– Зачем воздерживаться? ― проговорила она. ― Проголосуй за Жозели Вольфакар, тогда она сразу попадёт в Совет.

Риваль одарил собеседницу серьёзным взглядом:

– Ты хочешь этого?

– Она – мой единственный шанс получить дружественную землянам участницу.

– Ладно, ― он отвернулся, снова направив взгляд в невидимую точку перед собой.

– Вот так просто? ― поразилась Анна.

– Да, можно и так сказать.

– Почему ты всё время помогаешь мне, Риваль?

Он какое-то время молчал, а затем произнёс медленно:

– Мне нравится, как ты смотришь на меня. Словно я подобен всем вокруг, подобен тебе самой. Даже сейчас, зная, кто я, ты не видишь во мне ничего особенного. Ни моя внешность, ни власть не волнуют тебя.

– Знаешь, я ведь на всех так смотрю.

– И для тебя не существует никого исключительного? ― Риваль повернулся к собеседнице.

– Всего два существа в целой вселенной, ― она улыбнулась, потрепав Сета за ухо, ― вот этот ушастик. И мой старший брат Колин.

– Здравствуй, ― поздоровался Риваль с догом.

Тот коротко гавкнул. Риваль удивился:

– Он понимает меня?

– Каждое слово.

– А ты расскажешь о своём брате?

– Если тебе интересно, но только после того, как Вольфакар изберут. Будем считать это платой за твою безвозмездную помощь, ― она замолчала на короткое время, а затем спросила, как бы между прочим. ― Щека всё ещё болит? Отёка не было?

Судя по выражению лица принса, он ожидал этого вопроса даже меньше, чем появления человека рядом с ним на скамейке в парке.

– Уже не болит, ― коротко ответил Риваль, чьи голубые глаза от чего-то заблестели ещё ярче.

Кивнув, Анна поднялась и махнула рукой на прощание:

– Что ж, тогда ещё увидимся, самый обычный, ничем не примечательный парень.

Риваль всё продолжал улыбаться, провожая удаляющуюся парочку взглядом.

Всю дорогу до дома Сет чихал от пыльцы, которой нанюхался. А на душе у Анны полегчало. От того ли, что теперь она могла быть уверена в благоприятном для неё исходе на выборах или причиной стала светлая улыбка Риваля, так быстро простившего её вспыльчивость, точно сказать было сложно. Но стоило мучившим всё это время тревогам оставить сердце Анны, как её стало клонить в сон.

На площади Побед, где по всему периметру были установлены каменные, металлические и голографические изваяния, воплощавшие в себе ту или иную личность, ставшую гордостью Космической Академии, собралась целая толпа студентов. Анна не сразу это заметила, потому что уснула на одной из скамеек ещё до появления сборища. Сквозь её обычно крепкий и вязкий сон всё-таки прорвался внешний шум, вынудив вернуться в реальность более яркую, чем обычно. Большинство собравшихся альворати оказались представителями расы зэи. Выпрямившись и протерев веки, она даже разглядела в толпе Вай, или только показалось, что разглядела.

Громкий, усиленный в разы, голос раздался над площадью, ударив по барабанным перепонкам Анны и мгновенно вызвав головную боль.

– Дорогие избирательницы и избиратели, на этом курсе у нас не меньше забот, чем было в прошлом! ― вещал голос Асс, который Анна узнала сразу же, хоть и слышала лишь несколько фраз, оброненных его владелицей. Деликатный и плавный, но точно попадающий в цель подобно дротику, чей острый кончик смазан ядом.

Альбиноска училась на втором курсе и власть, очевидно, нисколько её не обременяла, в отличии от Риваля. Вот что значит уметь наслаждаться жизнью и всеми её дарами. Анна встала, но за высокими фигурами студентов всё равно ничего бы не разглядела. А толкаться локтями, чтобы попасть в самую гущу, желания никакого не возникало. Она насмотрелась на эту альво ещё в Совете. Асс тем временем продолжала:

– Космическая Академия не просто учебное заведение, в которое попадают лучшие альворати со всей вселенной. Каждой и каждому из нас суждено творить общее будущее ради блага и истины. Но что значит действительно быть достойными такой чести? Есть вещи, которые не получить обманом. Предназначение – не дар, а в первую очередь ответственность. Мы все ответственны перед нашими родными и космосом, в котором обрели дом. Но это понимают далеко не все. Для некоторых альворати обучение в КА, как игра в лотерею. Ничего не добившись, они жаждут использовать чужие достижения, чтобы творить произвол и уничтожать жизнь. И сейчас одно из таких альво среди нас. Надев маску, обманом ли, хитростью и изворотливостью оно пытается вписаться в сообщество цивилизованное, дабы завладеть нашими тайнами, а затем использовать в своих корыстных целях. Не допустим же в дальнейшем попадания в Космическую Академию недостойных, шпионов, лицемеров, слабых духом.

Анна сразу поняла – это камень в её огород. А что весьма умная тактика: озвучить мысль, которая и так жила у всех в головах. Так и не назвав имени, альбиноска смогла не нарушить одно из правил КА, запрещавшее клевету в адрес других студентов. Но очевидно, Тройная Т просто закрывала глаза на подобные выпады, прекрасно зная, о чём идёт речь. Отойдя в сторону, невидимые главы учебного заведения просто молча наблюдали за происходящим, не пытаясь ничего изменить.

Речь закончилась, прогремели аплодисменты в такт дружному синхронному топоту. Теперь Асс точно снова попадёт в Совет, похоже, она уже привыкла к месту в самой середине стола и не собиралась его никому уступать.

Решив покинуть отрицательно настроенную к ней толпу как можно незаметней, Анна стала обходить стоящих к ней спиной зэи. Маленький рост теперь оказался весьма кстати. И только когда площадь Побед осталась позади можно было вздохнуть спокойно. Охота на ведьм отменяется на сегодня. И что можно сделать с ведьмой, которую невозможно сжечь на костре или утопить?

Анна огляделась. Здесь ей бывать ещё не приходилось. Зал Концертов, выстроенный в виде гигантского гриба на толстой ножке, шляпку которого усыпали выключенные на данный момент круглые лампы. Внутри большую часть времени пустовавшего здания выступали сами студенты и разные приглашённые знаменитости со всей вселенной. Широкая двустворчатая металлическая дверь почему-то оказалась открыта.

Со стороны площади послышались чужие стремительно приближающиеся шаги и голоса. Анна юркнула в открытую дверь и, прижавшись к стенке, прислушалась. Без сомнения, мимо проходили Асс и другой кандидат – Грегор Гат. Они беседовали.

– Мне передали, что утром Риваль появился у стоек для электронного голосования. При этом все его последователи получили соответствующее оповещение. Проголосовавшие забрали свои голоса обратно, ― отчитался принс, как обычно, манерно растягивая слова.

– Всегда говорил, что не выносит политику. За кого же он голосовал? ― голос у будущей Императрицы был откровенно удивлённый.

– За некую Жозели Вольфакар.

– Какая нелепость.

– Если бы. Вольфакар видели в обществе человека. Она очень интересуется фауной Земли.

Асс недовольно цыкнула.

– Я всегда поражалась наивности Риваля, но это переходит все допустимые границы, ― рассердилась зэи. ― Надо с ним поговорить.

Шаги парочки стали удаляться, как и их, вроде как, приватный разговор. Анне услышанное совсем не понравилось. Мало того, что результаты должны быть строго засекречены до окончания периода голосования, так ещё её после этого шпионкой называют. Кто здесь по-настоящему плетёт интриги? Да, Анна разыграла свою карту, но ей просто не оставили выбора. Странно другое – столь могущественные цивилизации испугались всего одной землянки, просто стремящейся выжить в суровых условиях.

Из глубины здания заструилась музыка. Глубокая, невесомая и в то же время накрывающая с головой. Похоже на скрипку, фортепиано и орган одновременно или так только кажется… Какой-то инопланетный инструмент. Интересно, кто здесь репетировал?

Анна стала двигаться вглубь зала, вслушиваясь в волшебные звуки, погружавшие её в удивительные грёзы. С каждым шагом из глубин сознания вырывались мысли о былом и почти забытом…

Чёрный глянцевый пол коридора Зала Концертов превратился в толстый ковёр с изображением красно-синих роз. У стены затикали древние часы, качая увесистый маятник. В комнате полумрак, окна плотно завешены тёмной занавеской. За компьютерным столом, вглядываясь в объёмные изображения двигателей земных звездолётов, сидел восемнадцатилетний Колин. Светлые русые волосы взлохмачены, хотя обычно он тщательно укладывал их каждое утро. В серых глазах разноцветные отблески голограмм. Верхняя пуговица рубашки расстёгнута, галстук расслаблен, что сильно противоречило его обычной собранности. Брат выглядел уставшим, под глазами залегли тени. Снова засиделся допоздна, готовясь к экзаменам.