Когда у него завибрировал в кармане телефон, Тедео очнулся и поспешно выключил музыку: говорить по телефону под Шопена он считал кощунством.

– Тедео, мы начинаем, где ты? – каркнул в трубке МакКой.

– Уже иду.

Глубоко выдохнул – и поймал на себе взгляд Бо.

– Это было красиво, – сказал парень, кивнув в сторону диска.

– Любишь Шопена?

– Я не слушал раньше классическую музыку.

– Возьми послушать, – щедро предложил Тедео, но Бо отрицательно покачал головой.

– Нет. Сейчас я смотрел на тебя – и СЛЫШАЛ, о чем он играет. А один я не услышу.

Тедео не нашел, что ответить, поэтому просто кивнул:

– Пойдем.

Захлопывая дверцу, Тедео поймал себя на мысли, что усталость как рукой сняло. Ему было так комфортно и хорошо, как не было уже… дайте-ка подумать… с тех самых пор, как он познакомился с Натали. Точно. Это – первый раз с тех самых пор.

– Мне пойти вперед? – негромко спросил Бо, и Тедео удивленно уставился на него.

– Зачем?

– Вдруг тебе… неловко.

– Не говори ерунды.

Тедео, с его крайней неразговорчивостью, мало кто понимал с полуслова. И еще меньше было тех, кто в ответ на редкие реплики не разражался пространными монологами, пытаясь пояснять, рассказывать, аргументировать… Бо точно так же, как и Тедео, экономил слова, и мужчина испытывал почти физический кайф от тишины и лаконичности их общения. Все было понятно, и при этом не потребовалось загружать пространство ненужными звуками.

Они вместе вошли в павильон, и к Тедео тут же подбежало несколько костюмерш и гримерша.

После пятнадцатиминутного отдыха в машине – с Шопеном и молчащим собеседником – Тедео снова ощутил себя свежим. Как минимум, часа три среди этого гомона он продержится. А потом… ну, проглотит очередную таблетку, не беда.

…но уже спустя полчаса голова начала просто пульсировать от обилия звуков вокруг, голосов, смеха, криков режиссера… Тедео терпел, стараясь не показывать свое болезненное состояние, в которое погружался, как в трясину – по полметра, медленно, но неуклонно. Спустя три часа режиссер только вошел во вкус, и с площадки Тедео не отпускали ни на минуту: снимали крайне напряженную сцену, Тедео постоянно находился в кадре, во взаимодействии с актером, играющим главаря Мафии. Главарь Мафии хрипло орал, как и было ему положено по роли, Тедео отыгрывал лицом попеременно то гордость, то ярость, то насмешку, и чувствовал, как медленно захлестывает его волна разрывающей головной боли. Он физически ощущал, что бледнеет, сереет, зеленеет, покрывается пОтом, но, к счастью, все это было очень на руку сюжету, и режиссер воодушевленно снимал дубль за дублем, забыв, что актерам стоило бы дать передышку.

Бо, изображающий сына Мафиози, тоже присутствовал в сценах: он сидел на диване в декорациях «кабинета Мафиози» и, по сценарию, испытывал сомнения в правильности действий папаши. Тедео, изображая своего суперчестного и суперблагородного героя, видел, как парень бросает на него сочувственные взгляды. Молодец, неплохо играет, краем сознания думал мужчина, непроизвольно стискивая челюсти и пытаясь справиться с красной пеленой пробуждающейся мигрени перед глазами.

На съемочной площадке никто не знал про «маленькую особенность» Тедео. Мужчина всегда чувствовал себя инвалидом, стоило ему представить, как его начнут жалеть, давать поблажки и лишние минуты отдыха… нет, такого он не хотел. В конце концов, он терпит свою больную голову столько, сколько себя помнит. Привык. Не развалится.

– Снято!

Это прозвучало так резко, что Тедео вздрогнул: ему показалось, что голос МакКоя сейчас просто разнесет его голову на куски.

– Еще дубль!

Да черт тебя дери… мужчина сглотнул и прикрыл глаза: к нему подбежала гример, поспешно вытирая капли пота на лбу и висках.

– Тебе нехорошо? – совсем рядом и очень тихо прозвучал низкий голос, и Тедео вздрогнул: Бо, в суете незаметно подобравшись к нему, в упор смотрел на его своими светлыми глазами из-под падающей на нос челки. Парень был очень серьезен, и Тедео почему-то не смог ему соврать.

– Голова болит.

– Попросить у ассистента таблетку?

– В кармане моей куртки, – они переговаривались так коротко и лаконично, что Тедео показалось, будто он просто громко думает, не произнося вслух ни слова. Но Бо его понял – он гибкой змейкой выскользнул среди гримеров-костюмеров-световиков куда-то в неосвещенную софитами зону, и через минуту материализовался рядом, протягивая стакан с водой и таблетку.

– Спасибо.

Бо молча вернулся на свой диван и снова застыл, готовясь сомневаться в папочке перед камерой. Десять минут спустя тиски, сжимавшие виски и затылок, начали потихоньку отпускать, красная пелена рассеялась, и Тедео даже вполне сносно доиграл все запланированные сцены, хотя они и затянулись еще на несколько часов.

– Тедео, ты просто шикарен! – верещал режиссер, хватая мужчину за руку и не давая вырваться за пределы площадки, – Как ты бледнел! Как ты скрипел зубами! Гениально, ге-ни-аль-но!

Тедео вымученно улыбался и пятился к выходу. Освободившись, наконец, от цепкой руки МакКоя, он резко развернулся – и наткнулся на нескольких девушек-ассистенток, взявших в плотное кольцо Бо. Они наперебой ему что-то говорили, хихикали и дергали за рукава, а Бо растерянно стоял и переводил глаза с одного милого личика на другое. Тедео замедлил шаги, проходя мимо этой живописной группы.

– Ну хотя бы салатик, Бобо, ну хотя бы полсалатика!

– Просто посиди с нами, неужели тебе трудно, Бобо?

– Может быть, сходим в клуб потанцевать?

– Лучше сначала поужинать! Ты же голодный, да, Бобо?

Тедео вопросительно поднял брови, и Бо ответил ему быстрым умоляющим взглядом.

– Кажется, кто-то хочет сорвать мне репетицию? – Тедео брякнул первое, что пришло ему в голову, вклиниваясь в строй умоляющих девушек. Те разом замолкли и настороженно уставились на мужчину: главный актер, оказывается, умеет говорить? Он не привидение, которое появляется только перед камерой? Вот это чудеса!… а Тедео кивнул парню: – Ты забыл, что обещал со мной порепетировать?

– Извини, я просто не смог их перекричать, – в тон ему ответил моментально поймавший брошенный спасательный круг парень, – сорри, девочки, я и правда обещал.

– Репетиция? – наморщила хорошенький лобик одна из девушек, ассистент-реквизитор, – Сейчас? В это время?

«Мда, про время я и позабыл, – хмыкнул про себя Тедео, сохраняя вежливую полуулыбку на лице, – интересно, который час…»

– А когда же нам еще репетировать, если график съемок такой плотный? – вывернулся Бо и заторопился, – Пока-пока! Всем пока! До завтра!

Девушки ошарашено смотрели им вслед. Кажется, за ужином у них будет новая тема для обсуждения…

А Тедео и Бо уже выскочили из павильона.

– Спасибо, – Бо прижал руки к груди, – спасибо, что спас.

– Спасибо за таблетку, – пожал плечами Тедео, бибикая сигнализацией, – залезай, подвезу.

– У меня велосипед.

– Садись в машину, – тихо приказал Тедео, бросив взгляд за спину парня, – иначе обман раскроется.

Бо снова понял все с полуслова и впорхнул на пассажирское сиденье, хлопнув дверью на глазах у высыпавших на ступеньки девушек.

Машина тронулась с места, провожаемая взглядами как минимум пяти озадаченных ассистенток.

– Я испорчу тебе репутацию, – негромко сказал Бо.

– Чем же? – Тедео невозмутимо высматривал поворот.

– Просто высади меня, где тебе удобно, – не ответил на вопрос парень.

– Уже поздно. Я довезу до дома.

– Но мой велосипед…

– Завтра заберешь.

– Спасибо. Я живу в кампусе. Это совсем рядом.

Тедео улыбнулся краем рта, не тратя слова. Снова повисло молчание. И снова оно не давило, не напрягало – просто окутывало со всех сторон, как теплое мягкое одеяло.

– Что мы репетировали?

– А? – Тедео от неожиданности даже развернулся всем телом к парню, но вовремя спохватился и вернул внимание на дорогу.

– Ты сказал девочкам, что я обещал с тобой репетировать. Если завтра они спросят, что мне им ответить?