– Так вот! – не успокаивался Уно, – Раз задумал прогуливать тренировки, после убираешь зал и без разговоров.

Трент даже не возражал, опыт подсказывал, что это не имеет никакого смысла. Уно подошёл вплотную и так крепко пожал руку Трента, словно та попала под гидравлический пресс: «Вперёд переодеваться, нам предстоит немало работы».

Спустя ровно десять минут зал заполнился боксёрами и только звук свистка угомонил рой, делящихся недельными новостями людей совершенно разнообразных профессий, объединённых одной идеей.

– Так, разговоры! – громко произнёс Уно, – Раз припёрлись, на вечер вы мои, так что заткнулись и побежали по залу, – авторитарным тоном скомандовал тренер.

Ритмичная музыка заполонила помещение и занятие началось. Настоящая пятница ничем не отличалась от прочих, Уно не был оригинален, скорее консервативен и по обыкновению включил в программу круговую тренировку. Каждый боксёр занимал место на своей базе и три минуты выполнял одно упражнение, далее якобы следовал тридцатисекундный отдых, состоящий из отжиманий и приседа, а затем спортсмены двигались по часовой стрелке и менялись базами. Таких кругов могло быть три, четыре или пять, а баз больше пятнадцати. Этого с лихвой хватало, чтобы полностью избавиться от накопившегося негатива и почувствовать себя изнеможённым. Пот лился градом, воздух в зале стал невыносимо сухим и спёртым, казалось, бег по часовой стрелке никогда не закончится, но все продолжали работать, сжав зубы.

Спортсмены знали, стоило одному из них сдаться, а как правило, этим грешили непосвящённые новички, немедленно следовало наказание. Уно назначал всем штрафной круг, либо изобретал иное увлекательное упражнение.

Раздался свисток, оповещающий об окончании тренировки:

– Так парни, тянемся, в душ и на сегодня свободны. Почти все. Кто сегодня моет зал? – Глумливым тоном уточнил Уно.

– Тре-е-ент Ма-а-атиас! – Протянулось отовсюду.

– Ладно, посмотрим, кто захочет поработать в парах в следующий раз, – отшутился Трент и глянул в глаза каждого, кто поддержал Хагеля.

Спортсмены отводили взгляд и сетовали на то, что не могли идти против тренера, они уходили в раздевалку и желали Тренту удачи. Зал накалился и наполнился энергией, Трент распахнул окна и побрёл в подсобку за уборочным инвентарём, но сперва проверил мобильный телефон и увидел звонок от Алекса. Взглянув на время, Трент понял, что сегодняшняя тренировка значительно затянулась, а впереди ещё ожидало дежурство по залу.

– Алекс, – тяжело выдохнул он, услышав голос товарища.

– Трент, ты где? Уже заждались. Что-то стряслось?

– Слушай, тут такое дело. Папа сегодня разбушевался, так ещё и оставил на уборку, жаль, но я пас.

– Не-е-ет, ну почему именно в пятницу, Уно нарочно? – огорчился друг, – Тебе от всех огромный привет, а персональный от Эммы. На связи, – и отключил телефон.

Трент ощутил движение в воздухе, моментально принял стойку и мощно отбил перчатку, запущенную с противоположной стороны.

– Вновь папой называешь, – напомнил о себе Уно, – Давай приступай надраивать зал, – расплылся в ухмылке и ретировался в тренерскую.

«Весёлый вечерок выдался», – поразмыслил Трент, включил музыку и приступил к уборке. Спустя полтора часа зал сиял, инвентарь лежал на местах, складывалось впечатление, что сегодня занятий не было. Трент принял душ и переоделся, а позже, прежде чем уйти, постучал в дверь тренерской и заглянул внутрь. Уно сидел за столом и потирал руки.

– Порядок! – оскалился Трент.

– Будешь знать, как пропускать тренировки, – с ответным ехидством, широко улыбался Уно. С тех пор, как ты стал юристом, очень часто поступаешь так. Он поднялся со стула, пожал ему руку, хлопнув по плечу, но при этом выглядел чуточку странно, как-то обеспокоенно и задумчиво.

– Что-то случилось? – поинтересовался Трент.

– С чего ты взял? Давай дуй домой, уже чертовски поздно, – невозмутимо протараторил Уно. Трент хлопнул его по плечу в ответ и пошёл к выходу.

– Заехал бы, как-нибудь, Медея скучает по тебе. Будь осторожен, – буркнул Уно в след. Трент кивнул и пожал плечами, за столько лет никакого беспокойства, ни доброго слова и тут такое, как минимум странно.

Трент вновь взглянул на часы, стрелки показывали двадцать три минуты первого. На улице здорово веяло свежестью. Стояла ранняя весна, которая нарядила деревья в новые зелёные наряды, воздух был холодным и прохладным и от этого становилось немного зябко. Трент вынул из сумки спортивную куртку и накинул её.

Он решил, что не спешит домой и что, несмотря на позднее время, неплохо было бы прогуляться, всё равно вечер сложился не совсем так, как он предполагал, а утром можно будет поспать подольше. Трент надел наушники, нашёл в плеере любимый трек, снова перекинул ремень сумки через плечо и пошёл вдоль улицы к дендропарку.

У него было несколько вариантов пути домой, но захотелось полного уединения, а так как в это время в парке никого не было, то вариант был в самый раз. Этот маршрут помогал срезать добрую часть пути. Трент, уверенный в своих силах, спокойным шагом подходил к высоким кованым воротам городского парка. Отталкивая скрипучую калитку, молодой человек вспомнил о легендах, которые пересказывали горожане друг другу, утверждая, что ночью в парке небезопасно. Исчезло девять или десять человек, а затем их трупы находили с обглоданным лицом, но Трент не особо верил во все эти байки про исчезновения и маньяков, а также медведей, которых якобы тут встречали. Полицейские хроники в новостях ничего подобного не сообщали, а верить небылицам не особо и хотелось.

Расположенный в северной части города Дендропарк, представлял из себя прямоугольник, растянувшийся на два километра в ширину и десять в длину, заросший буйной растительностью, с массой дорожек и тропинок, скамеек, фонтанов и прочих парковых атрибутов, что позволяло полностью отключиться от суеты пыльного, каменного города.

Маршрут Трента пролегал по диагонали через центральную часть, тогда как автомобили огибали парк полностью. Мягкое освещение создавало особый уют в ночное время. Трент свернул с главной аллеи на тропинку, по-прежнему не торопился, размышлял о трудовой неделе и выстукивал в воздухе бит очередного хита любимой группы.

Второстепенные тропы слабо подсвечивались отблеском центрального освещения, множество теней от свежей густой растительности перемешивались различными оттенками серого. Часто приходилось уворачиваться от веток, что развлекало Трента, отрабатывающего нырки и уклоны.

Необъяснимо, но что-то было не так, он извлёк один наушник из правого уха и поймал себя на мысли, что не слышит насекомых, которые обычно громко стрекотали в это время. Поднырнув под очередную ветку, Трент заприметил дрожащую тень в метрах тридцати впереди, и из высокого кустарника появилась рослая сутулая фигура.

Энри Лурье – студент биологического факультета городского университета. Долговязый, узкоплечий, сгорбленный с ввалившейся грудью, физически слабый и трусливый молодой человек. Энри любил природу и имел болезненное пристрастие изучать обитателей океанов. Подводный мир зачаровывал загадочностью и манил неизведанностью. Лурье грезил, что после учёбы станет океанологом, будет исследовать и спасать актиний или как их ещё называли – морских анемонов, занесённых в Красную книгу.

С детства мальчика интересовало природное разнообразие, диковинные способы симбиоза и охоты. Маленький Лурье мог часами рассказывать об актиниях, это утомляло до раздражения родителей и соседей, что впоследствии сделало ребёнка замкнутым. Идеальным собеседником для него стало Альтер эго, которое он называл Лик.

Став подростком, Лурье подражал анемонам и окрашивал длинные жидкие волосы в разноцветные тона, а в одежде предпочитал подчеркнуть образ яркой, кислотной деталью, поэтому становился объектом насмешек и издевательств. Энри старался не обращать на это внимания, но мечтал, превратить обидчиков в беспомощных жертв.