– Он очень грустный был, говорю же. Всё остальное я уже потом разглядела.

– А потом что было?

– А потом он повеселел. Всё время смотрел в нашу сторону, пригласил на танец, а после танцев мы вместе домой пошли. Алеську проводили, а потом на скамейке сидели. Кстати, забыла сказать, он частый гость на Маяковского. Там у его друзей свой интерес. Ты знаешь, наверное, Ирку с Лилькой?

– Жуковскую? У неё ещё сестра младшая? – уточнила Анька и кивнула. – Знаю. Но это же значит, вы просто обязаны были раньше встретиться. Он ведь из тех, что мимо не пройдёшь! Если честно, даже смотреть в его сторону боялась. Сколько училась во второй школе, столько и сторонилась его. Так что ты меня просто убила! – Аня закатила глаза и замотала головой, как всегда, когда расписывалась в недоумении.

Катя рассмеялась. Находясь в состоянии окрылённости, которое свойственно первому чувству, соображала она не лучшим образом и половину важных фактов пропускала мимо ушей. Собственные чувства и они же козыри, бьющие любой факт, были куда важней. Она, самая что ни на есть серая мышка, и вдруг осмелилась на такой шаг! Видный молодой человек, за которым бегают все девчонки в городе, ответил ей взаимным интересом! Напоследок судьба: не сведшая её с Лёней ни разу, вдруг круто изменила своей привычке и больше не противилась их встречам. Куда бы ни пролегал путь Кати, он непременно приводил её к Лёне.

Пока было не совсем понятно, есть у неё парень или эти несколько встреч просто игра случая. Катя присматривалась к Лёне, он пытался произвести хорошее впечатление и уже успел поразить её обаянием, приятными манерами, а также обширными знакомствами, в чём, не имея опыта, невозможно было усмотреть угрозу.

Всё разрешилось довольно скоро. Родители сняли Катю с занятий по семейным обстоятельствам. Когда она вошла в школу на следующий день, все шушукались, переглядывались и показывали на неё пальцами. Катя сразу поняла, что в её отсутствие случилось что-то важное, и, прежде чем идти в свой класс, решила повидаться с Аней.

Аню, как и Алеську, она знала давно. С одной – росла в одном дворе, к другой – бегала поиграть в куклы. Ей очень нравился большой и красивый дом Ани, где им никто не мешал. Со двора Аню не выпускали, а потом определили во вторую школу. Дороги подружек соединялись на время летних каникул, а потом снова разбегались. Окончив восьмой класс, Аня наконец перешла в первую школу, и с тех пор их дружба заиграла новыми красками и день ото дня крепла.

Увидев Катю на пороге своего класса, Аня очень обрадовалась и, выскочив за дверь, тотчас осыпала подробностями.

– Катька, как ты не вовремя уехала! Что вчера было, ты представить себе не можешь! Пришёл Лёнька. По всей школе тебя искал. Школа на ушах стояла. Так что держись. На тебя, кажется, обрушилась слава. Да, кстати, я забегала к тебе вчера, аж три раза! Не пойму, ты не рада? – Аня хлопнула себя по бёдрам и уперлась в Катю взглядом кобры. – Я, можно сказать, ночь из-за неё не спала, а она стоит, как деревянная!

Лицо Кати по мере того, как она говорила, сменило несколько масок и в конце приобрело все признаки раздражения.

– Что ты пристала, Анька! У тебя же, как всегда, сто слов в минуту! Дай переварить информацию. Если честно, я как-то не думала, что его вся школа знает!

– А ещё что не думала? – хитро щурясь, спросила Аня и всё-таки заставила её покраснеть.

– Да, ну тебя! – махнула рукой Катя и побежала в сторону лестницы. Попасть в класс незаметно она не очень надеялась. Это место в школе считалось центром по сбору и распространению информации. Мальчишек привлекали короткие юбки, и они собирались внизу, у стенда расписания. Девочки предпочитали верхнюю площадку и не поскупились на любопытные взгляды, позволив Кате прочувствовать, что значит «пройти сквозь строй».

Класс встретил её тишиной и ярким солнцем. Припасая на сентябрь пару тёплых недель, лето в этих широтах позволяло детворе продлевать каникулы за счёт перерывов. Галя возилась с портфелем, стоя в проёме окна, но Катя успела уловить в её взгляде что-то чужое и даже враждебное.

– Ну, ты даёшь, Катька! – Появившись откуда-то слева, Степаненко преградил ей путь, сумев вместить в эти несколько слов столько чувства, что это стоило ей потери бдительности.

Вовчик – именно так, любя, его называли одноклассники – принадлежал к редкому сорту людей, поражающих своим добродушием. Открытый и наивный, сущий ребёнок – младший в семье известных в городе стоматологов-евреев – был он исключением из общего правила, а свою украинскую фамилию получил от отчима, лет пять назад. Учёба давалась ему с большим трудом. Учителя давно опустили руки. Но мама Вовочки даже не думала сдаваться и, стараясь создать о сыне благоприятное впечатление, вместе с ним проходила весь курс школьных наук. Вовчик, что немаловажно, был не из тех, кто ленится или предаётся детским шалостям. Он строго следовал линии матери и, видимо, именно этим снискал ту необходимую любому ребёнку долю понимания среди учителей, без которой было бы невозможно мечтать о среднем образовании.

– Ты о чём? – уже догадываясь, о чём пойдёт речь, спросила Катя и, вспомнив треклятый Алеськин розыгрыш, разъехалась в какой-то глупой улыбке, которая никак не вязалась с данным случаем.

Эмоциональный от природы, сегодня Вовочка превосходил самого себя в разы. Его карие, круглые глаза сверкали как две большие чёрные жемчужины.

– Не о чём, а о ком! Что ж ты молчала, Катька? Лёнька – мировой пацан! Вот такой! – Он не знал, как выразить чувства и выставил ей под нос свой большой палец.

Она снова улыбнулась, но только собралась с силами, чтоб ответить, как этому помешала Галя.

– Кать, что я слышу, это правда? – Застыв в высокомерной позе, она говорила слишком медленно, при этом смотрела так, будто видела перед собой не свою подругу, а какое-то ничтожное существо. При всём желании найти ей оправдания, Катя понимала, что своей первой победой на любовном фронте вынудила Галю снять маску и теперь сама должна была её надеть.

– А что если правда?– вопросом на вопрос ответила она, надеясь снизить напряжение, но Галя превратила глаза в узкие, колючие щёлочки и произнесла, смакуя каждое слово.

– Да ничего! Просто ты должна знать, что ни одной Лёнькиной девчонке ты даже в подмётки не годишься!

Катя готовилась к удару, но не думала, что тот будет нанесён с намеренной жестокостью. Сама Галя выглядела так, будто имела сто причин для гордости и, изучая её лицо на предмет попадания в цель, совершенно не стеснялась этих низких чувств.

Для Кати это стало большим ударом, чем намёк на несоответствие быть Лёнькиной девчонкой, но она не опустилась ниже своих принципов.

– Спасибо, я учту. Только тебе-то с чего переживать?

– И, правда, не с чего! – чему-то обрадовалась Галя и злобно хихикнула, состроив при этом неприятную гримасу. Её тонкий и длинный носик сморщился, придав лицу хищное выражение.

Звонок застал Галю у самой двери, она ещё раз прошлась по Кате взглядом, потом вернулась и встала у неё за спиной.

Утро выдалось настолько богатым на сюрпризы, что Кате казалось, будто её переехал каток. Она доставала учебники и пыталась навести порядок в своей голове, но ей мешало присутствие Гали, а также собственная привычка иметь о ней хорошее мнение.

Потом Катя провалилась в какую-то пустоту. Очнулась, когда рядом с ней остановилась Раиса Степановна.

– Шкловская у нас сегодня в облаках витает, – беззлобно, обращаясь к классу, заметила учительница. Когда по классу побежал смешок, метнула в сторону Кати искры недовольства. – Соберись, Катя. Я тебя не узнаю.

На памяти Кати это был первый случай, когда Раиса Степановна выразила недовольство в её адрес. Катя смутилась и, перехватив на себе встревоженный взгляд Сашки, опустила глаза в тетрадь и стала записывать под диктовку учительницы.

– Производная косинуса икс равна минус синус икс. Обведите в рамочку. Эти формулы должны у вас от зубов отскакивать!