Соблазняющие мысли, преступающие грани гуманного, крутились в голове, когда парень в одиночестве гулял в лесах за городом и лелеял фантазии. Лурье чувствовал сексуальное возбуждение, когда мысленно превращался в монстра, ведь он становился непобедимым.

Стояли тёплые осенние дни, кроны деревьев полыхали буйством красок, а на земле растянулся разноцветный ковёр из опавших листьев. Лурье брёл лесными тропами, погруженный в собственные мысли и наслаждался единением с природой. Вдруг услышав шелест листвы, он остановился и притих, чтобы точнее определить источник звучания, обернулся и увидел, что в канаве вдоль тропы вздымаются листья. Энри осторожно приблизился, поднял кривую ветку дерева и разворошил верхний слой. Это была лесная куница, она билась в агонии.

Лурье бегло взглянул выше, в место, где в стволе дерева располагалось гнездо, – Видимо, выпала из него, – прошептал он и, убрав листья, взял зверька на руки. Судороги не прекращались, а из пасти куницы выделялась пена.

– Бешенство? – Предположил Энри.

Желание помочь не оставляло, и он осторожно перехватил зверька за холку. Веки куницы едва открылись и показавшиеся чёрные бусинки глаз вспыхнули светом, который сперва ослепил, а затем в момент всё вокруг потемнело.

В следующий миг Лурье оказался в незнакомом месте, по щиколотку в вязкой жидкости, которая окутывала ноги, но не мочила и не пачкала их. У этого места не оказалось границ, а над головой простиралось тёмно-синее небо, усыпанное звёздами. Окружающая тишина давила, жидкость стала тёплой и не доставляла неудобства.

Лурье не понимал, что с ним происходит: мгновение назад он был в лесу и, едва почувствовав кончиками пальцев мех куницы, оказался здесь. Он попытался пробежать вперёд, но ничего не менялось, границы горизонта не приближались, не происходило совсем ничего.

Энри предполагал, что это сон, он хотел поскорее проснуться и вернуться в реальность, но постепенно парня окутывала паника, указывающая на реальность происходящего. Уловив боковым зрением свечение справа, Лурье обернулся и увидел, что одна из звёзд увеличивается в размерах и, чем ближе она становилась, тем сильнее размывались её очертания.

Энри выставил руку, широко раздвинул ладонь и прикрыл глаза. Свечение приблизилось, заполнило всё пространство затопленной плоскости. Энри стало жутко, ворох мыслей давил, и он по-прежнему желал одного – проснуться. Тем временем свечение превратилось в огромный столб света, едва различимая святящаяся фигура предстала перед Лурье на уровне глаз.

«Кузница приветствует нового мастера», – раздался механический голос нарушив тишину в голове у Лурье.

«Что? Что это за бред, может, куница меня укусила и так воздействует вирус?» – промчалось в мыслях.

«Что пожелаешь мастер?» – Вновь зазвучал голос.

Лурье завопил:

– Верни меня обратно, где я, что со мной?

Страх провоцировал появление в сознании Лурье мысли о морских обителях, которые стали вытеснять волнение и тревогу, они успокаивали его. Но буквально мгновение – мысли трансформировали образы прекрасных актиний и их великолепных щупалец. Теперь он представлял жертв, к которым сам Лурье протягивал руку помощи, вселял надежду и тут же доводил жертву до агонии, поглощая её.

– Да, да, они заплатят, – неистово заревел Лурье.

Это, казалось, тянулось целую вечность, а образы с каждой минутой становились всё более реалистичными. Лурье ощутил, что это его шанс стать тихим, но беспощадным охотником. Только эта мысль промелькнула в голове, как столб света трансформировался в шар, а внутри него возникла чёрная точка. Голос вновь зазвучал в голове ниоткуда: «Кузница исполнит твоё желание мастер».

Шар резко уменьшился в размерах и, заискрив молниями, взорвался яркой вспышкой света.

Лурье открыл веки и увидел над собой кроны осенних деревьев. По телу пробежала волна ломоты, словно он упал с высоты; голова сильно кружилась, а глаза горели. Он ухватился за лоб и ощутил, что его ладони перепачканы чем-то тёплым и липким, а посмотрев на них понял, что это кровь. Приподнявшись на локти, Энри пришёл в ужас от того, что вся его одежда перемазана в крови и повсюду кусочками торчал мех.

Лурье стал быстро ощупывать себя, так как подумал, подумал, что куница напала на него и он ранен. Он вскочил на ноги, стал осматриваться в поисках зверька и тут же нашёл его неподалёку. Мёртвое тельце животного лежало у дерева без головы.

Энри резко почувствовал вкус крови и понял, что это он съел часть куницы и попытался прочистить рот. Рвотные позывы подступили к горлу, Энри снова рухнул на колени и долго извергал непереваренное месиво. Обессилев, он упал навзничь и потерял сознание.

Трент замедлил шаг, дабы поинтересоваться, что в столь поздний час здесь понадобилось случайному встречному. Тем временем тонкая фигура шагнула на дорожку и лунный свет позволил рассмотреть черты худого, продолговатого, мертвенно-бледного лица незнакомца.

Голову мужчины выглядела неестественно, а из неё клоками во все стороны торчали длинные, жидкие волосы, глаза блестели бездушным огнём, а изо рта выделялась слюна и стекала с подбородка. На парне несуразно сидел пёстрый наряд, а на запястьях, из-под длинных рукавов, торчали яркие неоновые браслеты.

Трент вытащил левый наушник из уха и твёрдым, но вежливым тоном уточнил:

– Эй, вам помочь?

В ответ тип издал лишь сухой хрип, резко вытянул предплечья, чтобы схватить Трента за руки, но зацепился за сумку. Трент почувствовал опасность и уже ожидал чего-то подобного; годы тренировок и молниеносные рефлексы сработали безотказно, он шагнул в правую сторону и нанёс комбинацию из двух боковых ударов в туловище и в голову.

Незнакомец испустил глухой вой, его корпус резко закрутило, и он повалился на землю. Трент скинул спортивную сумку, развернулся к нападающему и грозно спросил:

– Эй, парень у тебя проблемы, чего ты добиваешься?

Никакого отклика на вопрос не последовало, только сухой сип. Трент осторожно подошёл к агрессору, как вдруг молодой человек затрепыхался в судорогах, его лицо перекосило, а тело то сжималось в позу эмбриона, то вновь распрямлялось в струну. Парень сильно размахивал руками и Тренту было никак не подступиться к нему, чтобы оказать помощь. Вскоре конвульсии прекратились, мужчина приподнялся на четвереньки и неистово заревел, руки его тряслись, а голова дрожала, как у игрушки болванчика. Трент отскочил в сторону и стал оценивать опасность новой метаморфозы: у незнакомца начали отпадать фаланги пальцев, а из них лезли полупрозрачные щупальца. Всё это сопровождалось брызгами крови, которая перемешивалась с густой прозрачной жидкостью. Рот мужчины искривлялся в непредсказуемых гримасах и стремительно рвался по уголкам до самых ушей, голова откинулась назад и фактически висела на остатках кожи шеи. Язык отвалился, а вместо него из глотки наверх тянулись такие же конечности, как и из пальцев и обрамляли глотку венцом в несколько рядов.

Весь невообразимый ужас сопровождался множеством сопутствующих хлюпаний: кровь перемешалась с прозрачной массой, из которой выделялся резкий запах прелой морской воды. Жидкость стекалась к ногам, твердела в момент и позволяла остаткам человеческой фигуры выпрямиться и продолжить извиваться, и не падать на землю.

Трент стал очевидцем феноменальных превращений и пребывал в обескураженном состоянии: он не понимал до конца, что ему делать. С одной стороны, инстинкты говорили: «бей или беги», но с другой стороны, Трент был не из трусливых, как и всегда он смело шёл до конца, чего бы ему это ни стоило. Такого он не видел никогда и сейчас в нём превалировало безграничное любопытство.

Всё длилось какие-то мгновения, адреналин пульсировал у висков, необходимо было решительно действовать. Перед Трентом вознёсся образ морского анемона. Ноги и туловище покрыты вязкой слизью, сочащейся из распятого человека. Из его рук и развороченной головы во все стороны извивались неоновые полупрозрачные щупальца, которые устремились к Тренту.