Герцог явно не разделяет моего оптимистичного настоя и недовольно хмурится. Я, конечно, не ведаю, что творится в его голове, но крамольные мысли о том, что «сделал гадость ─ сердцу радость» не покидают меня, даже если я не в курсе, в чем эта самая гадость и состоит.

─ Как скажете, мисс Эмилия, ─ сквозь зубы цедит его светлость, а я спешу уже в манипуляционную мыть руки и готовить инструменты.

За стенкой отчетливо слышны мужские голоса, Амадеус и Дориан, видимо о чем-то переговариваются, а, спустя несколько минут, его светлость уже заходит в небольшое помещение подсобки.

И как же я раньше не замечала, что он словно подавляет своим присутствием, угнетает и ужасно нервирует? Нет, пожалуй, нервировать меня он начал с самого начала. В остальных прегрешениях ранее замечен не был, поскольку являлся на мою голову лишь в тех случаях, когда я была слишком занята делами насущными и мало обращала внимание на происходящее вокруг.

─ Располагайтесь, ваша светлость, ─ киваю на стул, выгружая на поднос стерильные бинты, раствор перекиси, вату и прочие вещи, которые могут понадобиться.

─ Я уже обговорил с вашим дядюшкой детали поездки, можете не волноваться, ─ ставит меня в известность Колчестер, опускаясь на предложенный табурет.

Поднимаю изумленно брови. С чего он решил, что я должна волноваться. Сам меня куда-то тащит, вот пускай сам и разбирается.

─ С дочерью вы тоже поговорите? ─ тихо спрашиваю, не удержавшись от колкости, и тут же жалею о своей горячности.

Глаза Дориана опасно блеснув, тут же снова обретают обычную невозмутимость.

─ Если вы настаиваете… ─ тянет мужчина, буравя меня нечитаемым взглядом.

Сглатываю сухим горлом, встречаясь с этим самым взглядом.

─ Помилуйте, разве имею я право настаивать, ─ едва слышно хриплю.

Боже мой, Эми, неужели можно так нарываться? Где твои мозги? Срочно исправляй ситуацию!

─ Это всего лишь была глупая шутка, риторический вопрос. Со своим ребенком я поговорю сама, естественно. Извините мне мою несдержанность, ─ опускаю глаза и принимаюсь молча заниматься укусом, чтоб еще больше не огрести проблем на свою голову.

Герцог тоже затихает, удовлетворившись моим искренним раскаянием.

─ Вот и все, ─ завязываю бинт, любуясь на ровно наложенную повязку. ─ Вечером не мешало бы еще раз нанести лекарство, ─ задумчиво хмурю брови.

─ Хорошо, я зайду в конце вашего рабочего дня, ─ голос Колчестера заставляет меня вздрогнуть от неожиданности. Я искренне считала, что эти слова произнесла в уме, а оказывается вслух.

─ Всего доброго, мисс Эми, ─ надев рубашку, слегка кланяется он. ─ До вечера.

─ До вечера, ─ прощаюсь в ответ, забыв сделать книксен.

Целый день не могу ни на чем сосредоточиться. Все валится из рук, рецепты читаются с ошибками, ингредиенты взвешиваются неправильно, ответы покупателям звучат невпопад. Ох, Эми-Эми!

С трудом заставляю себя выкинуть из головы Колчестера и включится в работу, но в голове все равно прокручиваю предстоящий разговор с Есенией. Как мой ребенок воспримет поездку матери? Мы с ней никогда не разлучались на такое длительное время, ведь даже в саду я всегда могла забежать к ней в группу и проведать, а тут… Сердце сжимается от мысли, что я покину свою малышку. Да, она очень самостоятельная и сообразительная девочка, но ей всего пять…

Время летит со скоростью света, я и оглянуться не успеваю, как дядя поворачивает на двери табличку с надписью: «Закрыто» и идет переодеваться. Я же не спешу снимать фартук, нарукавники и платок, ожидая своего пациента.

Герцог поразительно пунктуален. Порог аптеки он переступает минута в минуту после окончания рабочего дня и чинно здоровается с нами.

─ Эми, помощь нужна? ─ интересуется дядюшка, застыв в полурасстегнутом халате.

─ Нет, ─ мотаю головой и увлекаю Дориана в манипуляционную. Как же хочется поскорее с ним закончить и оказаться дома!

─ Тебя ждать? ─ слышится голос Амадеуса, и я уже набираю воздух, чтобы ответить, но его светлость меня опережает.

─ Не стоит, мастер Амадеус, ─ отвечает за меня герцог, ─ Я проведу мисс Эмилию.

Дядя хмурит брови. По-видимому, ему не очень нравится то, что в последнее время его светлость слишком много начинает уделять мне внимания, но что он может поделать?

─ Ваша светлость, я бы хотел с вами пару минут… поговорить, ─ твердо заявляет аптекарь. Или может?

Колчестер в ответ кивает, и я деликатно скрываюсь в подсобке, оставив мужчин одних, но все равно стараюсь прислушаться, о чем они говорят. Их голоса слишком тихи и не выразительны. Мне приходится довольно-таки сильно напрягать слух, и все же некоторые слова я не совсем разбираю.

─ Ваша светлость, ─ начинает дядя. Я никогда не слышала, чтоб он с кем-то говорил таким тоном. Как правило, его голос тих и спокоен, в этом же слышится твердость и холодность арктических айсбергов. ─ Я никоем образом не хочу поставить под сомнения вашу честь, но для репутации Эмили это не очень хорошо. Вас слишком часто видят вместе. А она воспитывает дочь…

Я прямо кожей ощущаю, недовольство Дориана, но он остается, как всегда, спокоен и сдержан.

─ Чести Эмилии ничто не угрожает, ─ словно воочию вижу, как на его лице играют желваки. ─ Я порядочный человек.

─ Ни в коем случае не сомневаюсь в этом, ─ гнет свое дядюшка. ─ Но что подумают о ней? Вы ведь знаете людей. Начнут судачить о ее поведении, нравах и воспитании. Вас оправдают в любом случае, ее закидают камнями, естественно в переносном значении этого слова. Не мне вам рассказывать…

─ Свое решение я не изменю, ─ цедит его светлость. ─ Мисс Эмилия мне нужна. Она поедет со мной в Ладэн в любом случае. Я оплачу компаньонку, и ее репутация останется не запятнанной, если уж на то пошло.

Дядюшка еще что-то говорит, на этот раз уж очень понизив голос, и я не слышу ни словечка, как, впрочем, и то, что отвечает Колчестер. Потом голоса и вовсе стихают.

Поспешно отхожу от двери, принимаясь готовиться к процедуре, но пылающие щеки выдают меня с потрохами. Герцог замечает их сразу, как только заходит, но ничего не говорит, лишь понимающе хмыкает и начинает раздеваться.

Рана выглядит все также. Наношу обильным слоем мазь, накладываю стерильную повязку и снова аккуратно завязываю бинтом. Получите ─ распишитесь, как говорится…

─ Благодарю, Эми, ─ глаза Дориана сейчас напоминают расплавленное золото, а кожа кажется обжигающей под моими руками. Неужели снова жар?

─ Не стоит… ─ прикладываю ладонь к его лбу и с облегчением убеждаюсь, что температура нормальная.

Отворачиваюсь, пока он натягивает сорочку, и складываю инструменты на поднос.

─ Вы можете меня и не провожать, ─ прислушиваюсь к тихому шороху одежды, пытаясь понять, на каком этапе одевания сейчас находится мой пациент. ─ На улице довольно-таки светло и мне ничто не угрожает…

─ Я настаиваю, ─ хрипло отвечает его светлость. ─ Тем более что я так и не извинился перед вами. Вчера у меня не получилось проконтролировать ваше возвращение, но Фремптон получил выговор за то, что вам пришлось ночью идти пешком через весь город домой. Вас должны были отвезти.

Пожимаю плечами, продолжая возиться с инструментами. Я не знаю, как реагировать на эти слова. Фремптона немного жаль, теперь понятно, почему он с утра смотрел на меня волком. Но мне и в самом деле пришлось топать ночью по пустынному городу. Я была слишком уставшая и обеспокоенная состоянием и самого герцога, и родных, которые ожидали меня дома, и не думала тогда о собственной безопасности. А ведь где-то там скрывается преследующий меня волк, которого я видела уже не единожды собственными глазами, кто б там, что б там не говорил.

Быстро собираюсь, закрываю аптеку, и мы поворачиваем в сторону моего дома. Сегодня поразительно чудесный вечер, теплый и спокойный. Множество горожан прогуливаются тротуаром, наслаждаясь окончанием рабочего дня. Нашу парочку провожают удивленными, а некоторые и завистливыми взглядами. С радостью бы поменялась местами, например, с мисс Фицджеральд, которая, кажется, во мне сейчас дыру прожжет своим гневным взором или с вдовствующей Сесилией Лемонд, окидывающей Дориана голодным взглядом хищницы. Мне неловко и неприятно от такого внимания, но я гордо задираю подбородок, хотя и стараюсь держаться от Колчестера на почтительном расстоянии, никоим образом не показывая, что у нас отношения намного ближе, чем у случайных знакомых.