— Ты что, кусок говна, страх потеряла? — он без размаха, коротко ударил меня рукой в живот. Жуткая боль скрутила внутренности, и я был проблевался от неё, если бы было чем. — Я на втором уровне Очистки тела, а ты, позорный ублюдок, никогда и не сможешь культивировать! — он ещё раз ударил, более отрывисто, так что, казалось, все мои органы намотались на кулак. — Ещё раз посмеешь меня хоть пальцем тронуть — я тебя сломаю твои хиленькие ручки и ножки, а потом скину вот в эту речку. А может, хе-хе, предварительно оттрахаю, и меня не остановит даже то, что ты к тому времени уже можешь сдохнуть!

Он бросил меня на камень, умудрившись ударить меня так, что зубы распороли щёку изнутри, и рот наполнился кровью. Фу Джа не отставал от приятеля, с готовностью отвесив мне пару ударов по рёбрам.

— Работай давай, выродок! А мы последим!

Я уже не смел пререкаться. Мда, мир такой, что кто сильнее — тот и прав. Не то чтоб на моей Земле было как-то иначе, но здесь это как-то уж сильно гипертрофированно. Так что стоит хотя бы на первое время заткнуть свою гордость и подчиниться. На время. А потом я стану красивой, обворожу самого сильного ученика секты, и он уже этих мразот изобьёт и скинет в речку!

Следующая неделя была для меня адом. С самого утра эти двое уродов перехватывали меня и вели к чанам и речке, где до самого заката гоняли с вёдрами. Если я запинался, проливал воду или уставал так, что уже не мог таскать тяжелые вёдра, меня аккуратно, но очень больно избивали. Так, чтоб следов не оставалось, а мне бы казалось, что я сдохну прямо там. Всё это сопровождалось насмешками, а их прозвище «говноедка» преследовало меня даже в кошмарах по ночам.

Естественно, за неделю я не смог наполнить даже одного чана для воды. Это послужило отличным оправданием для мучителей для того, чтоб лишить меня еды. «Кто не выполняет норму — тот и не ест!». Голод бы совсем подточил мои силы, если бы не соседка. Она как бы извиняясь ещё в первый день пробормотала, что она только на первом уровне Очищения тела, но зато молча подкидывала часть своей еды. Так что я возвращался в комнату, быстро сгрызал пару сухарей и варёную картофелину и проваливался в тревожный сон. Несколько попыток утро поговорить с Тан Ми провалились, Ла Ши и Фу Джа не пускали меня к нему, а сразу «брали в оборот».

Самое плохое, что у меня не было ни сил, ни времени даже заглянуть в свитки с методом культивации. Как я их положил под подушку, так они там и лежали. Ну и зачем я тогда здесь, если даже развиваться не могу?

На восьмой день неожиданно для меня, да и для моих мучителей, всё закончилось. Я как раз принёс по полведра воды и выливал их в первую ёмкость, а Ла Ши с Фу Джа «подбадривали» меня плевками и поджопниками, когда будто из ниоткуда выпрыгнул Тан Ми.

— Так-так-так! Так вот, значит, что вы тут делаете! — он будто равнодушно обвёл всю эту картину взглядом.

— Брат Тан Ми! Я рад тебя видеть! — Ла Ши тут же подскочил к нему и схватил за рукав, его подельник сделал то же, но с другим рукавом.

— Старший! Я так рад тебя видеть! Но что тебя привело сюда? — Фу Джа подобострастно тряс рукав.

— Я, знаете ли, заглянул сюда от Старейшины Каншоу Рена. Он, понимаете ли, не менее двух часов рассказывал мне, что в на всё горе нет воды уже неделю, а я, как ответственный за учеников-мастеровых и их труд, должен знать, почему же такая неприятность произошла.

— Ох, брат Тан Ми, это всё эта ленивая скотина! — Ла Ши пнул меня так, что я упал. И остался лежать. Хрен с ними, полежу, а т опять собьют с ног.

— Да-да, Старший Тан Ми, эта кривоногая обезьяна никак не хочет быстрее носить воду! Это всё её вина!

— Так вы говорите, что это всё её вина, да?

— Брат Тан Ми проницателен, как взгляд Будды! Мы просто учили её, как правильно работать, а она всё отказывалась принимать науку, сука! — Ла Ши заискивающе заглядывал в глаза начальству.

— Брат Ла Ши всё верно говорит! Мы просто учили эту…

— Пасть закрыли. — Тан Ми перестал притворяться равнодушным, глаза загорелись злобой, на скулах заиграли желваки. — Вы тут, значит, учительствуете, а я за вас от Старейшины пропиздонов получаю! Так, значит?!

— Мы…

— ЗАТКНУЛИСЬ! Вы, тупые сыны шлюх, себя Великими Старейшинами вообразили, что ли, что учителями заделались?! Я вам что сказал сделать? Найти ей работу, которая она сможет делать, и всё. А вы на неё свою свалили, в результате её не делали целую неделю, ещё и перед старейшиной меня подставили!

— Мы… — договорить Фу Джа не успел, Тан Ми сверхбыстро хлестнул ему по лицу рукой так, что кровь из разорвавшейся от удара щеки брызнула метра на полтора в сторону. Не стал ждать реплики Ла Ши, а пнул его ногой в живот, Ла Ши скрутило в бублик и пронесло надо мной.

— Всё. Ваши поблажки как моих помощников закончились. Чтоб все ёмкости были наполнены к вечеру! А потом пойдёте добывать духовные камни в шахту! На год! Шагайте, уроды, шевелите каструпалками своими!

Двое моих мучителей поднялись с земли, и, постанывая и скрючиваясь, подхватили вёдра. Смотря на их понуренные спины, удаляющиеся по тропинке, я не мог сдерживать широкой, счастливой улыбки! Получили, ублюдки, получили! Надеюсь, им в шихте отольётся той же монетой!

— А ты чего тут разлеглась и отдыхаешь? — Тан Ми легко, но чувствительно пнул меня в бок. — Поднимайся, я сам тебе определю работу.

Ох, спускаться с горы, скажу я вам, гораздо приятнее, чем подниматься на неё! А если этот спуск не в сумерках, как уже стало обычным, а при свете дня — так это впятеро приятнее! Удовольствие и удовлетворённость переполняли меня, заглушая даже боль от побоев. Не знаю, что будет дальше, но теперь, я надеюсь, у меня будет время изучить методики и начать культивировать. Красота, жди меня — я уже близко к тебе!

— Тааааак, таааааак. — Тан Ми перебирал карточки в самой обычной картотеке, каких можно увидеть в заводских бухгалтериях, ещё при СССР сделанных. — Не то, не то… Ты мышей ловить умеешь? — он внезапно строго посмотрел на меня.

— Неееееет. — я растерянно хлопнул глазами пару раз. Блин, ну каким образом я бы умел их ловить?

— Значит, и это не то. — он засунул карточку обратно в ящичек. — О! Нашел! «Внутреннему ученику Паолян Нянхаю требуется ученик-помощник». Как раз по тебе работка.

— А что значит «ученик-помощник»? И что там делать надо?

— Да просто слуга! — Тан Ми с шумом задвинул ящик с карточками в конторку и вышел из домика. — Ну? Чего сидишь? Бегом давай!

— Прости, старший, бегу-бегу!

— Хм, а где твой пояс?

— Пояс?

— Ну да. У тебя как у ученика-мастерового должен быть серый пояс. Где он?

— Эм… А где его брать? Мне ничего не давали и не говорили об этом ни слова…

— Ну, два урода, даже этого не сделали! — сплюнув, Тан Ми развернулся в другую сторону и быстро зашагал куда-то. — Пойдёшь потом к швеям, там тебе выберут нужное.

— А это обязательно? — я покопался в памяти. Да, у Ла Ши и Фу Джа были пояса, как раз серые. У Тан Ми зелёный на талии болтается. И вроде бы у других учеников, которые я встречал на просторах горы, тоже имелись, только не обращал внимания — какого цвета?

— Конечно! — Тан Ми посмотрел на меня как на заправского психа, который только что сказал абсолютный бред. — Цвет пояса — показатель твоего статуса! Секта без цветовой дифференциации поясов обречена!

— Как скажешь, старший. — я не стал спорить, тем более явно бы в споре проиграл. — А какие ещё пояса бывают, кроме серых? У тебя вот зелёный, да?

— У таких, как ты, пояс должен быть серым. У меня, как у внешнего ученика, пояс, как ты уже заметила, — зелёный. У внутренних учеников — красный. Старейшины носят желтые пояса, а Великие Старейшины — фиолетовые. Запомнила?

— Ага. Наверное… А у личных учеников, особых и у главы?

— У личных учеников на поясе находятся нашивки, желтые — если это личный ученик старейшины, фиолетовые — как понимаешь, у учеников Великих Старейшин. Про особых учеников и главу ничего не скажу, я их того, никогда не видел.