Резкие жизненные повороты всегда немного пугали Киру – она до последней минуты «спускала ситуацию на тормозах» пока обстоятельства не вынуждали ее к решительным действиям – тогда женщина-воительница брала в руки копье, садилась на боевого коня и мчалась вперед, в бой с драконами. Драконов было много, но она справлялась – ведь в ее сердце кроме доброты и обостренного чувства ответственности за дорогих ее сердцу людей жила еще и отвага.

Вот и теперь ей пришлось отважно ринуться в бой, принимая важное для себя решение.

– Как я понимаю, на время вашей «отсидки» вы предлагаете мне стать Змеем Горынычем, охраняющим ваши несметные сокровища? – прикрываясь щитом иронии от удручающей реальности, Кира старалась не думать о совершенном за стеной этого кабинета убийстве. – Змею Горынычу свои несметные сокровища вы доверяете, поскольку ему, как чешуйчатому пресмыкающемуся, кроме еды ничего из вашего богатства не надо, а вот окружающим вас людям вы доверять не можете: им кроме еды нужно многое… и хорошо бы за ваш счет.

Бледные пухлые губы Вячеслава Бурмистрова скривились улыбкой.

– Образно, но верно! Я знал, Кира, что вы все правильно поймете и постараетесь помочь мне, но хотелось бы, чтобы все у нас было официально: предложение и согласие. Так вы согласны?

Сердце Киры болезненно сжалось – ну, почему замужество ей предлагают совершенно не те мужчины!

– А разве вы оставили мне выбор? – Кира нервно дернула головой и положила свою ладонь сверху руки банкира, все еще держащего ее за руку. – Я согласна. Только сразу предупреждаю, что оставлю свою фамилию – иначе ищите себе другого Змея Горыныча.

«Жених» внимательно посмотрел на свою будущую супругу и засомневался: правильно ли он делает, втягивая в свои неприятности эту, в общем-то, малознакомую женщину, если, конечно, двадцать лет тюремного заключения, как грозовая туча маячившие на его горизонте, можно назвать простыми неприятностями.

А что ему остается делать в его положении?

Отдать все, что он имеет и такой ценой купить себе свободу?

Но где гарантия, что после того, как он подпишет документы и переведет все свои активы на чужие счета, его не посадят в тюрьму и сохранят жизнь?

Нет! Он не может никому доверять!

Никому, кроме нее!

Один раз она уже спасла ему жизнь, вырвала из рук бандитов, возможно, спасет и в этот раз…

Ну, а если у них ничего не получится – значит, такова его Судьба! Он не обвинит ее ни в чем, ни на минуту не усомниться, что для его спасения она сделала все возможное, что в человеческих силах!

– На это я согласен – фамилия – это, такой пустяк… Через пять минуту мы будем официальными мужем и женой.

– Шутите?

– Нет, такими вещами я никогда не шучу. Где ваш паспорт? – Кира кивнула головой на сумку, лежащую на кожаном диване. Взяв со стола мобильный телефон, Бурмистров набрал нужный номер и спросил: – Борис Яковлевич, у вас все готово?

– Да, брачный договор готов. Лаврентий Павлович только что приехал с представителем ЗАГСа.

– Тогда поднимайтесь, а Лаврентий пусть до конца церемонии отвлекает следователей – добавь еще пару тысяч за задержку, думаю, сторгуетесь.

– А Кира Дмитриевна… За ней зайти?

– Она уже в кабинете.

– Тогда мы идем.

Через минуту в дверь громко постучали и в кабинет вошли три человека – высокая полноватая женщина в нелепом голубом платье и двое мужчин в темных костюмах с иголочки. Хотя по внешности мужчины отличались друг от друга, но на их лицах проступало одинаковое выражение озабоченного недовольства, слегка прикрытого налетом тревожной любезности.

Это выражение Кира заметила и сразу же успокоилась – все будет хорошо! Всемогущие деньги, заставили этих людей в столь неурочный час покинуть свои кровати и приехать сюда, вопреки их воле совершать какие-то дела в угоду почти свергнутому королю, а представителей власти закрыть глаза на все происходящее в доме – так неужели же она подведет, не оправдает доверие, рассчитывающего на ее помощь мужчины.

– Церемонии знакомства отложим на завтра – у нас слишком мало времени. Начинайте! – привычно распорядился Вячеслав и, потянув Киру за руку, усадил на ручку своего кожаного кресла. – И как можно короче…

Обиженно поджав губы, представитель ЗАГСа подошла к письменному столу, водрузила не него объемный портфель и стала доставать из него кучу необходимых предметов: «амбарную» книгу, парадную бело-сине-красную ленту с гербом, пластмассовую коробку с печатью и штампами, бланки заявлений, корочки свидетельств о браке.

– Ваши паспорта, – хорошо поставленным торжественным голосом произнесла она и, получив нужные документы, не меняя тона, продолжила: – Является ли ваше решение вступить в законный брак добровольным и обдуманным?

– Да! – не колеблясь, ответил Бурмистров.

– Да-а… – в голосе Киры было столько сомнения и покорности обстоятельствам, что под взглядом собравшихся в кабинете людей ей стало неловко, и она повторила уже тверже: – Да, – а про себя подумала: «– Добровольным – «да», но не обдуманным…».

– Прошу расписаться… – представитель ЗАГСа раскрыла «амбарную» книгу, ткнула пальцем в последнюю запись, сделанную ей по дороге к «чокнутым» новым русским, желающим зарегистрировать свои отношения среди ночи, и, открыв паспорта, «шлепнула» в них штамп ЗАГСа.

Взяв из открытого футляра ручку, «жених» прочитал запись в книге и, расписавшись, протянул ручку новобрачной.

Осторожно вздыхая, Кира взяла из его рук черную с золотом ручку, повертела ее немного перед глазами, любуясь и рассматривая открытое золотое перо с вензелями, и, не читая, поставила свою подпись рядом с подписью Бурмистрова.

– Новобрачная будет менять фамилию? – буднично поинтересовалась женщина, заполняя какие-то бланки.

– Нет! – теперь тон избранницы Вячеслава Львовича порадовал нотариуса – иметь дело с нерешительными, во всем сомневающимися людьми очень хлопотно и обременительно, а дел впереди у них очень много.

Представительница ЗАГСа подсунула им бланки, и они снова расписались.

– Объявляю вас мужем и женой! Поздравляю! – торжественно произнесла она и, вручив Бурмистрову паспорта и свидетельство о браке, начала собирать в портфель разложенные на столе предметы.

Кира смотрела на женщину, ожидая, что вот сейчас она достанет изо рта коробочку с торжественным голосом и тоже спрячет его в свой портфель – казалось, что этот официальный голос, предназначенный для особых случаев, существует отдельно от живого человека. Но ничего подобного не произошло: женщина закрыла портфель, сняла его со стола и отошла в сторону, уступая место невысокому строгому нотариусу с высоким лбом и большими залысинами, тут же разложившему на столе свои документы.

– Поздравляю, – бесцветным голосом произнес нотариус и дал в руки каждому из супругов экземпляр брачного договора и договора доверительного управления. – Прочитайте и подпишите.

Внимательно прочитав документы, Бурмистров подписал брачный договор и договор доверительного управления и воззрился на Киру.

– Что-то не так? – спросил он и, заглянув в ее экземпляры – может там написано что-то другое?! – быстро пробежал их глазами. Написано было все тоже самое, но новобрачная почему-то колебалась. – Тебя что-то не устраивает?

Нотариус возвел глаза к потолку – мало того, что его разбудили среди ночи, переполошив его семью, привезли на окраину Москвы, а теперь еще придется переделывать брачный договор или договор доверительного управления, а то и оба договора, которые он составлял всю дорогу до Бутово, консультируясь с клиентом. Зачем? Он предусмотрел все его желания: по брачному – режим совместной собственности включал в себя добрачное имущество каждого из супругов – на этом особо настаивал клиент – и будущее имущество, нажитое в браке; условия развода и раздел имущества, и по доверительному управлению – передача всего его имущества в ее управление, включая акции банка «Контененталь» . Что еще нужно?..

А Кира колебалась не потому, что получала в управление все имущество Бурмистрова, перечисление которого составляло больше десятка печатных строчек, а потому, что по брачному договору приходилось вносить «в общий семейный котел» пусть не сравнимо меньшее, но свое нажитое имущество – свое оно всегда ближе и слаще и приходится отрывать его от себя с кровью, а при разводе придется делить его…