Сан Саныч мельком бросил взгляд на стрелку пружинного термометра – двенадцать градусов! И это летом, в Средиземном море!

Кровавая заря быстро гасла, сумерки сгущались, однако, тьма властвовала недолго. Небо снова заполыхало огненным дождём.

Сан Саныч и Евгений объясняли это явление тем, что осколки и мелкие частицы вблизи кометы сравнительно быстро упали на неё, затормозившись в её атмосфере. Поэтому и наблюдалось непродолжительное ослабление метеорного потока.

С весёлыми улыбками друзья спустились внутрь.

– Это великое событие надо отпраздновать! – радостно провозгласил Женька. – Анастасия наконец-то промахнулась! Теперь ясно, конец света миновал. И вообще, что-то я проголодался!

– Вот бы сейчас посмотреть, что творится с Анастасией, – мечтательно воскликнул Сан Саныч. – Она пролетела через область Роша! Её же должно сильно покорёжить. Жень, ты не подключал компьютер?

– Ребята! Промахнулась – так промахнулась, а праздновать – так праздновать! Потом вы с компьютерами наиграетесь! – воскликнула Ася.

Сан Саныч подхватил её на руки и закружил по каюте:

– Да здравствует Ася земная! И никаких соперниц! Комета улетела, а ты попала мне прямо в сердце! И от этого такой взрыв любви!

Хотя снова разразилась космическая гроза, небо грохотало, море кипело от падений небесных камней, а шторм не ослабевал, настроение у всех было приподнятое. Пусть впереди огненный гад, годы кромешной леденящей тьмы и суровых испытаний!

Один важный этап закончился. Планета уцелела! Цивилизация спасена!

Кем? Этот вопрос остался пока без ответа.

Праздновали шумно. Как-никак, не каждый день случается спасение цивилизации! Все устали от напряжения последних дней. Оно выходило наружу.

Через полчаса капитан сыграл тревогу. Над морем опустился плотный туман. Не видно даже кормы. В этой ситуации не определить направление на вспышку. Капитан решил притопить корабль, чтобы понизить надводный борт до минимума, спрятаться за волнами. В противном случае, если близкий взрыв будет со стороны борта, гибели не миновать.

Часть отсеков симметрично заполнили водой, приняв примерно сорок тонн. Корабль на полметра погрузился и стал напоминать подводную лодку. Больше воды брать было нельзя. Могла нарушиться устойчивость корабля к опрокидыванию.

Корабль превратился в бассейн с тёплой морской водой. Она была заметно теплее окружающего воздуха. Комфорт в каютах был нарушен, но качка стала заметно меньше. Сморенные вином и усталостью, женщины забрались на верхние койки и крепко заснули под грохот метеорной канонады и рёв шторма. Мужчины закемарили в капитанской каюте. Сан Саныч поднялся в рубку на вахту.

Долго ничего особенного не происходило, клонило в сон, как вдруг в одно мгновение всё вокруг залило ослепительным светом. Хлынул нестерпимый жар. Напротив щелей и окон в рубке задымила и обуглилась краска. Сан Саныч машинально нырнул в проём люка, ведущего вниз, и плюхнулся в воду. Через двадцать долгих секунд корабль сотрясся от ударной волны, застонал, заскрипел, сильно накренился, начал разворачиваться.

Вынырнув и протерев глаза, в кромешной темноте Сан Саныч бросился опять наверх, задраил люк за собой. Надо успеть распахнуть боковые двери. Скоро навалится стена воды, через отверстия зальёт рубку. Вниз её спускать уже нельзя! Потонем! Пусть сойдёт через боковые двери.

Грохот приближающейся базисной волны быстро нарастал. Сан Саныч распахнул и закрепил двери, забился в угол рубки и крепко ухватился за выступ набора.

Грохот заглушил всё. Удар. Перехватило дыхание. Хлынули потоки воды. Его сбило с ног, но он удержался руками. Вся рубка заполнилась водой. В мозгу промелькнула мысль: “А что если залившаяся вода не даст отяжелевшему кораблю всплыть? Конец?”

Не успел набрать достаточно воздуха. Сердце стучало, перекрывая грохот стихии. Когда он был уже на грани потери сознания, почувствовал, что его понесло потоком. Растопырив руки и ноги ежом, чтобы не быть выброшенным наружу, он застрял в дверном проёме и величайшим напряжением сил удержался против потока. Голова оказалась выше воды. Он жадно схватил воздух пополам с водяной пылью. Корабль качался. Значит, не утонул!

Остатки воды стекали за борт. Тьма кромешная! Сан Саныч нащупал люк вниз и, откашливая воду, спустился по трапу.

– Ну как там наверху? – услышал он Женькин голос. – У нас тут открылась душевая!

– Порядок, только опять электричество погасло, – выколачивая из бронхов остатки воды, сдавленным голосом ответил Сан Саныч.

– Электричество? – странным голосом переспросил Евгений.

Тут Сан Саныч понял, что ничего не видит.

Выскочила Ася, схватила его за руки:

– Саныч, что с тобой, милый?

– Так, что-то в глаза попало. С тобой, Асенька, мне ничего не страшно!

Капитан с помощью фонарика и лупы заглянул ему внутрь зрачков:

– Явного поражения не видно. Будем надеяться, постепенно восстановится.

Сан Саныча по пояс в воде провели в каюту посуше, уложили на койку. Ася намочила платок холодным чаем и приложила к его глазам.

С потолка в каютах заструилась вода. Палуба дала трещину. Выйти наружу и осмотреть повреждения долго не решались. Приборы показывали высокий уровень радиации.

Взрывом сорвало ограждение верхнего мостика, его настил лопнул по сварному шву. Палуба в районе кают тоже дала трещину. Штормовой парус превратился в клочья, всё же он и плавучий якорь развернули судно острее к базисной волне и снизили нанесённый ущерб. Да и сам корабль теперь лучше держал удары, почти весь спрятавшийся в волнах.

На несколько минут выключили орошение. Трещины в настиле и палубе залепили пластилином до лучшего момента. Вместо штормового паруса укрепили пожарную брезентовую кошму. Она продержалась недолго, пока не излохматилась по ниточкам.

Сан Саныч лежал на койке, прижимая к груди Асину руку. Под ними по каюте плескалась вода и капало с потолка, а под тонким днищем простиралась километровая пучина. За стенкой ревел шторм, грохотали взрывы, неслышно свирепствовала радиация, сгущалась холодная тьма. Но они не были несчастливы. Они были вместе. Им было хорошо и уютно. Их пальцы сплелись, а губы не раз соединялись в поцелуе.

Ася забралась на койку к Сан Санычу:

– Подвинься, толстяк! Что-то ты мало сегодня говорил мне ласковых слов и погладил меня всего два раза…

Он обнял её. Руки его заскользили в нежных ласках.

– Ах, всего два раза! За это преступление я приговариваюсь к исправительно-трудовым работам на тридцать минут.

Ещё два относительно близких падения “Командор Визбор” выдержал просто молодцом. Решили даже не выходить наружу, чтобы лишний раз не облучаться. Елена сильно рассекла бровь от удара о косяк двери. Это была первая кровавая травма. Синяки, шишки и ссадины никто уже не считал. Всё обошлось более-менее благополучно. Залили йодом и перекисью водорода, помазали новокаином, и Андрей собственноручно стянул края ранки проспиртованными нитками.

Капитан обратил внимание на показания эхолота. Он словно взбесился.

– Уж не признаки ли подземных толчков? На фоне этой кошмарной бомбёжки немудрено и землетрясение пропустить! – воскликнул Евгений.

Капитан с ним согласился.

Тем временем канонада стихала. Небо гасло. Земля, повернувшись, опять загородила беглецов своим телом. Шторм не прекращался, но к нему привыкли. На фоне других грозных катаклизмов он казался не более чем просто ненастьем. Двенадцать часов передышки. Неплохо!

Небесный грохот утих. Теперь совершенно отчётливо слышался подземный, точнее, подводный гул. Низкий, таинственный.

Начал стихать и ветер. Туман сгустился до неимоверной плотности. Солнце больше не грело. Чёрная всеохватывающая ночь распустила свои зловещие крылья. Стынущий воздух соприкасался с тёплым морем. В воздухе повисла сырость. Она пахла гарью. Дышать снаружи стало просто невозможно. Даже противогаз не помогал. Через минуту в нём начинала хрипеть и булькать грязная вода.