Это было круче, чем спрятаться под одеялом в темной комнате. Слаще, чем успеть прокричать «Я в домике!». Ее домик было не сломить ни человеку, ни зверю. Ведь Келен могла убежать от них и от чего угодно другого.

Она бежала – быстрее, чем кто-либо из живущих и вымышленных, потому что ею руководил сам Скорость, Дух этого Имени, воплощение свиста ветра в ушах и вздымающейся из-под ног пыли, король захлебывающихся воздухом легких и горящего сердца в груди. И чем труднее Келен было дышать, чем теснее сжималось все внутри, тем яростнее и быстрее она лупила ногами землю, до тех пор, пока не осталось ничего кроме небывалой легкости и ясности.

Когда Келен дала старт, она смотрела лишь себе под ноги. Когда девочка начала бежать, то не увидела ожидаемого расплывчатого, сверхзвукового изображения камней и травы, ничего не изменилось и не соответствовало помнящимся ей фильмам о супергероях. Ей приходилось упорно работать, совершая непривычно длинные и размашистые шаги, тело болело, но дышалось ровнее, чем обычно. Только земляная пыль вела себя странно, вздымаясь там, куда ступала Келен, с такой плавностью, точно капли краски, брошенные в воду, и при этом с силой, равной выбросу гейзера.

Когда Келен подняла голову, то не с первого раза разобралась, где находилась.

Деревья леса были выточены из чистейшего золота, их кроны уже не были разноцветными, а мелькали серыми и белыми вспышками, будто алмазная россыпь. Мир вокруг потерял добрую половину своих оттенков, зато сверху окрасился в изумительную оболочку – так теперь выглядели солнечные лучи леса, исходившие не от солнца. Келен бежала сквозь их нескончаемую пелену, как через что-то осязаемое, удивительно прохладное на ощупь и сияющее как кристалл. Замок вздымался плоской, посеревшей горой, а на пути Келен то и дело попадались размытые светом безжизненные столбики, ростом примерно с нее же.

Энергия и Левитация больше с ней не говорили, в голове звенела практически полная тишина, нарушаемая лишь взбудораженным голосом Скорости:

«Ты можешь в любую секунду рассмотреть тот мир, что окружает тебя за пределами звука. Тогда тебе будет казаться, что быстро ты не двигаешься, просто вокруг все поменялось, прямо как сейчас. И единственным, что еще не перегонит тебя по скорости будет свет».

Келен ладонью собрала солнечные капли, сочившиеся с неба. Они были чуть вязковатые, но по-прежнему неуловимые.

«Но, если только захочешь, мы сможем обогнать и его. Сначала под нашим натиском он взорвется, точно стекло… Затем, должно быть, утратит всю яркость. Не знаю, никогда еще не пробовал».

Келен вспомнила, как Энергия говорил, что редко делился со Скоростью своей сущностью. Бедный, ему никогда не давали ощутить всего себя в полной мере.

«Мы можем обогнать все, что есть в этом мире, Келен. И не останавливаться никогда! Тебе не придется больше бояться и сожалеть. Я буду давать тебе столько сил, сколько захочешь. Только представь…»

– Звучит заманчиво. – Келен вновь опустила глаза под ноги, любуясь клубами пыли. – И я смогу пожирать тонны шоколада…

Жар бьющегося сердца разросся до невероятных пределов. Вместе с этим Келен ощутила в теле внезапную тяжесть. Она расползалась по ее костям, и те распухали, словно губки, впитывающие воду. Двигаться из-за этого стало неудобнее.

– Скорость, что это?

«Ничего особенного, простые побочные эффекты. Что может случиться после того, как мы обгоним свет? А вдруг мы…»

Тяжесть уже не просто досаждала, а до болезненного сжимала ее внутренние органы железной рукой. Келен больше не испытывала того восторга, в который привел ее бесцветный мир.

– Скорость, – позвала она, но тот не слышал. – Эй, Скорость! Я хочу остановиться. Хватит с меня на сегодня!

«Что с тобой, душа моя? Разве тебе не так же прекрасно, как и мне?»

– Да меня сейчас стошнит! – Перед глазами Келен поскакали кровавые пятна. – Я серьезно, хватит! Послушай, я хочу вернуть Энергию с Левитацией. Дай мне с ними поговорить.

«Зачем? Чтобы они снова облили тебя грязью? Ты не представляешь, до какой степени они ненавидят тебя…»

– Прекрасно представляю, но Энергия по крайней мере точно знает, что он может и чего он не может, – огрызнулась Келен. – А ты…

На ее голову вдруг снизошло озарение.

– А ты так взбесился всего лишь потому, что я выпила жалкую чашку кофе!

Она не знала, был ли Энергия источником неиссякаемым, зато действие кофеина всегда, рано или поздно, заканчивалось.

На этой мысли голос Скорости одномоментно потух. Тяжесть отступила, ноги Келен резко ослабели и подкосились. Она схватилась за что-то, что первое подвернулось под руку, чтобы не упасть навзничь.

В этот момент мир снова пришел в движение. Нахлынули звуки, и вернулось тепло солнечного света. А опора, которую для себя выбрала Келен, громко ойкнула от неожиданности и зашаталась.

«ТЫ ЧТО, СОВЕМ СПЯТИЛ?!» – разрывая девочке барабанные перепонки, зашелся в крике Энергия.

«Какого черта, Скорость?» – вторила ему Левитация.

– И снова здравствуйте. – Дженни схватила Келен за плечи, не давая той упасть на себя. – Ты откуда такая внезапная? Прям из пустоты на меня навалилась, я, конечно, еще молода, но инфаркт может случиться у каждого.

«Чтоб его, он уснул».

«Пусть уснет навеки, тьма его забери! А ты, девочка…»

Келен потрясла головой, как собака, вылезшая из воды.

«…Еще раз выпьешь ту коричневую жижу – башку твою на куски разнесу, ты ясно поняла?»

– Минуточку, вообще-то это я – я! – приказала Скорости вас вернуть! – опешила Келен.

«Так говоришь, будто бы сделала нам великое одолжение. Но будучи наедине со Скоростью ты просто разлетишься по земле бренной пылью, девочка. Мы с Левитацией не какое-то там дурацкое дополнение, без нас Скорость контролировать ты не сумеешь!»

– Почему он не может контролировать себя сам? – удивилась Келен, а затем поняла, что Дженни все еще стояла перед ней, ждала ответа и наблюдала за ее монологами.

– Знаешь, так не годится, – произнесла она. – С духами надо уметь говорить на ментальном уровне. Если будешь постоянно болтать сама с собой, начнешь привлекать много ненужного внимания. Из-за этого может приключиться много неприятных для нас и для тебя вещей, смекаешь?

– Как прикажете мне это сделать? – вмиг озлобилась Келен.

На Дженни у нее явно была какая-то агрессивная аллергия, несмотря на все увещевания Тайлера о том, какая та была замечательная. Кстати, а где он и все остальные?..

– У меня от них уже голова раскалывается, а они со мной всего десяток дней!

– Мы знаем, как данный вопрос решить, – терпеливо повторила Дженни. – Приходи на будущей неделе, вас потихоньку начнут учить, как справиться с этой и еще с миллионом других проблем.

– На неделе? Вы что, издеваетесь? – Келен всплеснула руками. – Я еле смогла вырваться сюда сегодня, что мне говорить маме посреди недели?

– Ах, да… У тебя же мама.

Дженни внимательно смотрела на нее, погрузившись в раздумья.

– Не переживай, – в конце концов сказала она. – Мы всегда своим помогаем. Я что-нибудь для тебя придумаю.

– Что – что-нибудь? – недоверчиво спросила Келен.

– Не знаю, – Дженни улыбнулась ей и махнула ручкой на прощание. – Я не умею так быстро соображать. А ты?

«Не умею. Зато умею бегать быстрее звука…»

Чтобы выбраться из леса, ты должен был где-нибудь задремать или, на крайний случай, очень крепко, до боли в глазах, зажмуриться и сосчитать до десяти. Чтобы научиться этому, ты должен был сделать не менее пяти неудачных попыток. Чтобы успеть домой вовремя, ты должен был нестись так, словно за тобой скакали Всадники Апокалипсиса. Чтобы угомонить духов в своей голове, Келен должна была еще единожды попасть к Воскресшим.

«Что бы вы не говорили, но я вырвусь туда в последний раз, а потом – не ждите ничего».