– Конечно, могу, – спокойно ответила леди Лаура. – Вы ведь изучали топографические карты местности вокруг аэродрома?

– Не могу сказать «да», – улыбнулся сыщик. – Конечно, Шерлок Холмс не упустил бы этот немаловажный аспект, но я как-то позабыл о нем.

Леди Лаура вынула из кармана комбинезона кипу карт и присела на подножку припаркованного неподалеку автомобиля. Брей сел рядом с ней. Она раскрыла карту и кончиком карандаша указала на аэродром.

– Это бастонский аэродром. Как вы можете видеть, с трех сторон он вздымается над окружающим пространством, но с самого аэродрома это незаметно – начало склона скрывается за деревьями, что растут на лугу за аэродромом. Раньше члены клуба любили так пошутить – нырнуть за горизонт и какое-то время лететь вне пределов видимости. Для наблюдателей на аэродроме это выглядело, как если бы самолет потерпел крушение и упал. В день смерти Джорджа, когда я увидела, как исчез аэроплан, я сначала подумала, что это шутка глупого ученика. Потом я поняла, что это был Джордж, а он, конечно, никогда так не поступал.

Брей озадаченно изучал карту, а затем поднялся, чтобы взглянуть на аэродром и местность за его пределами.

– Это я могу понять, – наконец, сказал он, – но пока что я не вполне понимаю, как это могло помочь незаметно убить Фэниса на глазах у наблюдателей.

– Джордж летел на клубном аэроплане, – медленно сказала леди Лаура. – В клубе есть два самолета с совершенно одинаковой окраской. Если они достаточно далеко, и нельзя разглядеть регистрационные знаки, то невозможно отличить один от другого.

– Вот это да! – воскликнул Брей. – Да это же открывает новые возможности! Вы думаете, что тот аэроплан, крушение которого мы видели…

– Не был аэропланом Джорджа. Это был аэроплан убийцы, – с улыбкой закончила леди Лаура.

– Давайте разберемся! – с азартом воскликнул Брей. – Кажется, мы наконец-то добрались до сути! Фэнис вылетел до того, как на аэродроме появился кто-либо еще, не считая Несса, но мы знаем, что тот замешан в дело, так что он не считается.

– О, да? – пробормотала леди Лаура. – Это проясняет один прежде непонятный мне момент.

– Убийца увидел свою возможность и последовал за ним на втором клубном аэроплане, вероятно, в качестве пассажира, а пилотом был кто-то из его сообщников. Он пролетел возле Фэниса и застрелил его. Возможно ли это?

– О, вполне, – уверенно ответила девушка. – Если Фэнис только вылетел и хотел развеяться, он мог позволить другому самолету лететь рядом с ним, особенно, если узнал пилота. Он бы позволил ему держаться достаточно близко.

– Хорошо. Фэнис был застрелен, когда обернулся посмотреть на второй самолет. Отсюда и направление выстрела. Конечно, аэроплан потерял контроль и упал, находясь во впадине, которую вы мне только что показали. После этого убийца снова взлетел ввысь, притворяясь Фэнисом, и увидев, что на аэродроме достаточно свидетелей, он спокойно приступил к последнему акту. Возможно, это Несс постарался сообщить всем, что в падающем самолете был Фэнис?

– Да, – подтвердила леди Лаура.

– Затем, судя по сказанному вами, убийце осталось сделать совсем немного: войти в штопор, падая в направлении места крушения Фэниса. А после того, как самолет убийцы скрылся в низине, он вышел из штопора и, оставаясь вне зоны видимости, улетел прочь. Полагаю, ему было бы несложно вернуться и, воспользовавшись суматохой, незаметно вернуть аэроплан в ангар?

– Да, я так и подумала, – ответила девушка. – Но я должна вам сказать: для этого нужен довольно хороший пилот. Впадина не настолько глубока, чтобы с легкостью выйти из штопора, а после этого пилоту предстояло еще обогнуть возвышенность, на которой расположен аэродром. Но это возможно. Если вы сомневаетесь в этом, я могу продемонстрировать.

– Леди Лаура, с вашей стороны это очень спортивно. Но я не думаю, что мы должны просить вас об этом, – улыбнулся сыщик. – Кажется, вы за две минуты смогли отыскать решение, которое мы искали две недели.

– Ой, на самом деле я упорно думала об этом на протяжении последних дней, – ответила леди Лаура, вставая с подножки автомобиля.

– Полагаю, что вы не заметили, как после крушения на аэродром возвратился второй аэроплан? – без особых надежд спросил Брей.

– Заметила, – спокойно ответила девушка.

– Да! И кто же был пилотом?

– Какое же это ужасное дело, – пробормотала леди Лаура. – Это была Долли Энжевен.

– Миссис Энжевен! – воскликнул Брей.

– Да. Именно поэтому я захотела узнать больше после того, как вы сказали, что Несс был убит в аэроплане «Такси Гонтлетта».

– Боюсь, что я не вижу связи, – удивился детектив.

– Подозреваю, что вы вряд ли слышали клубные сплетни, но здесь все об этом знают. Бедная Долли отчаянно влюблена в Валентайна Гонтлетта. Конечно, ситуация безнадежна: он моложе ее лет на десять, если не больше.

Брей прокрутил новые сведения в голове. Казалось, что все совпадает. Гонтлетт был связан с убийством Несса. И если он имел влияние на миссис Энжевен, то не удивительно, что она была замешана. Брей с волнением припомнил, что на аэродроме миссис Энжевен была единственной, кто не смог подтвердить свои передвижения после гибели Несса. Она сказала, что сидела в пустом баре, но никто не смог подтвердить ее слова.

Конечно, было трудно поверить, что женщина может совершить два убийства и после этого выглядеть, как ни в чем не бывало. Но судя по опыту Брея, убийцы, как правило, выглядят обычными людьми, и он подумал, что, должно быть, в миссис Энжевен должно быть нечто ненормальное, раз уж она готова пойти на ужасный риск ради иллюзорной награды. Конечно, отождествление миссис Энжевен с убийцей оставалось чисто гипотетическим. Брей не чувствовал большой уверенности. Совсем не то чувство, которое он ощутил, когда узнал о предложенном леди Лаурой методе убийства. Казалось, что все точно подходит ко всем известным фактам, а также объясняет, почему между огнестрельным ранением и крушением прошло там мало времени. Оставалось только одно. Оставался необъясненным самый озадачивающий факт: пока епископ сидел возле тела, окоченение все еще не наступило. Но Брей начал склоняться к мнению Крейтона, которое, в свою очередь, основывалось на намеках доктора Бастейбла: каким бы прекрасным человеком ни был епископ, но он не является квалифицированным врачом и может ошибаться. «Rigor, – пояснил Бастейбл, – не всегда так заметен, как полагают обыватели».

Леди Лаура мягко теребила летный шлем; сыщику она казалась очень подавленной. Он внимательно к ней присмотрелся.

– Вы сильно помогли нам, – сказал он, – и мы благодарны вам. Широкая общественность слишком часто думает, что выслеживание правонарушителей – дело полиции, а другим людям нет нужды ничего предпринимать.

– В этом конкретном деле я не считаю себя представителем «широкой общественности», – ответила леди Лаура. – Понимаете, они убили Джорджа. В любом случае, мне должно быть горько оттого, что был убит человек, любивший меня так, как любил меня Джордж (а я тем временем была несправедлива к нему – да, теперь я это признаю). А еще хуже то, что я временами задумываюсь: если бы Джордж не знал меня, попал бы он в ту передрягу, о которой он упоминал в письме? А хуже всего то… – леди Лаура замешкала и с некоторым усилием продолжила: – Джордж значил для меня больше, чем кто-либо еще…

Она решительно кивнула Брею, обозначив конец беседы, и ушла прочь; по ее виду казалось, что они обсуждали погоду или подобную, столь же незначительную тему.

Брей медленно вернулся к зданию клуба. «Женщины – весьма необычные существа, – рассуждал он. – Некоторые из них. Вот она втянула парня в ужасную переделку, а теперь говорит, что, оказывается, все это время была влюблена в него. Теперь она выглядит донельзя спокойной и пресной, но я считаю, что на самом деле она очень расстроена и обеспокоена». Сыщик по-философски вздохнул и переключил свои мысли на миссис Энжевен.