Резко ускорившись, преодолев последние метры, Коди ринулся в дом. Дверь в прихожую, дверь в дом.

«Откуда они!!!»

Распахнув последнюю дверь, он увидел мать, но так и остался стоять в распахнутых дверях.

В развороченном доме только стол по какой-то причине так и остался стоять, а на нём две чем-то наполненные тарелки.

А рядом со столом…

Простенькое крестьянское платье коричневого цвета и фартук того же цвета, но немного темнее. Красивое, но абсолютно бледное лицо, светлые волосы хаотично расползлись по полу… и лужа крови.

— Нет, нет-нет-нет…

Время словно остановилось, все звуки пропали и сейчас он слышал лишь то, как бешено билось его сердце. Язычки пламени уже были в доме, но его это не волновало.

— Пожалуйста… вставай… мама…

Ошарашенный Коди медленно поплёлся к ней, вытянув руку вперёд.

— Этого не может быть!

Он срывался на крик. Гнев и неимоверная печаль овладели им.

— Я не верю… не верю… Я ведь поклялся, что защищу тебя вместо отца…

Перед глазами всё плыло, то ли от слёз, то ли от головокружения. Он уже почти не мог ничего разобрать, не мог здраво мыслить.

— Я не справился…

Крыша начала трещать и с неё посыпались продолговатые дощечки, объятые огнём, некоторые из них падали совсем рядом с Коди, но ему было всё равно.

Его одежда начинала гореть, но он не обращал на это внимание.

— Прости, мама, хотя бы сейчас я буду рядом с тобой. Мы больше не будем страдать.

«Я больше не буду страдать…»

И всё опустело. В сознании Коди больше не было мыслей. Даже тепло огня на левой руке исчезло, словно огонь потух.

Подойдя к телу, он упал на колени и положил руку на плечо матери. Рука уже была вся красная от ожогов, но он не замечал этого — боли словно никогда не существовало, а уши снова заложило.

Смотря на свою маму, он уже не чувствовал грусти. Он ничего не чувствовал. Чувствовать было нечего… или нечем. Он просто сидел рядом с ней.

Крыша начала прогибаться, с неё посыпались куски обугленных брёвен, которые падали рядом с ним, но это его совершенно не беспокоило. Теперь его уже ничего не беспокоило.

Вдруг что-то прохладное проникло к нему за шиворот, крепко ухватившись за воротник. В один миг Коди оказался снаружи, лёжа на спине. Перед его лицом предстал человек, женщина, каштановые волосы и сердитые зелёные глаза.

Её губы шевелились, но он ничего не понимал, он всё ещё ничего не слышал. Вокруг били копытами кони, на которых только что прибыли спасители. Но он ничего не чувствовал.

Мальчишка слегка приподнялся и увидел множество солдат, которые уже принялись искать выживших, тушить дома и вырезать оставшихся бандитов. В глазах всё помутнело, закружилась голова и он, закрыв глаза, упал обратно на прохладную землю.

«Зачем… меня… спасли…»

Дата: 15-ое число месяца Ивея, 1049 год. Место: город Интр.

Коди проснулся в незнакомом месте. Небольшая комната, с деревянными стенками. Можно было подумать, что это его дом в деревне, но окружение казалось другим, гораздо больше, скорее всего, из-за отсутствия большой печи и обеденного стола.

Когда он попытался сесть, его голова закружилась.

— О-о-ох…

Рука рефлекторно дёрнулась к голове, завёрнутую в бинты.

С некоторым усилием Коди всё же удалось сесть. Продолжая держаться за голову, словно от этого ему было немного легче, он щурился будто от боли. Не понимая, болит у него голова или нет, он испытывал странное чувство.

«Кажется… ещё в тот момент, когда я забежал в дом…».

Воспоминания вчерашнего вечера врезались ему в память и образы событий стали представать перед глазами.

— Мама… что мне теперь делать?

Коди заполнило странное чувство, словно запертая в клетке грусть. Что-то не давало ему ни заплакать, ни закричать, защищая от этой боли.

От бессилия он крепко сжал кулак, приставив его к груди, и сильно ударил по тумбочке рядом с кроватью.

— Чёрт!

Никакой боли, хоть кулак и покраснел.

В коридоре послышался звук быстро приближающихся, постукивающих каблуков. Подойдя к двери, они затихли, и раздались пара негромких ударов в дверь. Парню стало неловко, что кто-то услышал его. К тому же он не знал где находится, у него могли быть большие проблемы.

Дверь открылась, в комнату вошла служанка, по крайней мере, она так выглядела. На ней была форма: чёрная юбка, рубашка и чёрный фартук.

«Всё обошлось, всего лишь служанка».

— Ты уже проснулся?

Она медленно, постукивая своими каблучками, прошла в центр комнаты.

Коди молчал, не зная как ответить.

— Мм, у тебя всё хорошо?

— Да… п-простите…

Она лишь отмахнулась.

— Не волнуйся.

Коди отвёл взгляд.

Служанка всё стояла, сверля его взглядом в ожидании, от чего мальчишке становилось не по себе.

— Можно спросить?

— Конечно.

— Где я нахожусь?

Присев на стул, с противоположной стороны тумбочки она выдохнула и, собравшись с мыслями, стала рассказывать ему то, что знает. По словам служанки, его вчера привезли без сознания поздно ночью, его одежда была прожжена до дыр, а на целых кусках рубахи были видны тёмные пятна от крови и грязи. Его спасителями были солдаты Тандалийского ордена, во главе с некой Маргарет Рей, которая распорядилась, чтобы о нём позаботились. Местом, где Коди очнулся, оказался город Интр, что логично, ведь он был ближайшим к деревне.

Если это не солдаты из Интра, то они скорее всего прибыли с севера, где был староста. Нападение началось с южной стороны, а Орден прибыл с северной, следовательно, должна быть вероятность, что кто-то ещё выжил.

— Скоро обед, тебе надо подкрепиться.

— У меня… нет денег…

— Не переживай! За тебя платит госпожа Рей.

— Госпожа… Рей?

— Ну да! Командир прибывшего отряда!

«Кажется, я ей уже задолжал» — подумал Коди.

Только сейчас мальчишка понял, что из одежды на нем только трусы. В прямом смысле остался в одних трусах.

— А… где моя одежда?

— Выбросили.

— Что?!

— На ней было полно дыр, она сгорела. Да и у тебя вчера на руках было полно волдырей, кое-как вылечили.

«Странно. Ни вчера, ни сейчас я не чувствую боли от того что горел…».

— Я принесу тебе рубашку и штаны. Они слегка поношенные, но других у нас нет.

Служанка энергично вышла из комнаты, не закрыв за собой дверь. Стук её каблуков отдалялся всё дальше, пока не послышался скрип другой двери.

Вернувшись в комнату Коди, служанка выдала ему рубашку и штаны. Всё было слишком большим. Со стороны это выглядело так, словно парнишка был одет в мешки.

— Немного большевато…

«Немного, ага…».

— Ну, пока походишь так, потом ушьём. Тебе не помешало бы поесть. Слева лестница на нижние этажи, спустишься на первый этаж, там будет стойка. Позовёшь кого-нибудь, тебя накормят.

— Хорошо.

Служанка вышла из комнаты.

Коди встал с кровати и подошёл к окну. Слегка приоткрыв его, парень сразу же ощутил свежий воздух без деревенских ароматов и множество звуков города: смех детей, крики торговцев, рекламирующих свой товар, скрип повозок и топот копыт лошадей. Ему раньше никогда не доводилось бывать в городе, и эта картина казалась чужой. Но было в ней и что-то манящее.

Вчерашний вечер казался чем-то далёким. Сгоревшие дома, мёртвые люди, лежащая в луже крови мать… всё это не вызывало у него ни грусти, ни злости. Казалось, всё это было тем, что он пережил когда-то давно, частью его далёкого прошлого, но в этом прошлом осталось то, без чего Коди не видел своего будущего.

— Что мне… теперь делать… ради чего мне жить?

Облокотившись на подоконник, он устремил свой взгляд куда-то вдаль.

— У меня ничего не осталось. Ничего.

Коди чувствовал себя пустым, бессмысленным, бесполезным. Сейчас у него не только ничего не было, он потерял самого себя в том горящем доме.

Больше не нужно ходить в лес на охоту, больше не нужно помогать в полях. Больше не увидеть мамину улыбку от того самого первого подстреленного зайца. Теперь некого защищать, не для кого жить.