Брак Глэдис и Мартина Эдварда Мортенсена был заключен 11 октября 1924 года. Однако вскоре Глэдис заскучала, бросила надоедливого мужа и ушла к Грейс и веселой жизни. Мартин безуспешно пытался помириться и вернуть жену. Его не смущало даже то, что Глэдис изменяла ему направо и налево. Однако Глэдис не собиралась ничего менять, она не хотела жить с Мартином. Вскоре она узнала, что Мартин погиб в автокатастрофе.

В декабре 1925 года Глэдис узнала неожиданную новость – она беременна. В это время она уже десять месяцев жила отдельно от Мартина, который официально еще оставался ее мужем. Глэдис обратилась за помощью к матери, но та, как всегда, проигнорировала дочь, нуждавшуюся в материнской поддержке, и, недолго думая, просто-напросто отправилась в ранее запланированную экскурсионно-туристическую поездку по Юго-Восточной Азии – вместе со своим любовником.

Первого июня 1926 года в одной из больниц Лос-Анджелеса Глэдис родила девочку, которой дала имя – Норма Джин. После родов у Глэдис началась депрессия. Женщина ощущала неконтролируемые страхи и тревоги, она постоянно была чем-то обеспокоена и казалась совершенно сбитой с толку. Когда малышку принесли к Глэдис на кормление, она безучастно лежала с закрытыми глазами и не проявила даже элементарного интереса к родной кровиночке.

После рождения дочери Глэдис не собиралась что-либо менять в своей жизни. Сидеть дома и воспитывать малышку она не могла, поскольку ей необходимо было работать, да и от развлечений женщина отказываться не хотела. Делла, бабушка малышки, сразу дала понять, что не желает становиться нянькой. Едва успев возвратиться из экзотического странствования по южным морям – ее внучке в тот момент исполнилась ровно неделя, – она тут же начала усиленно склонять Глэдис отдать крохотную Норму Джин под опеку солидного и набожного семейства Болендеров.

Делла наслаждалась семейным счастьем в Индии недолго. Вскоре она вернулась обратно. Ее подводило здоровье. Вначале у нее разболелось сердце. Потом Деллу начали беспокоить частые инфекции верхних дыхательных путей. Глэдис добросовестно ухаживала за ней. Ей пришлось переехать к матери, хотя это и было ей крайне неудобно. Теперь она была вынуждена каждый день подолгу добираться трамваем на работу. Поздней осенью Делла была уже в фатальном состоянии. Она испытывала огромные трудности с дыханием, и это вызывало у нее острую депрессию. Лекарства приносили лишь непродолжительное облегчение.

Когда Глэдис отправлялась на работу, Делла, вся заплаканная, могла спрятаться в комнате и не высовываться оттуда, но зато вечером дочь заставала мать веселой за приготовлением ужина. Совершенно естественно, что Глэдис все чаще вспоминала непредсказуемое поведение своего отца в период, когда тот начинал заболевать. В семейных документах сохранились определенные доказательства в пользу того, что в конце весны 1927 года у Деллы случился апоплексический удар.

К концу июля Делла была убеждена, что умирает. Ее мучили воспоминания, которые все время накатывали на нее. Она рассказала Глэдис, что ее престарелые родители, Тилфорд и Дженни Хоген, помирились и вот-вот придут сюда, чтобы спасти ее и забрать домой, на ферму. На следующее утро Делла утверждала, что Чарльз Грейнджер, уже давным-давно пропавший из ее жизни, в темноте неслышно прокрался в ее комнату, скользнул под одеяло и страстно любил ее всю ночь напролет.

Однажды Делла сбежала из дома и отправилась к Болендерам, чтобы повидать внучку. Она долго стучалась в их двери, а потом, разозлившись, что там нет никого, кто мог бы отпереть и впустить ее внутрь, выбила локтем дверное стекло. Иде Болендер пришлось вызывать полицию.

Четвертого августа 1927 года Делла с диагнозом «миокардит» была доставлена в штатную больницу в Норфолке. Вскоре после долгих страданий Делла умерла. Врачи указали, что причиной смерти был острый миокардит, а также, наслушавшись рассказов Глэдис о неадекватном поведении матери, необоснованно написали, что у пациентки был маниакально-депрессивный психоз. Хотя должного исследования сделано не было.

Этот диагноз произвел удручающее впечатление на Глэдис. Она помнила рассказ матери о сумасшедшем отце и очень остро переживала то, что ее оба родителя были признаны душевнобольными. Хотя на самом деле это была неправда. Однако Глэдис не пришло в голову попробовать самой досконально разобраться в ситуации. Она заперлась в опустевшем доме матери и страдала в одиночестве несколько недель. Глэдис казалось, что она тоже сходит с ума. Она слышала какие-то голоса. Покойная Делла могла заставить дочь взять себя в руки, а после ее ухода в иной мир Глэдис словно лишилась опоры. Она не видела цели в жизни. Даже жизнерадостная Грейс Мак-Ки не могла растормошить подругу…

В такой непростой семье и «посчастливилось» родиться одной из самых талантливых актрис мирового кинематографа.

Будущая звезда появилась на свет в первый день лета – 1 июня, однако ее появлению никто не был рад. Делла давно предупреждала, что уезжает в Индию, и отказалась помогать дочери. Глэдис совершенно не хотела принимать на себя ответственность и заботиться о дочери. Она даже не знала, кто был ее отец. Глэдис вела такой распутный образ жизни, что папой Нормы Джин мог быть буквально каждый коллега мужского пола на ее работе. Олин Стэнли, один из знакомых Глэдис, говорил, что Глэдис всегда с кем-то спала.

Многие биографы Мэрилин Монро предполагали, что Глэдис забеременела в результате романа с Чарлзом Стэнли Гиффордом, начальником дневной смены в «Консолидэйтед филм». Гиффорд разошелся со своей женой Лилиан Пристер в октябре 1923 года, а официальный развод, которого женщина потребовала после ухода мужа, был объявлен судом в мае 1925 года.

Красивый и дерзкий Чарлз считался и дома, и на работе бабником, чем он сам чрезвычайно гордился. Его жена в иске по поводу предоставления развода написала, что он «бесстыже хвастался покорением разных женщин». В их числе была и Глэдис Бейкер.

Однако Глэдис после рождения ребенка никогда не говорила, что отцом девочки является Гиффорд. Она никогда не просила у него материальной помощи или чтобы он содержал ее или девочку.

На самом деле отцом малышки мог быть каждый из парней, с которыми Глэдис пересекалась в 1925 году. Это мог быть и Гарольд Руни, коллега, влюбленный в нее по уши, и Клэйтон Мак-Намара, и Раймонд Гатри, занимавшийся в фирме проявлением кинопленки и рьяно ухаживавший за Глэдис на протяжении пары-тройки месяцев.

В документах Глэдис записала, что Норма Джин Мортенсон является дочерью Глэдис Бейкер и Эдварда Мортенсона. Зачем Глэдис указала в графе «Отец» неполное имя своего последнего мужа и изменила его фамилию, неизвестно.

Имя Норма, вероятно, Глэдис дала дочери в честь Нормы Толмедж, ослепительно красивой и очень популярной в то время актрисы и жены продюсера Джозефа Шенка. Хотя к 1926 году Толмедж и развелась с мужем, сделавшим из нее кинозвезду, но тем не менее она была очень богатой женщиной. Скорее всего, Глэдис надеялась, что это имя принесет успех и ее дочери. Тогда было принято называть детей двойными именами, и Глэдис остановилась на имени Джин.

В 20-е годы в Америке существовал такой вид заработка: семья брала детей на воспитание и ежемесячно получала за это определенную сумму от государства. Именно так зарабатывали на жизнь домохозяйка Ида Болендер и ее муж Альберт Болендер, который был почтальоном. Ида воспитывала приемных детей, вела дом, а также усердно помогала в местной церкви Хауторн Комьюнити.

Делла присмотрела эту семью для своей внучки еще до ее рождения. Она была лично знакома с Идой. Во-первых, они были соседями. А во-вторых, Делла периодически посещала церковные распродажи, на которых можно было найти еще приличную, хоть и ношеную одежду. За распродажи отвечала Ида Болендер. Так эти две женщины, совершенно не похожие друг на друга, и познакомились. Иде надо было продать вещи и заработать деньги для церкви, а Делле были необходимы красивые вещи по низкой цене. Во время одной из встреч Делла и пожаловалась, что ее незамужняя дочь Глэдис беременна и непонятно, кто будет заниматься этим ребенком. Ида внушила Делле, что эту проблему нельзя пускать на самотек, и убедила, что может забрать ребенка в свою семью.