– Окей, значит останусь я, – кивнул Змей. – Тебе повезло, парень, Эдди – настоящий зверь в допросах.

– Ага, не сомневаюсь, – ответил он.

Полицейский сел напротив, оперся локтями на стол и сказал:

– Орси, начать запись.

– Запись началась, – ответил механический голос.

– Тебя зовут Ноэль Александр Бельтран, верно?

– Верно.

– Необычное имя, в честь родственника?

– Моя мать верующая. – Хотелось казаться максимально отстраненным, но звучание собственного имени заставило нервничать.

– Почему ты назвал себя «Зисс»?

– Никнейм персонажа в игре, в которую я играл в детстве. – Пока врать ему не пришлось.

– Как ты попал в Двенадцатый квартал? – Змей решил начать издалека.

– Какое отношение это имеет к делу? – играть по его правилам он не собирается.

– Как ты попал в Двенадцатый квартал? – повторил офицер.

– Мой отец выгнал меня из дома.

– Александр Бельтран сообщил, что его сын ушел из дома по своей воле. – Змей усмехнулся. – У вас случился конфликт, после которого ты собрал вещи и удрал.

– Пусть так. – Он кивнул.

– Расскажи, что произошло в тот день.

– Серьезно? Зачем?

– Расскажи, что…

– Ладно, хорошо! – пустое лицо офицера заставило испытать эффект «зловещей долины». – Утром к нам домой приехали полицейские. Они сообщили родителям, что я долгое время общался с убитой наркоманкой.

– Чаной Ли, – уточнил Змей.

– Да, с ней. Офицеры проверили документы всех членов семьи, убедились, что хреновая статистика социального рейтинга только у меня, задали несколько вопросов и убрались восвояси. – Он специально говорит грубо и пренебрежительно, бросая вызов всем, кто слышит эту исповедь. – Отец ударил меня, я собрал вещи и ушел из дома.

– Почему он тебя ударил?

– Потому что я портил репутацию семьи, над которой он горбатится всю жизнь. – Он почти процитировал Александра, слово в слово.

– Почему Двенадцатый? – Змей достал сигареты. – Твоего рейтинга хватало на то, чтобы задержаться в Десятом.

– Я знал, что упаду ниже. Кредитов нет, жилья нет, на что я мог надеяться?

– Пессимист. – Офицер закурил. – Когда ты познакомился с Эшем Стэрди?

– Когда устроился на работу в «Строй сам». – ответил он.

– Какое впечатление он на тебя произвел?

– Никакого. Обычный парень, иногда вспыльчивый, но…

– Вспыльчивый? – Змей бросил быстрый взгляд на стекло, отделяющее их от офицера Эдди. – Агрессивный?

– Я этого не говорил. Просто вспыльчивый. Мог покупателей послать, мог жене нахамить по телефону. Но он никогда не дрался или что-то такое.

– Насколько вы близки?

– Ни на сколько. Могли после работы задержаться и поболтать, пару раз за четыре года собирались у меня и пили пиво. – Он все еще не врет полицейскому.

– Ты бывал у него дома?

– Никогда. А вы? – спросил Зисс.

– Ордер еще готовится, – неопределенно ответил Змей. – Есть кто-то, кто может знать, где он?

– Откуда я знаю? Может, бывшая жена?

А вот теперь он лукавит. Его электронная подружка, кибер-человек, искусственный интеллект, вшитый в биомеханическое тело – вот кто знает, где Эш. Только он не расскажет об этом полиции, пока сам не разберется, какого хрена она делает у него дома.

– Не хочешь вернуться домой? – вопрос сбил его с толку. – Ты скатился, но не на столько, чтобы разрушить свою жизнь. Работай усерднее, заведи приличных друзей, прекрати одеваться как попугай и все, ситуация наладится. Может, и с отцом отношения исправишь.

– Это сеанс семейной психотерапии? – спросил он. – Какое вам дело до моего отца?

– Грустно смотреть, как люди опускаются. – Змей встал. – В нашем обществе дороги две – вверх и вниз. Опустишься ниже – там и до q60 недалеко. Я такое уже видел.

Офицер смотрит так, будто хочет сказать что-то еще, но вместо этого хмыкнул, затушил сигарету прямо о стол и сказал:

– Посиди, подпишешь кое-что и можешь валить.

В дверях Змей столкнулся с парнем в форме. Тот отпрянул и выронил бумаги, которые нес.

– Смотри под ноги, – проворчал офицер. – Чего встал?

Парень поспешно наклонился, чтобы все поднять, и ударился лбом о ручку двери, Зисс еле-еле сдерживается, чтобы не засмеяться. Змей выглядит так, будто сейчас взорвется.

– Потом зайдешь ко мне, – сказал он.

– Вы родственники? – спросил Зисс, когда парень уселся напротив.

– По-твоему, все азиаты на одно лицо? – спросил он.

Красное пятно на лбу превращалось в шишку.

– Вы – особенно. – Бесить его не хотелось, но получалось само собой.

Парень перегнулся через стол и прошептал:

– Пошел ты.

– Вот это агрессия. Разве полицейские не должны защищать таких граждан, как я? Относиться к нам с уважением, как старшие, более мудрые братья?

– К таким, как ты – нет. – Парень за словом в карман не лез. – Заткнись и дай мне сделать мою работу. Ноэль Александр, ну надо же… – он погрузился в чтение текста, напечатанного на листе.

Не без удовольствия Зисс наблюдал, как лицо полицейского меняется. Он даже покраснел, когда дошел до информации о том, кто его отец.

– Впечатлен? – прошептал Зисс и рассмеялся, когда парень вздрогнул.

– Отец на шестьдесят первом уровне, братья – на пятьдесят седьмом, а ты выглядишь, как рок звезда. – Он явно удивился и даже не пытался скрыть этого.

– Спасибо, – ответил Зисс.

– Это не комплимент.

Конечно не комплимент, дождешься от него. Пока парень заполнял бумаги он рассматривал его, придирчиво, сантиметр за сантиметром, чтобы убедиться, что в полицейских нет ничего человеческого, особенно в тех, кому не повезло работать в кварталах ниже Десятого.

Рубашка сидит на нем, как на корове седло, форменные брюки тоже, волосы темные, слишком длинные для полицейского, но убраны за уши, как у хорошего мальчика. Был такой парень, Станиславский, он любил чуть что орать «Не верю!», вот и у Зисса возникло ощущение, что его пытаются обмануть, подсунув не копа, а подделку. А вот глаза слишком добрые, совсем не вяжутся с «пошел ты», из-за длинных ресниц кажется, что на него смотрит Бэмби, у которого только что убили маму, полицейские так не выглядят, разве что совсем юные, только-только закончившие академию.

– Сколько тебе лет? – спросил непринужденно, почти дружелюбно.

– Не твое дело, – ответил парень и протянул ему бумаги. – Проверь, если все верно – ставь подпись и можешь идти.

В самом конце, рядом с полем для подписи, стоит непонятного вида закорючка, а рядом написано имя – Рён Юн Хён.

– И это мое имя показалось тебе странным? – оставил корявую подпись и встал.

– Ты даже не прочитал! – полицейский вскочил.

– Какая разница?

– Ты мог подписать чистосердечное, идиот, – возмутился он искренне, даже пятнами красными покрылся.

– Но это ведь не оно?

– Иди отсюда. – Коп указал на дверь. – Если ты понадобишься, с тобой свяжутся.

– Можешь звонить когда угодно. – Улыбнулся обворожительно, чтобы окончательно вывести парня из себя, но реакции не увидел – дверь закрылась прямо перед носом.

В холле столкнулся с Яблоком, имя офицера вертелось на языке, но вспомнить его так и не смог.

– Не вляпайся в неприятности. – Полицейский по-отечески хлопнул его по спине. – Помнишь, что делать, если увидишь подозреваемого?

Он не ответил, махнул рукой и вышел из здания. Сначала хотелось помочь и полиции, и Эшу, но теперь праведный гнев и природное упрямство взяли верх. Пусть сами ищут своего похитителя, любители покопаться в чужом прошлом. Единственный вопрос, который волнует его сейчас – почему точка активации Нанико в его квартире, ведь Эш ни разу не приводил ее с собой и дороги она не знает. Если только…

Он надел вторую лямку рюкзака на плечо и побежал к автобусной остановке.

В квартиру пробирался как вор, от страха дрожали ноги. Если полиция установила слежку, а Эш и правда оставил Нанико у него, неизвестно каким образом проникнув в дом, у копов появятся вопросы. Звонить им? Рассказывать о находке?