Моя улыбка стала шире, когда я наклонялся к нему.

— Давай выясним, как много твоих дырок я оприходую своим ножом, прежде чем ты извинишься за то, что назвал мою жену шлюхой.

Он плюнул.

— Я не собираюсь извиняться из-за итальянской шлюхи.

Я выпрямился и протянул руку к Маттео, который передал мне один из своих ножей.

— Прежде чем сдохнуть, ты назовешь ее королевой.

Я был покрыт кровью с ног до головы, пока стоял на коленях рядом со стонущим русским мудаком, склонившись к нему ухом.

— Повтори-ка еще раз, кто моя жена?

Я держал окровавленное лезвие своего ножа у его глаза, который пока был у него. Он проскулил

— Я могу продолжать это еще как минимум час, может и больше, — произнес я с улыбкой.

— Она... она королева, — задыхаясь, выдавил он.

— То-то же, — отозвался я, втыкая лезвие в его глаз и прекращая его бессмысленное существование.

Я вышел из душа в гостевой комнате, когда послышался стук в дверь. Я быстро обернул полотенце вокруг талии и поспешил к двери, обнаруживая там рыжую.

Она нахмурилась.

— Пытался смыть кровь?

— Чего тебе? — прорычал я. Я был все еще не в себе из-за произошедших событий, так что не собирался терпеть ее сарказм.

— Подумала, ты захочешь знать, что Ария очнулась.

Я вернулся в ванную и быстро оделся, а затем босяком влетел в хозяйскую спальню.

Только я увидел Арию, как мое сердце бешено забилось. Мрачные тени рассеялись при виде ее великолепных голубых глаз, она улыбнулась мне.

Ноги подвели меня к ней, и я поцеловал ее в лоб. К моему удивлению Джианна вышла.

— Морфина? — спросил я.

— Ага.

Я сделал ей укол обезболивающего, а затем взял за руку, нуждаясь в том, чтобы касаться ее.

— Кто-то погиб? — спросила она.

— Несколько человек. Чезаре и пара Солдат, — сказал я, прежде чем добавить, — и Умберто.

Грусть отразилась на лице Арии.

— Я знаю. Я видела, как в него попали.

Я не мог чувствовать сожаления из-за людей, которых мы сегодня потеряли, потому что Ария была здесь.

Она сглотнула.

— Что имел в виду этот Виталий, когда сказал, что ты отобрал что-то, что принадлежит ему?

— Мы перехватили одну из их поставок наркотиков. Но это сейчас неважно, — единственная вещь, которая имела значение, была безопасность Арии.

— А что тогда важно? — прошептала она.

— Я едва не потерял тебя. Я видел, как тебя ранили, — отозвался я, вспоминая этот момент. Никогда не чувствовал себя так из-за другого человека, будто бы от меня оторвали часть. —Повезло, что пуля просто ранила тебя в плечо. Док сказал, что все полностью заживет и ты сможешь пользоваться рукой, как и раньше.

Ария медленно моргнула, уголок ее рта быстро дернулся. Лекарства вновь усыпляли ее.

Я приблизил свое лицо к ее.

— Не делай так больше, — просипел я.

Она приподняла голову, будто бы не знала, о чем я.

— Что?

— Не подставляйся под пулю вместо меня.

Ария слегка сжала мою руку, ее веки закрывались.

— Я всегда закрою тебя от пули, — она заснула раньше, чем я успел произнести хоть слово.

Я мягко поцеловал ее губы.

— Я не позволю тебе. Больше никогда.

ГЛАВА 25

Ария спала почти весь день, пару раз пробуждаясь, чтобы поговорить со своими сестрами и братом. Я пытался навещать ее так часто, как только мог, но мне было нужно поговорить с моими капитанами и Данте по телефону. Я не собирался в Нью-Йорк до тех пор, пока не смогу забрать с собой Арию, а она все еще была слишком слаба.

Дела стали чуть проще, когда ее семья, наконец, отправилась в Чикаго; я приказал капитанам повременить с атакой на Братву, пока мы не отыщем идеальную цель. Я не хотел потерять еще больше людей, атакую лишь из слепой ярости. Нужно было ударить там, где они особо почувствуют.

Завершив последний звонок на сегодня, я отправился в хозяйскую спальню. В ванной шумела вода, так что я сел на кровать в ожидании Арии. Когда она, наконец, вернулась, она возилась с ночной рубашкой, пытаясь надеть вторую бретельку на плечо, но с ее раной это было невозможно.

— Закончил с делами? — спросила она с нежной улыбкой, пока я подходил к ней. Я мягко подвел ее к кровати и усадил. Ее глаза были ясными и добрыми, никакой боли или наркотического дурмана. Моя Ария.

— Я в порядке, — просто ответила она.

Вся тревога и стран, что я ощущал, вдруг обрушились на меня. Я встал рядом с ней на колени и прижался лицом к ее животу.

— Я мог потерять тебя два дня назад.

Ария задрожала.

— Но не потерял.

Я встретил ее нежный взгляд.

— Зачем ты сделала это? Зачем ты закрыла меня от пули?

Если бы она умерла из-за меня, если бы я потерял ее, я бы просто слетел с катушек. Просто мысль об этом, воспоминание о том моменте, когда я подумал, что она мертва, это пробивало огромную черную дыру в моей груди.

Глаза Арии стали еще мягче.

— Неужели ты не знаешь причину?

Выражение ее лица обо всем мне сказало. Казалось, что все замерло. Я знал о своих чувствах к этой женщине, знал абсолютно точно с того момента, когда едва не потерял ее. Я и до этого знал, что это такое, но пытался разубедить себя. Я любил Арию? А как иначе? Она была создана для любви. Она была добра, милосердна и всепрощающа. Она была светом. Кем-то, кто заслуживает того, чтобы его любили.

Но я нет.

Я знал, кто я такой.

— Я люблю тебя, Лука.

Я обхватил ее лицо, сближаясь, но этого всегда было недостаточно. Я изучал ее глаза, пытаясь понять, как она может любить меня, как она может видеть во мне хоть что-то, что заслуживает любви.

— Ты любишь меня, — повторил я. Никто не говорил мне этих слов. Никто и не должен. — Тебе не стоит любить меня, Ария. Я не тот, кого стоит любить. Люди боятся меня, ненавидят, уважают, даже обожают, но не любят. Я убийца. И я хорош в этом. Вероятно, лучше, чем кто-либо еще, и я не сожалею об этом. Блять, порой я даже наслаждаюсь этим. И это человек, которого ты любишь?

Ария слегка улыбнулась: той улыбкой, что сияла словно луч света, продираясь сквозь мою темноту, что растапливала мое холодное сердце.

— Это не вопрос желания, Лука. Не похоже, что я могу решать — любить тебя или нет, — прошептала она.

Лишь немного в жизни было ей подвластно. Логично, что даже чувства ко мне не зависели от нее. Эта любовь для нее была не меньшей ловушкой, чем весь брак.

— И ты ненавидишь тот факт, что любишь меня, — припомнил я ее же слова.

Ария покачала головой.

— Нет, больше нет. Я знаю, что ты не хороший человек. Всегда знала, и мне все равно. Знаю, что это должно меня беспокоить. Знаю, что должна просыпаться по ночам от ненависти к себе за то, что мне хорошо рядом с моим мужем, главарем одной из самых жутких и смертоносных криминальных группировок в США. Но мне все равно. Что это говорит обо мне? — Ария опустила голову, глядя на свои ладони, слегка нахмурившись. — И я тоже убила человека, и мне ничуть не жаль. Ни на каплю. Я бы сделала это вновь, — она встретилась со мной взглядом, и ее глаза были полны любви. Никакой ненависти, никакого сожаления, ничего, кроме любви. — Что это говорит обо мне, Лука? Я такая же убийца, как и ты.

— Ты сделала то, что должна была. Он заслуживал смерти, — мне было жаль, что не я убил его, не только потому, что желал самых жутких мук для каждого мудака из Братвы, но и потому, что не хотел, чтобы Ария соприкоснулась со смертью.

— Никто не заслуживает смерти. Но, мы, вероятно, заслуживаем ее больше остальных, — прошептала Ария.