Легкие быстрые шаги туфелек, наконец, сорвались с места и затихли где-то в помещении.
Тедео с тихим стоном выпрямился.
Как же болит травмированное колено, черт его дери… хоть мужчина и пытался опираться только на здоровую ногу, все равно слишком долго просидел в скрюченном состоянии, и теперь казалось, что изнутри на его коленной чашечке кто-то выпиливает лобзиком затейливую резьбу.
Тедео выглянул из-за ширмы, убедился, что терраса пуста, и неловко вылез наружу. Походил, хромая, вдоль перил. Кровь медленно начинала циркулировать в правильном порядке, покалывая иголочками онемевшие ноги.
«Никогда не присматривался к этому Бо, – Тедео задумчиво сделал батман сначала одной ногой, потом второй, забыв, что он не в балетном классе, – интересный мальчик. Если он не побоялся поспорить с нашей суперзвездой, то совершенно точно отличается от остальных. Надо же… влюбился. Впрочем, это неудивительно – на площадке огромное количество красивых актеров, ведь маменька даже на второстепенные роли наняла звезд и звездулек. Еще немножко, и даже массовка состояла бы как минимум из номинантов на Оскара. Есть на ком остановить взгляд. Кто-то, кто с ним не разговаривает. Хотя Натали могла и преувеличить, по своему обыкновению – из злости, вредности или зависти. Даже и не подозревал, что за кулисами могут кипеть такие страсти! Впрочем… какие кулисы… я же не в театре…»
Тедео вздохнул и поморщился, словно вспомнил о чем-то очень болезненном. Пора двигаться в сторону павильона.
Присел, встал, попробовал сделать левой ногой рон-де-жамб, охнул от резкой боли.
– Все в порядке? – раздалось позади, и Тедео резко обернулся: из дверного проема выглядывал Бо. Неужели парень видел, как Тедео позорно вылезал из укрытия? Нет, не может такого быть, Тедео уже минут пять стоит у перил…
– Да, все хорошо, – с улыбкой кивнул Тедео, забыв натянуть на лицо непроницаемую маску.
– Мне показалось, ты хромаешь, – пожал плечом парень, пристально глядя на Тедео.
– Всегда так, если долго не двигаться.
– Почему? – парень тоже вышел на террасу, но стоял на расстоянии, словно не решаясь нарушить границы личного пространства.
– Старая травма, – Тедео развел руками.
– Мениск?
– Мгм.
Говорить вроде бы было больше не о чем.
Тедео вспомнил ехидство Натали: «Он ни разу не заговорил с тобой!»
И откуда она знает… Или с этим незаметным и неименитым мальчиком никто из звездных актеров не общается, поэтому Натали и не преминула об этом напомнить?
– Ты успел отдохнуть? – Тедео своим вопросом, кажется, парня очень удивил. Тот, собравшись было уходить, обернулся и отрицательно качнул головой.
– А почему?
Тут уж Бо удивился совсем откровенно: с чего бы вдруг Тедео интересоваться его отдыхом? Но быстро справился с выражением лица и спокойно ответил:
– Костюмеру нужно было доделать костюм, и она… ей проще было делать это на мне.
– И ты даже не присел?? – ахнул Тедео.
– Ннннет…
– И не ел?
– Нннет…
– Так нельзя. Выпей хотя бы кофе!
– Нас уже вот-вот пригласят на площадку, – парень смотрел на Тедео ничего не понимающими глазами, словно бы говоря: эй, дядя, а ты с чего играешь роль заботливого родителя? С какого перепугу?
«И в самом деле, какого черта я лезу, – подумал Тедео, и сам себе ответил: – а почему бы и нет? Похоже, что здесь на мальчишку не обращают внимания, и даже костюмеры бессовестно используют его как манекен во время его же перерыва. Некрасиво это. Неправильно».
– Пригласят – тогда пойдем, – Тедео встряхнул ногой и, стараясь не хромать, пошел к двери, – можно успеть выпить чашечку.
Бо послушно пошел следом, словно Тедео вел его на веревочке. В павильоне еще меняли декорации, громко стуча молотками и что-то передвигая, и Тедео, обернувшись к шедшему позади Бо, слегка улыбнулся:
– Минут пятнадцать точно есть.
Когда они вошли в небольшое огороженное пространство, выделенное для отдыха актеров и называемое «кафе», мужчина понял, почему Бо не смог отдохнуть: все эти именитые и звездные коллеги Тедео вольготно расположились на немногочисленных стульях и столах, нимало не беспокоясь о младшем персонале и менее именитых коллегах. Кто-то восседал падишахом на двух стульях, заложив ноги на стол, кто-то по-хозяйски занял сразу и два стола, и два стула, разбросав вокруг себя вещи и гаджеты, кто-то и вовсе, составив стулья в рядок, комфортно отдыхал горизонтально. Парочка актеров-эпизодников приютилась на подоконнике, остальные же, скромные и не обличенные славой, сидели вдоль стены на полу, подложив под себя свои вещи.
Раньше Тедео не обратил бы на это никакого внимания. Прошел бы мимо, даже не задумавшись. А сейчас почему-то обиделся за Бо и ему подобных.
– Козлы, – тихо процедил он, озирая «кафе».
Парень стрельнул в него удивленным взглядом, но промолчал.
Мужчина подошел к импровизированной стойке с остатками закусок, бросил Бо два яблока, выбрал пачку печенья, изучил кофемашину.
– С молоком?
– Черный.
И снова замолчали, пока агрегат выплевывал из себя ароматный пар.
– Пойдем, – мотнул головой Тедео и с кофейными стаканчиками направился к выходу.
У входа в павильон он остановился, поудобнее перехватил стаканчики и бибикнул сигнализацией стоящей у самых ступенек машины.
– По крайней мере, можно посидеть и вытянуть ноги.
– Я точно не помешаю тебе отдыхать? – уточнил Бо.
– Я бы не предложил, если бы ты помешал, – лаконично ответил мужчина.
Они откинули спинки передних кресел почти до конца и уютно устроились, потягивая кофе и хрустя печеньем.
Тедео называли «убийцей диалога» потому, что он не любил поддерживать вежливых бесед. Он не считал нужным насиловать себя и общаться из одной только вежливости; если ему нечего было сказать, он молчал. Практически со всеми это создавало напряженную атмосферу; его собеседники начинали ерзать, заводили какие-то нелепые монологи, пытались придумать темы и вовлечь мужчину в разговор, и чем дольше все это продолжалось, тем большее взаимное недовольство начинало сгущаться в окружающем пространстве.
С Бо молчать было вполне уютно. Он не пытался «забить эфир», не рассуждал о погоде, о последних мировых событиях и футбольных матчах… он тоже молчал, прикрыв глаза, и мужчина расслабился.
Исподтишка рассматривая мальчишку, он усмехнулся: надо же. Если бы не подслушанный сегодня разговор, если бы не яд бывшей подружки, Тедео и внимания бы не обратил на этого паренька. Да, они пару раз пересекались на репетициях, но в памяти у Тедео совершенно ничего не отложилось, только что-то безликое вроде «милый парень». Теперь же, когда этот «милый парень» так здорово ответил пиранье-Натали, Тедео ощутил что-то вроде симпатии.
А ведь совсем молоденький, лет двадцать, не больше. Но тонкий и прямой, как натянутая струна.
Темная густая челка почти до самого кончика носа. Теряющиеся под ней глаза. Острые высокие скулы, прямой нос, красивого рисунка пухлые губы. В общем-то, ничего особенного, просто милый и симпатичный мальчик.
Ресницы дрогнули, и на Тедео в упор посмотрели голубые глаза. Застигнутый на месте преступления, мужчина неловко улыбнулся.
– Извини.
– За что?
– Я вытаращился и мешаю тебе отдыхать.
– Все нормально. Прости, я не очень разговорчив.
– Я не намного разговорчивее.
– Отлично.
– Мгм.
Они снова замолчали, но на этот раз Бо уже не закрывал глаза, изредка косясь на Тедео.
– Ты не против Шопена? – внезапно спросил мужчина.
– Нет.
В салоне заиграл ноктюрн.
Тедео когда-то играл на фортепиано. Он мечтал стать пианистом, но мать видела его танцовщиком – и выбора у него не оказалось. Как только занятия стали мешать бесконечным прогонам-репетициям-тренировкам-экзерсисам, рояль отправили в благородную ссылку, в общую гостиную в доме родителей. Там он, кажется, и стоит до сих пор… А Тедео распрощался со своей мечтой. Но все равно из года в год, изо дня в день он упрямо крутил в наушниках фортепианные концерты, симфонии, сонаты… он выключался из окружающего мира и вникал в услышанное всем своим существом: за неимением возможности сыграть пальцами, он переживал все эмоции музыканта, играющего на фортепиано, в своих мыслях. Его брови приподнимались или хмурились, он удивлялся, грустил, негодовал и шутил – все это молча, одним лицом, представляя, что это он сейчас сидит за инструментом. Ноктюрн Шопена, светлый, с легкой грустью, воздушный и очень успокаивающий, всегда приводил его в состояние равновесия. Сейчас, совершенно забыв о присутствии Бо, Тедео полностью окунулся в музыку: он смаковал каждый звук, словно покачивал в объятиях что-то нежное и трепетное. Даже пальцы на коленях немного шевелились, словно перебирая клавиши.