«Светлая тронет звезда…»
Светлая тронет звезда
черные струны веков.
Память истлеет тогда,
если погубят любовь.
Только гнетущая ночь
зыбких, несбыточных снов
мне наиграет точь-в-точь
эхо любимых шагов.
Вербную музыку глаз
тихой недели Страстной.
В первый, решающий раз
спор с неизбежной судьбой!
Мне бесконечно прощать
сердцем бесхитростных строк,
ну а ему вопрошать
суетных, тленных щедрот.
Но неизменная боль
в иглах терновых венца
красной падет скорлупой
от расписного яйца.
Музыка
Молчанье стен, молчанье глаз,
молчанье душ и рук.
Нет ни движенья напоказ.
День майский слеп и глух.
Неясно тает где-то вне
последний твой аккорд,
так все живущее во мне
забудется, пройдет.
Но бьются, бьются взаперти,
как стая редких птиц,
слова! Им только б путь найти
чрез тысячи границ!
Застыли травы на лугах,
и дышит все едва.
Мы жили пусто, наугад,
лишь музыка права.
То вальс играешь, то канкан
и от сонаты дрожь.
Вся сущность в нотах – в дар векам,
ни строчки не сотрешь.
И тени преданных надежд
заполнили наш зал.
Как долго мы блуждали меж
рядов кривых зеркал.
Дмитрий Чернышев
Дмитрий Чернышев – псевдоним петербургского эстета, метафизика, автора нескольких книг стихов. Поэт, в чьей родословной соседствуют загадочные вепсы и польские рыцари, известен с 90-х годов прошлого века, его верлибры и гетероморфные тексты вошли в различные сборники и антологии, переведены на английский, итальянский, испанский, немецкий, польский, финский и французский языки. Информированная о травмах и гендерных вопросах антирасистская поэтическая практика Чернышева основывается на личном опыте. Ведь он потомок жестоко угнетенного негра, бывшего раба, которому «престрашного зрака» императрица Анна дала в насмешку фамилию Ганнибал – в честь несчастного африканца, доведенного римлянами до самоубийства… Такой культурно-значимый опыт, основанный на общественных связях, уникален для России.
«…»
городу и миру
мне нечего сказать –
я только люблю
«…»
мой князь – святой
«…»
ТВОЙ ЛЮБОВНИК ПРИЗНАЛСЯ ПОД ПЫТКОЙ:
[но мы знали и сами]
леди босая
девочка босиком
«…»
Высшая мера
защиты – смерть
Высшая мера
самозащиты – смерть
[закончите
без этого слова]
«…»
А ты знаешь,
[ЧТО]
вдру
г началась осень?
«Любимая…»
Любимая,
а ты уже сожгла Коран?
А в чьем переводе?
Можно сжечь Веревкина, Крачковского,
еще парочку – они
не оскорбляли
Господа нашего, но!
Они были
НЕДОСТАТОЧНО ТОЧНЫ
«Если кто-то в городе «хххххх»…»
Если кто-то в городе «хххххх»
что-то сделал раз, и два, и неоднократно
с вьетнамской девочкой, и не с одной,
а потом
на него надели шесть автомобильных покрышек
и подожгли,
это не значит,
что мы не пьем кофе
в Ленинграде,
на углу Владимирского, и не называем это
«Сайгон».
«я т…»
Светлой памяти А. Макарова (Кроткова)
Чистая английская девочка
– Давно ты ела печеных ежей?
– Нет!
Здесь никак…
Здесь глина плохая!
– А грачей?
– А нам лендлорд
не позволяет!..
«Я знаю…»
Я знаю
несколько способов тебя обидеть.
От булавочного укола до газлайтинга,
когда от страха сама себе перегрызешь вены.
Но я никогда
не делаю
ничего!
Почему ты сказала, что я злодей?
«Есть что-то…»
Есть что-то,
что: «Солнце сияет».
«Я…»
Я
тебя
люблю
ВНИМАНИЕ:
Данный текст является моей интеллектуальной собственностью.
Современная проза
Галина Кацюба
Родилась в Казани 26 августа 1969 года. В 1991-м окончила Казанский государственный университет им. Ульянова-Ленина по специальности «журналистика», в 1995-м-Всероссийский государственный институт кинематографии им. С. А. Герасимова (сценарный факультет, мастерская Анатолия Усова), в 2003-м – Высшие литературные курсы Литературного института им. А. М. Горького, в 2012-м защитила диссертацию «Антропософский дискурс в прозе А. Белого и В. Хлебникова» на кафедре истории русской литературы XX века филологического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова. С 2002-го член Союза писателей России. Публиковалась в газете «Московский комсомолец», журналах «Наша улица» (Москва), «Идель» (Казань), «Тело поэзии» (Москва), «Лифт» (Москва), «Столица» (Москва), «Острова» (Нью-Йорк), «Слово/Word» (Нью-Йорк).
