Арчи разворачивал газеты и просматривал их содержание с журналистской скоростью.

– Как насчет этого? – триумфально выкрикнул он. – В той же самой колонке с краткими известиями, что и в предыдущий раз. Сообщение о том, что старшая дочь короля Иконии в среду должна открыть марсельскую ярмарку.

– Ну и странное совпадение! Не может ли оно быть связано с другим сообщением?

– Вот еще один понедельничный выпуск «Газетт». Ой, только послушай: «Наследная герцогиня Джорджины испытывает недомогание и не сможет присутствовать на открытии законодательного собрания в понедельник, как планировалось ранее. В связи с этим сессия была перенесена на вторник».

Придя в азарт, Арчи расшвырял ворох газет во все стороны.

– Вот еще одно. На той же самой станице, вверху колонки с краткими сообщениями. Все они появляются в первый понедельник месяца. «Эрцгерцогиня Эдна прибывает в Ниццу в среду».

Двое мужчин ликующе уставились друг на друга.

– Очевидно, что королевские персоны – это код, – заявил Брей. – Ты приметил это, Арчи. Но какого черта с этим можно сделать? Все остальное кажется неясным.

– Я думаю, что и королевские персоны, и места – это всего лишь условность. Я предполагаю, что единственно важные места в сообщениях – даты, – ответил Арчи. – Все это означает, что наркотик будет доступен в условленном месте в указанный день. Очевидно, что в случае с эрцгерцогиней Эдной произошла какая-то заминка, и дату пришлось перенести с понедельника на вторник. Это восхитительно простой шифр, поскольку особы королевских кровей постоянно мелькают в новостях, и ошибка относительно наследного принца Коссовии была допущена просто по небрежности.

– Боюсь, ты прав, – подавленно ответил Брей. – Так что это не особо нам поможет.

– Но это говорит об одной странности, – заметил Арчи. – Какого черта они задействую сложный аппарат передачи сообщений через иностранную газету? Конечно, это означает, что у них есть связь с редакцией «Газетт» – скажем, с ними связан человек, который редактирует колонку с краткими новостями. Но даже в таком случае, зачем зависеть от французской газеты? Не проще ли дать частное объявление в «Таймс» или «Дейли Телеграф»? Простенькое сообщение в духе: «Бэбс. Встретимся в обычном месте в четверг. Гектор». Эффект был бы тот же, что и с использованием «Газетт», но куда дешевле и не так подозрительно.

– Как я понимаю, ты считаешь, что мне нужно отправиться в Париж?

– Боюсь, что так, – Арчи обернулся к бородачу, который спокойно писал за столом. – Джордж, не знаешь ничего о «Газетт», скажем, что-нибудь дискредитирующее?

– Такой вопрос можно задать о любой французской газете, – ответил Джордж, постукивая пенсне по зубам. – Но их политика ничем особо не отличается от других. Вне сомнений, они получают какую-то субсидию. Несколько месяцев назад у «Газетт» появился новый хозяин, если вам это интересно.

– Да, я припоминаю, что Ромен продал ее. Кто был покупателем?

– Не знаю. Ферран, их здешний корреспондент, говорит, что ходят слухи о том, что ее купил какой-то богатый американец, проживающий в Париже. Но он отмечает, что это всего лишь слухи.

– Спасибо, Джордж, – на прощание сказал Арчи. – Передавай привет Полю, если увидишься с ним. Вот мы где, Бернард. Здесь есть, над чем поработать. И где же начинается эта ужасная сеть интриг?

– В Бастоне, – ответил Брей. – Это дело ведет инспектор Крейтон. Но ради всего святого, не говори ему, что это я направил тебя по следу. Помни: ты нашел все сам.

– Буду так же осторожен, как и всегда. Бастон? Не припомню, чтобы там совершались убийства, – Арчи сморщил брови. – Должно быть, наш корреспондент работать не умеет. У нас нет никаких вестей с тех краев.

– Ну, все в твоих руках. Только держи мое имя за зубами.

– Конечно. Я не хочу быть брошенным в подземелья Скотленд-Ярда и претерпеть пытки от полиции. Пока-пока! Мне нужно возвращаться на работу.

В то время как лондонский коллега инспектора Крейтона пытался проследить путь иностранных газет до Глазго, сам инспектор занимался непосредственно убийством Фэниса.

Конечно, сам Крейтон не был удовлетворен расследованием в отношении аэротакси Гонтлетта. Напротив, его подозрения только усилились, когда в Санкпорте появилась мисс Сакбот. Кроме того, в свете новых подозрений казалось еще более странным то, что именно Валентайн Гонтлетт обнаружил револьвер на аэродроме. Мысли Крейтона вернулись к этому моменту, поскольку по возвращении из Глазго он обнаружил письмо эксперта из МВД, которое подтверждало, что пуля, убившая Фэниса, была выпущена именно из этого револьвера.

Поэтому Крейтон вернулся на прежнюю позицию. Безотносительно наркотиков и писем Фэниса, мисс Сакбот была единственным человеком, у которого были и время, и возможность застрелить Фэниса. Но мотив все еще нужно доказать. Он допускал, что мотив связан с наркотиками. Но с точки зрения Брея (а на Брея вся надежда), это казалось невозможным. Так что Крейтон нуждался в новых уликах, подтверждающих связь между двумя преступлениями. Он все еще был уверен, что такая связь есть. И с этой мыслью Крейтон решил снова сходить на бастонский аэродром.

Он подъехал к нему на своей малолитражке и уже собирался войти в здание клуба, когда к нему подошел епископ – по всей видимости, он убегал от какой-то настоящей и неотложной опасности.

– Крейтон! Заговорите со мной! Отведите меня в сторону! Спасите меня от этой злополучной женщины!

Инспектор заметил на горизонте фигуру графини Крамблс и все понял.

– Что ж, Ваша Светлость, я бы хотел поговорить с вами.

– Скорее уходим куда-нибудь, – взволнованно сказал епископ Мэрриотт. – Эта женщина решила включить меня в состав своего исполнительного комитета, а я решил не присоединяться к нему. В то же самое время я пообещал мисс Сакбот, что не буду раздражать леди Крамблс, хотя мне будет очень трудно выполнить такое обещание.

Епископ выглядел по-настоящему испуганным, а леди Крамблс была уже в пределах слышимости. Она уже демонстрировала все признаки того, что собирается окликнуть епископа с инспектором.

– От леди Крамблс очень сложно увернуться, Ваша Светлость. Она патронировала постановку нашего последнего полицейского спектакля, и у меня был опыт общения с ней.

– Я решил избегать ее, – решительно ответил епископ. – Должно же быть такое место, в котором она не сможет преследовать нас. Я думаю, мне нужно сходить помыть руки.

– Нет горячей воды! – объявил епископ чуть позже. – Вот, что случается, если мисс Сакбот нет на месте. Ну и ну! Инспектор, последние несколько дней вы тщательно занимались расследованием. У вас нет улик? Или это секрет? Я далек от того, чтобы выпытывать у вас тайны следствия, но, тем не менее, чувствую, что имею право узнать о каком-либо важном открытии – с учетом моей роли в расследовании.

Епископ нерешительно замешкал, и затем улыбнулся инспектору:

– Буду честным, у меня есть и другие вопросы. Я думал об этом деле чаще, чем хотелось бы признать, и мне в голову приходили мысли об интересных возможностях, разобраться в которых было бы неплохо.

– Ну, в каком-то смысле мы продвинулись, а в каком-то – нет, – осторожно ответил Крейтон. – Ваша Светлость, как мы знаем, у вас есть некие медицинские познания, а также наблюдательность, которую вы проявили. Вы встречались с большинством членов клуба. Можете ли вы сказать, что кто-то из них похож на наркомана?

– Батюшки! – удивился священник. – Конечно, нет! Это очень здоровая молодежь, хотя иногда мне хотелось бы, чтобы они поменьше пили и меньше шумели, но я не видел никаких признаков дегенерации. Совсем наоборот. Инспектор, выбросьте все это из головы. Почему вы только подумали об этом?

– К несчастью, мотив убийства каким-то образом связан с наркотиками, – признался сыщик. – Фэнис кого-то шантажировал, мы доказали это. Незадолго до смерти он сдал на анализ некий порошок, и оказалось, что это – кокаин. Химику он рассказал выдуманную историю о том, как порошок случайно оказался у него. Как видите, такой шантаж сразу же дает нам мотив убийства, и мы пытаемся установить связь между Фэнисом, клубом и наркотрафиком. Сначала мы думали, что, возможно, наркотики доставляются по воздуху, но, боюсь, наши поиски в этом направлении оказались бесплодны.