Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Российский колокол № 3–4 2021

Ежеквартальный журнал художественной литературы

Российский колокол №3-4 2021 - i_001.jpg

© Интернациональный Союз писателей, 2021

СЛОВО РЕДАКТОРА

Российский колокол №3-4 2021 - i_002.jpg

Андрей Ложкин

шеф-редактор журнала «Российский колокол»

Литература, как и иные виды творчества, одновременно средство и цель. С помощью Слова можно проникнуть не только в прошлое или будущее, но и в человеческую душу, в которой, как в лабиринте, легко заплутаться и можно иногда столкнуться с тем, с чем лучше бы не знакомиться и не встречаться, но от чего в то же время опасно оберегать себя, потому что покой неведения от него не защитит.

Слово, сказанное точно и прямо, может напомнить, насколько зыбки философские построения, все человеческие правила и планы – и как в то же время неизменны наши вопросы, которыми мы задаемся на протяжении столетий и все никак не найдем точных ответов, все больше сомневаясь, что ответы вообще есть.

А бывает и наоборот – Слово ловит одно из малых, мгновенных проявлений жизни, выделяет его, словно наводя крупный план, и приказывает человеку – всмотрись! Ты ведь раньше этого не замечал, не придавал значения, а что ты скажешь теперь? К каким мыслям придешь? Может быть, они окажутся не совсем приятны – как и то, что их породило? Или наоборот – обнадеживающи?

Либо мысль, облеченная в Слово, оказывается брошена на весы – одновременно с другой, совершенно противоположной. И автор не стремится пояснить, которую из них он сам считает истинной, оставляя читателю возможность выбора и словно намеренно заставляя весы мудрости замереть в равновесии.

Иногда рождается Слово второго порядка – о Слове, сказанном другими, когда автор ставит перед собой задачу, требующую двойной ответственности – перед собой и тем, о ком пишет.

Но Слово – это не только оболочка для поисков и размышлений. Оно само по себе дорого и привлекательно для человека. И необходимость сказать напрямую о пугающем и недобром не отнимает у автора права делиться подмеченной красотой и своими чувствами. Равно как и ждать, что этот дар примут с охотой, поймут и отзовутся, что для кого-то Слово станет не просто красивой комбинацией слов и созвучий, но неким важным посланием, предназначенным именно для него.

Читайте новый выпуск «Российского колокола» – и вы найдете все это и многое другое.

Современная поэзия

Российский колокол №3-4 2021 - i_003.jpg

Сергей Ивкин

Российский колокол №3-4 2021 - i_004.jpg

Родился в 1979 году. Получил художественное образование. Работает оформителем. Выпустил десять книг стихотворений. Лауреат премии MyPrize (2018) и конкурса переводчиков «Военный дневник» (2020). Член жюри Литературной премии им. П. П. Бажова. Живет в Екатеринбурге.

«Сложилось так, что жизнь не удалась…»

Сложилось так, что жизнь не удалась.
И можно дальше не ловить удачи.
Спасибо, рыбка. Оставляю снасть
на берегу. Я не могу иначе.
Отложенное с детства на потом
в конце концов мне перестало сниться.
Я ухожу, не запирая дом.
Не все ль равно куда? Спасибо, птица.

«Допустим, есть рельеф, и мягкая стена…»

Допустим, есть рельеф, и мягкая стена
сдвигается, показывая рядом
ступени вниз и колоннаду вверх.
Как отличить, чего тебе не надо?
Все, что ни сделай, вызывает смех.
Нет будущего? Есть густой туман,
в котором, если руки простирал,
не видно пальцев, холодок за ворот.
Вернувшийся в Итаку ветеран
не обнаружил им любимый город.
Вокруг пасутся мирные стада,
руины живописные, селенья
смеющихся на новом языке.
Как объяснить сержанту в отделенье
подвешенность на тонком волоске?

«Ты ничему не удивлялась…»

Ты ничему не удивлялась,
а я ходил, разинув пасть,
впадая то в глухую ярость,
то в утомительную страсть.
Я этот мир хотел потрогать,
лизнуть, щетиной осязать,
подставиться под каждый коготь,
перемахнуть через «нельзя».
Ты терпеливо отводила
меня за шкирку от перил.
Влюбленный даже в крокодила,
я прыгал, точно гамадрил.
Мгновенье – все растает в дымке:
и ты, и правила, и тот
лениво спящий на ботинке
у памятника серый кот.
Я – первоклассник в зоопарке,
которому назад невмочь.
Постой со мной у этой арки.
Есть пять секунд. И снова ночь.

«Мне казалось: способен на шаг…»

Мне казалось: способен на шаг.
Но сегодня дотумкал: я – шар,
словно гелием, полон большой
мандельштамовской нищетой.
Весь в картофельных свечках опят,
командир мой в гондоле остыл.
Облака громче сосен скрипят.
Надо поверху бросить настил.
Потащили под локти ветра.
Нужен клапан, чтоб выпустить газ.
Обещали: там будет дыра —
что угодно спрессует в алмаз.

«Еще чуть-чуть, еще в пуху зарыться…»

Еще чуть-чуть, еще в пуху зарыться,
кошачий бок поднять, собачий нос уткнуть
и заварить свой рай на кукурузных рыльцах,
цедить сквозь полотно, смотреть сквозь эту муть.
Торжественная взвесь, застывшая, как блестки,
не воздух, а волна заходит в чистый сад.
Сейчас вот-вот проснусь проекцией на плоскость
и соскользну назад.
Здесь хорошо, в белесом теплом дыме,
под пеною мостов и руки распластав.
Пока из глубины нас небо не подымет,
обметаны халвой счастливые уста.
Кошмар и благодать сопутствуют свет свету.
Деревья – это тушь, минуты – это ртуть.
Сейчас я перейду на два деленья лета
и плотность обрету.
Еще продлись на три четвертых ноты,
пока меня волна подносит к потолку…
Один огромный вдох, один глоток зевоты
на систоле, а там… Наружу… Не могу.
Не поднимай меня, ну потерпи немного,
не отдавай другим, переключив режим.
Сейчас я обниму зареванного Бога,
пока еще лежим.
1
{"b":"729291","o":1}