как актриса. Для начала Норма решила развестись, поскольку муж и карьера в кино были несовместимы. В сентябре 1946 года Норма и Джим развелись.

Летом 1946 года Норма отправилась в Лос-Анджелес, чтобы осуществить свою мечту. Семнадцатого июля 1946 года она встретилась с Беном Лайоном, известным менеджером киностудии «ХХ век – Фокс», который подбирал новые таланты и занимался кастингом. В то время эта студия процветала. Очевидно, девушка смогла заинтересовать Лайона, поскольку он пригласил ее на пробную съемку 19 июля. На эти съемки были вызваны лучшие специалисты студии: визажист Аллан Снайдер, режиссер Уолтер Лэнг, дизайнер костюмов Шарль Лемэр и оператор Леон Шемрой. Норма так распереживалась, что у нее стали трястись руки, лицо покраснело, она вспотела и начала заикаться. Однако после команды «Мотор» дебютантка мгновенно успокоилась, и в кадре появилась уверенная в себе женщина.

Вице-президент компании Дэррил Занук, просмотрев отснятую сцену, не был особо впечатлен, однако дал распоряжение заключить договор с новой клиенткой.

Двадцать четвертого августа 1946 года с Нормой был подписан контракт на полгода, по которому она получала семьдесят пять долларов в неделю. Именно в этот день в мире киноиндустрии появилась еще никому не известная кинозвезда Мэрилин Монро.

Лайону категорически не понравилась фамилия Догерти, поэтому Норма сразу же вспомнила о девичьей фамилии матери – Монро. Также надо было что-то решать с именем. Норма Джин Монро звучало некрасиво.

Норма, болтая с Лайоном во время подписания документов, рассказывала незамысловатую историю своей жизни, и тот услышал, как в школе ее называли девушка МММ. Лайон мгновенно вспомнил об актрисе Мэрилин Миллер, судьба которой была похожа на историю Нормы. Лайон предложил Норме стать Мэрилин. Однако Норма была не в восторге. Лайон попросил произнести это имя, чтобы убедиться в его благозвучности. Разволновавшаяся Норма произнесла: «МММ». Лайон рассмеялся и сказал, что девушку МММ должны звать именно Мэрилин Монро и никак иначе. Новоиспеченная Мэрилин Монро с улыбкой согласилась. До конца года Мэрилин так и не дождалась ни одного предложения от киностудии. Однако она смогла найти общий язык со стилистом Алланом Снайдером. Снайдер был загружен работой, но в перерывах охотно делился с Мэрилин секретами своего мастерства по гримировке актеров. Он подметил, что Мэрилин непоколебимо верит в свой успех и в себя, и даже утомительное ожидание роли нисколько не разочаровывало ее.

В феврале 1947 года Мэрилин пригласили на съемки фильма «Летняя молния», где девушка сыграла в двух сценах, правда, одну сцену вырезали, а во второй она появлялась на секунду со словами «Привет, Рэд». В мае того же года Мэрилин снялась в мелодраме «Опасный возраст». Ее героиня, официантка Ева, засветилась аж в трех сценах, а фамилия шла четырнадцатой в титрах.

В августе 1947 года киностудия не продлила контракт с Мэрилин. А в январе девушка вместе с другими молодыми актерами и актрисами была направлена киностудией в так называемую «Лабораторию актеров», где можно было посещать занятия по актерскому мастерству и смотреть пьесы театра «Групп» из Нью-Йорка. Мэрилин с удовольствием смотрела театральные постановки и анализировала их.

На одном из мероприятий, организованных киностудией, Мэрилин удалось познакомиться с супружеской парой – киноактером Джоном Кэрроллом и его женой Люсиль Раймен, работавшей на киностудии «Метро-Голдвин-Майер», которые пригласили ее на ужин. Вначале Мэрилин попыталась соблазнить Джона, но тот не поддался на ее провокации. Люсиль тоже могла мало чем помочь ей, так как не видела ее на своей киностудии в качестве актрисы. Впрочем, Мэрилин попробовала зайти с другой стороны. Она надавила на жалость, рассказав супругам, что она бедная сирота, которая в девять лет была изнасилована, а с одиннадцати ей приходилось заниматься сексом постоянно. Однако она мечтает вырваться из этой бедности и сделать карьеру. Ей очень нравится учиться. Но сейчас все деньги у нее уходят на оплату жилья и учебу, а на еду она вынуждена зарабатывать своим телом. Последние деньги у нее отобрал бандит, и она не представляет, как будет жить дальше. Этот грустный рассказ произвел впечатление на Кэрроллов, и они не только пригласили девушку пожить в комнате для гостей в своей городской квартире, но и начали ежемесячно выдавать ей определенную сумму на личные расходы.

Затея закончилась плачевно для Джона и Люсиль. С Мэрилин было непросто жить. Она любила ходить по квартире полураздетой и спала нагишом, не закрывая двери, шокируя окружающих. Деньги, которые она получала от супругов, тратились весьма необдуманно. Любые попытки Джона помочь Мэрилин воспринимала как желание жениться на ней.

По протекции Люсиль Монро пригласили на роль в спектакле. Правда, это представление оказалось обреченным на неудачу. Но и самой девушке было тяжело играть на сцене, она панически стеснялась и не могла расслабиться, заикалась и делала паузы невпопад.

Вскоре благодаря Джону Кэрроллу Мэрилин удалось познакомиться с шестидесятидевятилетним Джозефом Шенком, председателем правления студии «ХХ век – Фокс», который не пропускал ни одной юбки. Мэрилин смогла зацепить его. Эта встреча оказалась взаимовыгодной: Шенк получил безотказную молоденькую любовницу, а Мэрилин отправилась подписывать контракт в студию «Коламбия».