Брифин зло выругался. Когда ехал сюда, то воображал, что это станет его триумфом. Имя маркиза Брифина впишут в учебники истории и дипломатии. Ещё бы! Первый посол Рудгарской империи в Закрытое Королевство. И ничего не сбылось! Он даже не смог добиться королевской аудиенции. А открыться послание императора, прочно запечатанное в памяти посланника, могло только при личной встрече с королём Виторрисом II. Маркиз и сам не знал, что хранит его память, и потому даже при всём желании не мог намекнуть, как его не обрабатывали принимающие чиновники.

Маркиз поднял и разгладил письмо, полученное сегодня. Вице-канцлер писал, что в связи с болезнью его отца, герцога Брифа, маркизу предстоит вернуться. Нота с просьбой о разрешении замены посланника уже послана в канцелярию короля Закрытого Королевства. Сделать вид, что не получил письма и на свой страх и риск задержаться в Илларии не удастся.

Брифин опустился в кресло и сжал голову руками. Что же делать? Как так вышло? Никогда до этого он не знал поражений. Ложь, лесть, маленький шантаж или подкуп нужных людей всегда приводил его к успеху. И только здесь ничего не получалось! Эти проклятые дарги смотрели на него как на прокажённого. Старались держаться подальше даже те, кто имел с ним дело по долгу службы. И дома никакого отдыха! Малыш с его неконтролируемым даром постоянно держит всех в напряжении. Пока эта мерзкая нянька была с ними, никто даже не предполагал, что способности сына станут такой проблемой.

Где-то на задворках сознания мелькнуло сожаление об ошибке, которую он допустил, но тут же утонуло в поднявшейся волне ярости. Маркиз Брифин ненавидел Глорию Редстоун. Его полоса невезения началась именно с неё! Казалось, он всё рассчитал, делая ей предложение стать ещё одной его сексуальной игрушкой. В этой дыре на границе няньке просто некуда было деться. Ни денег на обратный путь, ни друзей, ни покровителей, которые бы могли помочь выбраться из приграничной дыры. Маркиз был почти уверен, что эта дура согласится. И не то чтобы она ему нравилась. Просто хотелось унизить, сломать спокойное достоинство, чувствовавшееся в молодой женщине. Ему нужно было подчинить её. Хоть Глория никуда не вмешивалась, вела себя как и полагается прислуге, но под её умным взглядом обращаться с женой или второй нянькой так, как он привык, не получалось.

Она держалась серой мышкой, но Брифин чувствовал, что Глория способна на сюрпризы. Потому и не рискнул домогаться её уже в Закрытом Королевстве. Вдруг она выдаст что-нибудь несусветное уже при даргах – убьёт себя или нападёт на него, и скандала не миновать. А так разошлись тихо. Она спокойно отказала, а он её кинул, не заплатив, в той задрипанной таверне. Был уверен, что больше никогда её не увидит и не услышит. Но и это не сбылось. Увидеться, к счастью, не пришлось, а то бы маркиз захлебнулся от злости. А вот услышать…

Брифин вспомнил, как дура-жена принесла ему «Магический вестник», где на обложке красовался портрет их бывшей няньки.

– Посмотри, это же она? Мисс Редстоун? Вот интересно, значит, она сейчас тоже здесь, в Королевстве. Может даже, мы её встретим.

Как он тогда избил жену, вылив всю накопившуюся злость.

– Дорогой, – раздался дрожащий голос вошедшей в кабинет супруги. – Мне сказали, что ты получил письмо из дома. Какие новости?

– Новости? – под взглядом маркиза жена побледнела и сделала шаг назад. – Прекрасные! Отец болен и мы возвращаемся.

– Возвращаемся? – жена не смогла скрыть надежды.

– А ты и рада?

Маркиз сделал стремительный шаг и влепил звонкую пощёчину.

– Чему ты рада, дура?

Губы женщины задрожали, но она не рискнула сказать ни слова.

– Да, возвращаемся!

Он отвесил ещё одну оплеуху, от которой голова жены дёрнулась, а на губах выступила кровь. От вида и запаха крови маркиз завёлся ещё больше. Он впечатал кулак в живот и женщина, отлетев на несколько шагов, упала на пол. Свернулась калачиком, привычно пытаясь прикрыться, уже зная, что последует дальше. Маркиз пнул её, стараясь попасть в мягкий бок, и остановился. Эта дура от него никуда не уйдёт. А он лучше сделает ещё одну попытку. Отправится во дворец и попробует в последний раз добиться аудиенции у короля. Может быть, хоть на прощание повезёт.

Войдя в свои покои, Александр так сосредоточился на воспоминаниях о встрече с главами, что не замечал ничего. Горящие светильники он счёл заслугой Гарриуса и только сейчас увидел сидящую в углу Лори. Вид жены, уютно расположившейся с ногами в кресле, стал для него полной неожиданностью. Каштановые волосы и халат цвета тёмного шоколада оттеняли молочную белизну кожи шеи и груди. Тонкие пальчики судорожно сжали бархат, запахивая халат повыше и пряча от его взгляда манящую ложбинку. Из-под шоколадных складок подола вынырнула стройная ножка, и узкая стопа попыталась нащупать стоявшую на ковре домашнюю туфельку.

Желание ослепило Александра, скрыв ауру жены. Он видел сейчас только её привлекательный внешний облик – трогательную тонкую шею, розовое ушко, губы, заблестевшие после того как кончик языка пробежался по ним. Да и так ли важно видеть её чувства? Достаточно прикоснуться к ней, и она тут же заполыхает его пламенем. Александр качнулся в сторону Лори, но удержался от шага, заставил себя посмотреть на ауру её чувств. С разочарованием увидел, что огонёк желания едва тлеет, прикрытый вихрем непонятного коктейля эмоций. Он начинал разгораться, но скорее как ответ на его пламя, решил Александр. Но с надеждой спросил:

– Ты пришла ко мне?

– Да, я хотела поговорить.

«Всего лишь поговорить», – разочарование было острым. Он усилил ментальный щит, чтобы ни грана его желания не просочилось к Лори. «Не хочу наведённых чувств!»

Усталость от напряжённых переговоров навалилась так, что даже стоять не осталось сил. Александр подвинул стул и сел напротив Лори.

– О чём?

Элория Эрриа, в девичестве Глория Редстоун

Александр посмотрел на меня, и я окончательно поверила, что дарги произошли от огнедышащих драконов – таким огнём опалило! Губы пересохли от жара, разгоравшегося во мне. Захотелось сбежать, и я попыталась нащупать ногой тапочки, скинутые, когда устраивалась в кресле. Тапочек не находился, а я не могла отвести взгляд от глаз Александра. Как околдованная!

– Ты пришла ко мне?

Подтекст вопроса был ясен, и на меня вдруг накатила паника. Стоит сказать «да!» и всё безвозвратно изменится. Но я не знаю, как он ко мне относится, и что ждёт нас завтра, если сегодня всё переменится. А если его огонь обожжёт меня? И завтра исчезнет, оставив лишь пепел? Ответила нейтрально:

–– Да, я хотела поговорить.

Похоже, Александр укрепил щиты, и я совсем перестала чувствовать его. Сразу стало пусто и холодно.

Муж подвинул стул, стоявший у комода, и устало опустился на него:

– О чём?

– Где ты был? Почему о том, что ты не придёшь к ужину, я узнаю от слуг?

Я не думала начинать с претензий, когда шла сюда. Но от растерянности выпалила именно то, что меня мучило.

– Прости, – в глазах мужа мне увиделось искреннее раскаяние. – Я отвык. После смерти Джемы говорил о своих планах только Гарриусу, а он уже обычно передавал экономке.

– Дело не только в ужине, – беспомощно пролепетала я.

Как объяснить, что меня возмущает? Скажу, как думаю.

– Я думаю, что как жена имею право знать о твоих делах хоть что-то, хотя бы в пределах того, когда ждать твоего возвращения. Или ты не видишь во мне жены, хозяйки нашего дома?

– Конечно, имеешь. Я был неправ. Просто отвык делиться с кем-то, кроме брата, своими делами. Сегодня мы с Рэем встречались за ужином с главами пяти кланов. Пытались проверить – знает ли кто-то из них о покушениях на Элиду.

Мне стало стыдно и одновременно легко. Я тут воображала, как муж встречается с прежней любовницей, а он, оказывается, в это время пытался искать заказчика убийцы.