Увы, так исторически сложилось, что аж с шестого класса Барнштейн нас невзлюбила. Она всегда говорила, что «мы – окраина общества, шпана, хулиганьё – в общем, ни на что не способные тупицы». Барнштейн вечно ставила в пример параллельный класс, даже когда он явно не мог похвастаться какими-либо достижениями, и приговаривала, при этом, что после девятого класса нас вообще следует изгнать из школы – мол, мы здесь лишние. К счастью, пожелания её не сбылись – вмешались некоторые хорошие люди, и мы здесь почти в том же составе. Но Барнштейн наверняка осталась не удовлетворённой таким исходом, и вот теперь решила сделать нам очередную пакость. На сей раз через Бандзарта.

Но мысли большинства учащихся были сейчас не о ней. В основном все думали о химии, и это не случайно, ибо в классе витало грустное, но стойкое чувство, что выполнять задание Бандзарта придётся всем, а, значит, всем придётся напрячь извилины, чтобы обмозговать перспективы предстоящей исследовательской деятельности. Строго говоря, как выполнить задание Феликса, никто не знал. Но и надеяться на «доброго Бандзарта», который однажды вдруг возьмёт да и отменит задание, было бессмысленно.

Костя, понимая, какое у нас сейчас настроение, как мог, пытался подбодрить нескольких явно приунывших ребят.

– Ничего, прорвёмся! И не из такой задницы вылезали! В конце концов, у нас времени – до жути! Да и в группу можно объединиться, чтоб хоть что-то сделать.

– Но как мы это сделаем? – выглядел озадаченным Арман. – Мы не химики, да и к ЕГЭ надо готовиться, а не химией заниматься!

– Вот и надо было ему про ЕГЭ напомнить, – молвил Лёша.

– И что? Думаешь, он бы всё отменил? – возразил Саня.

– Кто ж его знает?..

– Да брось! Уж тут мы его хорошо знаем. Раз он сказал – значит, всё железно! – сказал Саня.

– И чего тогда делать?

– Ладно, не катастрофа, – не терял оптимизма Костя. – Главное – приступить. А там уж как пойдёт. Не получится – ну, значит, он сам это увидит. Но важно показать ему, что мы хотя бы что-то пытаемся сделать, а что есть на самом деле – второстепенно. Поняли меня?

На несколько секунд воцарилось молчание. А потом Арман опять начал:

– Но всё-таки: как мы будем выполнять задание? У нас даже нет реактивов!..

– Это правда, – согласился я.

– …а брать реактивы у него – едва ли хорошая мысль…

– Согласен! – продолжил Костя. – Но и это – не проблема. У меня есть один знакомый, – он работник химического предприятия, и ему всего двадцать четыре года. Не сомневаюсь, что он нам поможет.

– Что, прямо так поделится реактивами? – не поверил Миша.

– Разумеется! – заявил Костя. – Должен выручить.

Связям Кости с уважением подивились многие. Однако Лёша спросил:

– Но как быть с самим заданием?

– Что ж, положимся на собственные знания, интернет и хороших знакомых. Из тех, кто выпускался из школы в последние годы, есть люди, неплохо разбирающиеся в химии. Я тоже постараюсь, – добавил Костя.

– А кто именно хорош в химии? – спросил Миша и тут же пояснил: – Из тех, кто выпускался…

– Это сейчас не важно! – коротко произнёс Костя. – В любом случае, сначала мы будем делать сами. Если не выйдет, а так вполне может быть, то воспользуемся связями. Работать же начнём со следующей недели. Договорились?

Все поддержали Костю.

На МХК, как ни удивительно, класс наш пребывал в весьма молчаливом состоянии; все как-то спокойно сидели и слушали учителя. Действительно, это очень странно, ибо обычно на МХК проявляют себя в полной мере наши главные любители побазарить: Сергей, Арман, Карина… Наверное, все по-прежнему думали о химии. Особенно же задумчивым выглядел Дима Ветров. Ему наверняка предпочтительнее было бы получить подобное задание по физике, там бы он себя проявил на все 100 % – это уж точно. Но – не судьба! Химия – не физика, а Ломанова (наш учитель физики) – не Бандзарт.

После МХК мы пошли к Долганову на физкультуру. К счастью, он решил нас особенно не мучить (хотя любил это делать) – всё-таки первый день. Мы спокойно пробежали свои два километра, на улице, и там же сыграли в футбол 5x5 (наверно, это был редчайший случай, когда все парни пришли на физкультуру). Команда Кости, за которую, помимо него самого, играли я, Арман, Дима и Саня, легко, со счётом 3-0, одолела другую команду, где играли остальные. Что ж, такая победа – это, конечно, пустячок, но приятный.

И вот наконец закончился этот, в целом, куда менее приятный день! Я шёл домой и не мог выкинуть из головы сегодняшнюю химию, потому как меня всерьёз ужасала мысль, что на этой неделе нам предстоит ещё три (!!!) раза встретиться с Бандзартом. Что и говорить, не самая радостная перспектива!

А на улице где-то с 14:30 поднялся сильный ветер. Такой, что идти было противно. Стих он только спустя час – уже после того, как я пришёл домой.

Оставшиеся четыре дня недели прошли относительно спокойно, и этому способствовало одно очень важное обстоятельство: Бандзарт заболел. В результате, пятница и суббота получились укороченными – по пять и четыре урока соответственно. Радости нашей, конечно, не было предела, но про существование задания никто не забывал.

За этот период мне больше всего запомнился пятничный урок ОБЖ. Так получилось, что параллельно ему у 11а – класса, с которым мы были особенно дружны, – была физ-ра, и проходила она на улице, ибо погода выдалась уж больно хорошая. Ну и, разумеется, добрых полчаса «ашки» играли в футбол, а мы вглядывались в окно и наблюдали за тем, как идёт игра (кабинет ОБЖ находился на первом этаже, и наблюдать за футболом было очень удобно). Сначала наш препод, Долгов Евгений Петрович, не понимал, в чём дело. Он спокойно рассказывал нам про обязательную подготовку граждан к военной службе и думал, что все его слушают. Пожалуй, он даже и не обращал внимания на то, что наши взоры уже давно направлены явно не на него. Потому рассказ его был непрерывным. Позже в классе стали раздаваться первые крики, ахи и вздохи. Очевидно, это было следствие забитых мячей, и Долгова сильно заинтересовала такая реакция. Но он отчего-то подумал, что данные эмоции выражают наше истинное восхищение его рассказами, а потому стал продолжать вещать с ещё большим энтузиазмом, словно пытался понять сам и представить нам всю глубину изучаемой темы. Но вот, когда до конца урока оставалось ещё десять минут, а, следовательно, до конца футбола – пять, всё сильнее стали раздаваться возгласы:

– Хорош!

– Кати!

– Фланги! Фланги!

– Охренеть у них вратарь…

– Горишь!

– Ошибётся!

– Да бей уже! – и другие.

Болельщицкие пристрастия в нашем классе разделились, но Долгова это вряд ли интересовало. Он и так явно не ожидал заметить, что класс уже некоторое время совсем его не слушает. Однако, разобравшись в ситуации, Долгов поступил не менее неожиданно: к нашему удивлению, он не только не занавесил окна, но ещё и рассмеялся и разрешил досмотреть-таки футбол. А мы, видимо, были настолько поражены его действиями, что даже и забыли на несколько секунд о том, что Долгов и сам – любитель футбола, ибо он уже тридцать лет болеет за «Зенит» и «Баварию» и по-прежнему считает лучшим игроком в истории футбола немца Герда Мюллера. Отсюда и следует, что не случайно сегодняшний футбол на стадионе оказался ему небезразличен. Он посмотрел вместе с нами последние пять минут игры и, кажется, остался доволен и содержанием, и результатом. Сыграли 2-2.

Надо сказать, что Костя в первые дни этого учебного года очень активно занимался делами Компании. Мы условились на выходных съездить на природу, дабы приготовить вкуснейшие шашлыки, причём в планы Кости входило собрать не меньше двадцати человек. Эта тема на некоторое время и стала центральной.

Особенно много Костя разговаривал с Дашей; позже он рассказывал нам, что просил её созвать всех своих подруг, чтобы выезд получился ещё более интересным и увлекательным, и Даша обещала ему помочь в этом деле. Следовательно, можно было не сомневаться в том, что нас ждут прекрасные выходные. Однако не могли Костя с Дашей обойти стороной и тему исследования, ибо, даже в контексте болезни Бандзарта, звучала она по-прежнему пугающе и угрожающе, а беспокойство многих наших товарищей день ото дня только усиливалось.