Сын бы никогда не стал звездой балета, если бы не муж и его протекции.

Сын бы не попал в модельный бизнес, если бы не Алин и ее спонсорство пары показов.

Сын бы не появился на обложках таблоидов, если бы не грамотный менеджер, нанятый семьей Ниши.

Весь Тедео, с ног до головы, был проектом семьи Ниши. Успешным проектом, что скрывать.

Природа подарила ему уникальную внешность, наделила хорошими данными для творческих профессий – выразительные глаза, пластика, изящные линии тела, абсолютный слух, врожденная прыгучесть, музыкальная восприимчивость… все в один голос сулили ему большое будущее – и в музыкальной школе, и в балетной. Алин, подумав, сделала ставку на балет. И не прогадала: «проект» окупил сам себя, вложения обернулись успешными кассовыми спектаклями, приглашениями на участие в рейтинговые ТВ-шоу, посыпались предложения ролей, интервью, показов… и все это был результат ее трудов.

Самое обидное, что сыну было будто бы все равно, кто он и где он, знаменит он или нет. Он не стремился к славе, не мечтал об известности и рейтингах, он смотрел вокруг все с тем же заморожено-холодным выражением лица, и отвечал ей голосом блеклой ветоши. Ему было все равно, с кем общаться, с кем дружить и даже спать – его возлюбленные менялись часто, и каждая из них была похожа на предыдущую: мелкая, жадная, охочая до денег стервочка с амбициями принцессы. Последняя, изображавшая из себя актрису, и вовсе раздражала Алин до трясучки: все время пыталась пропиариться на имени Тедео, только что не в открытую позировала на его фоне. Глупая дешевка. Хорошо, что сын наконец-то с ней расстался.

– Она ничего не натворила, – Тедео дернул плечом, – она просто хотела, чтобы я официально объявил ее своей любовницей.

– Ну, разумеется, – мадам Ниши возмущенно повысила голос, вздернув брови, – разумеется! Они все хотят именно этого!

Сын едва заметно сморщился, словно съел что-то кислое.

– Мама, в любом случае, этой проблемы больше нет.

– Погоди, она же продолжает сниматься в этом фильме с тобой?

– Да.

– Пусть не рассчитывает на пиар за наш счет, – женщина поджала губы и потыкала наманикюренным пальчиком в экран телефона, – Бенни, здравствуй, дорогой. Бенни, мы расторгаем контракт с этой старлеткой Кейн.

– Мама…

– Помолчи! Бенни, это я не тебе. Да. Выгоняй ее к чертям. Заплати ей что-нибудь и гони в шею. Просто скажи, что я так распорядилась. Да мне плевать, что вам дальше делать! Придумаешь что-нибудь. За это тебе деньги и платят. Все. Не морочь мне голову. Пока!

– Мама…

– Что – мама? С какого перепуга я должна участвовать в карьере этой дешевки, если она больше не имеет к тебе никакого отношения? Или ты думаешь, что она попала в фильм благодаря своему таланту?

– Нет, я так никогда не думал.

– Вот и правильно, что не думал! Разбежались – и делу конец.

– Но это как-то… некрасиво.

– НЕКРАСИВО? – мадам Ниши по слогам повторила за сыном это слово, повышая голос, – НЕ-КРА-СИ-ВО? Ты вообще представляешь, в каком мире ты живешь? Ты замечаешь, что вокруг тебя не только эльфы и феи? Ты хоть раз задумывался, откуда берутся твои фильмы, спектакли, шоу?…

– Мама, я все знаю.

– Знаешь? Тогда какого черта ты мне рассказываешь про красоту? Это деньги, сын. Это бизнес. В бизнесе нет красоты. Я не благотворитель, чтобы содержать тех, кто мне не нужен. Спустись со своих облаков на землю! Сколько можно порхать в горних высях? Начинай уже работать сам на свою медийность!

– Но я не хочу медийности…

– А чего ты хочешь? – мадам Ниши окончательно перешла на крик, краснея ухоженным лицом и тяжело опуская ладонь на столешницу, – слушать своего Шопена? Сидеть целыми днями в библиотеке? Смотреть в стену пустыми глазами? Кто тебя вообще спрашивает, чего ты хочешь? Ты сын этой семьи, в твое образование и карьеру вложены наши деньги, так будь любезен забыть о том, чего хочешь ТЫ, и делать то, что НУЖНО!

Тедео посмотрел на нее своим замороженным взглядом и голосом линялой тряпки ответил:

– Да, мама.

МакКой в сотый раз пожалел, что польстился на большой гонорар и взялся за этот проект.

С самого начала этот фильм покатился не по тем рельсам, и все предчувствия МакКоя оправдались в полной мере: звездная парочка окончательно рассорилась, Вдовствующая Императрица Всея Казино без капли сожаления расторгла с ней контракт, поручив МакКою «придумать что-нибудь взамен».

Что можно было придумать, отсняв четверть фильма, МакКой не понимал, хватался за голову, пил таблетки от давления и сердца, и в сотый раз вслух проклинал и мать, и сына, и всех святых за компанию.

Съемочная группа и даже актеры-эпизодники пытались его утешить, предлагая различные варианты решения ситуации вплоть до «давайте возьмем новую актрису и отснимем заново, мамаша оплатит». МакКой этот вариант оставлял на самый крайний случай, а пока наседал на сценариста с требованиями поменять сценарий.

Героиня Натали была похищена, сцена ее заточения в подвале Главного Злодея наполовину была готова, и если сильно постараться, можно было потихоньку вывести из сюжета жену главного героя, «убив» ее парой эффектных кадров. Например, показать крупным планом нож в руках Главного Злодея, скорчившееся женское тело в полутьме, кровь, крик… было бы эффектно!

Сценарист, который должен был переписать сценарий, развивая события как-то иначе, возмущенно матерился и швырял в МакКоя попадающиеся под руку предметы – как, скажите на милость, можно за пару дней переписать сюжет фильма, убирая основную линию? Чем ее заменить? На что сделать акцент? Откуда брать мотивацию героя? Чего ради он станет рисковать собой, если рычагов давления на него у Главного Злодея уже не будет? Чем Главный Злодей будет его шантажировать, если заложница погибнет? И какой мотив для дальнейших расследований должен придумать сценарист Главному Герою, если его любимая благополучно почила, и поводов ее искать больше нет?

Но для МакКоя изменение сценария было меньшим злом, хотя и ломало все согласованные с актерами графики. Не переснимать же, и в самом деле, все сцены!

Плюнув на вежливость, МакКой из принципа выставил Мадам Казино кругленькую сумму за все переделки и изменения, и Вдовствующая Императрица, не пикнув,  оплатила.

Раз уж она обеспечила нам всем инфаркт и нервотрепку – пусть раскошелится по полной, мстительно думал МакКой. Не моральное, так хоть материальное удовлетворение получим.

Актеры были призваны на площадку вне графика, и теперь просто сидели, лениво обмахиваясь старыми вариантами сценария.

Решили снимать второстепенные сцены, чтобы не тратить время: досняли какие-то разборки в логове Мафии, полностью закончили сцены в полицейском участке, даже маленькие эпизодики с Тедео, заказывающим кофе в кафе, обработали – а нового сценария все не было и не было.

МакКой не понимал, что снимать дальше, и снимать ли вообще.

Он уже был готов смириться с ситуацией, и на случай, если сценарист так ничего и не придумает, перелистывал фото актрис, которые в свое время тоже приходили на кастинг. Если не можешь изменить ситуацию – измени свое отношение к ней, повторял он про себя, как мантру, и приучал себя к мысли, что он, как первоклассник, будет «переписывать все заново».

Натали прибежала к МакКою в истерике, пыталась угрожать и требовать вернуть ее обратно. Когда она услышала, что инициатива расторжения контракта исходила от Сиятельной Мадам, окончательно потеряла лицо, вопила, что не спустит это с рук «вам всем, негодяи», рыдала, пыталась то давить на жалость, то соблазнять МакКоя своими прелестями – в общем, вела себя непотребно и безобразно.

МакКою пришлось ее выставить вон, хотя изначально он даже сочувствовал бедной девушке, попавшей в жернова влиятельной семейки. Но сочувствие моментально испарилось, когда он увидел всю эту неприглядную сцену в своем офисе; МакКой даже подумал, что не бывает дыма без огня, и наверняка за прекрасным фасадом звездной парочки крылась какая-нибудь грязная историйка, которую и перерубила властной рукой Биг Мама.