По всей комнате разом зажглось несколько ламп. Это оказалось весьма просторное помещение, основательно заставленное мебелью и устланное восточными коврами. Вдоль стен тянулись книжные шкафы, кругом были развешаны картины и фотографии, а в одном углу стояла узкая кровать, накрытая красным покрывалом. Комната была такой удобной и так уютно освещалась, что ее подземное расположение и отсутствие окон едва ли замечались. Даниэль окинул взглядом мозаичный комод, аккуратно заправленную постель и брошенную на спинку кресла шерстяную кофту с заплатками на локтях. Никаких сомнений не оставалось: комната служила Карлу Фишеру домом.

И одновременно кабинетом, судя по большому письменному столу с компьютером и стоящему рядом с ним книжному шкафу со множеством папок и журналов. Что ж, это объясняло пустоту и безличность кабинета Фишера наверху — им он пользовался лишь в редких случаях, принимая пациентов. В то время как основная масса работы проделывалась им именно здесь, в подземном логове.

Хозяин подошел к столу и включил компьютер. Пока устройство загружалось, он скрылся в маленькой кухоньке, откуда тут же донесся шум воды.

— У меня имеются запасы индийского чая, который я вам настоятельно и рекомендую, — проговорил Фишер, вновь появившись в комнате. — Обычно я выпиваю две чашки, чтобы прийти в норму. Вам с молоком?

— Нет, спасибо.

Зашумел чайник, и врач, насвистывая под нос, прихватил чашки и заварной чайник и опять удалился на кухню. Здесь он ощущал себя гораздо непринужденнее.

Даниэль вышел на середину комнаты и окинул взглядом корешки книг, в основном по психиатрии и неврологии, гравюры с изображением старых зданий и парочку фотографий в рамке. Последние его заинтересовали, и он подошел поближе.

Первая являла собой групповой снимок исследовательской команды Химмельсталя — при условии, что их вообще можно было назвать командой. У Даниэля сложилось впечатление, что скорее они представляют собой группу разрозненных индивидуумов. Но на фотографии они, по крайней мере, стояли перед фасадом главного корпуса с уверенными улыбками и плечом к плечу. Доктор Фишер расположился по центру, а Гизела Оберманн выглядела удивительно бодрой и счастливой.

Вторая фотография в рамке тоже была групповой. На ней внутри какого-то помещения выстроились в шеренгу, словно футбольная команда, шестеро мужчин и две женщины, большей частью молодые. Эти уже не улыбались, но стояли с решительным и целеустремленным видом. За исключением одного из них, молодого блондина. Он смотрел не в камеру, а на одну из девушек, и на лице его угадывались нежные чувства. Мужчину Даниэль прежде ни разу не встречал, но вот девушку узнал сразу. Это была Коринна. Кое-кого из группы он тоже признал — видел их в деревне, пивной и столовой. Возглавлял шеренгу, подобно тренеру команды, доктор Пирс.

— Вот, пожалуйста, — объявил Карл Фишер, показавшись из кухни с двумя дымящимися чашками, одну из которых передал Даниэлю. — Я все-таки взял на себя смелость добавить молока. Самую малость. Без него этот сорт чуть горчит. — Он кивнул на фотографию и пояснил: — Доктор Пирс со своими только что вылупившимися сверчками.

— Кто это?

Даниэль указал на пялящегося на Коринну блондина. Казалось, будто тот глаз не может от нее оторвать. Впрочем, возможно, он просто повернулся к ней, собираясь что-то сказать, и в этот момент как раз и сделали снимок.

— Маттиас Блок. Симпатичный, правда?

Даниэль снова вгляделся в приветливое и мягкое лицо и вдруг вспомнил сохраненное сообщение на мобильнике Коринны, от некоего «М»: «Мне хорошо, когда я вижу тебя. Береги себя».

— Бедолаги понятия не имели, во что ввязываются, — с сухим смешком продолжал доктор Фишер. — Три месяца интенсивных физических и психологических тренировок на четвертом этаже. Ни разу наружу не выходили. А потом им вручили приборы и под видом вновь прибывших резидентов внедрили в долину. Контакт со своими подопечными им предстояло устанавливать самостоятельно. Отважные люди, как считаете?

— Кто они такие? — поинтересовался Даниэль.

— Довольно пестрая компания. — Карл Фишер принялся по очереди указывать пальцем на мужчин и женщин: — Бывший шпион. Эксперт по рекламе. Мошенник. Гипнотизер. Специалист по общению с животными. И актриса. Остальных двух не помню.

— А чем занимается специалист по общению с животными? — удивился Даниэль. Речь снова шла о Маттиасе Блоке.

— Разговаривает с животными. Во всяком случае, предположительно. Обсуждает с собаками и другими зверушками их проблемы, потом отчитывается хозяевам. Доктор Пирс полагал, что в данных обстоятельствах подобный навык окажется особенно полезным. Он отбирал этих людей с величайшим тщанием.

Врач вздохнул, покачал головой и на этом, судя по всему, счел тему закрытой.

— Но садитесь же, друг мой. Мы вроде как собирались взглянуть на ваш мозг, не так ли?

Даниэль неуверенно сел в вольтеровское кресло. Фишер устроился за столом, вновь нацепил очки и принялся кликать по папкам на мониторе.

— Ага, вот, — наконец довольно возвестил он, разворачивая монитор, чтобы Даниэль мог видеть. — Прекрасно, не правда ли?

На анимированном изображении, подобно Земле из космоса, вокруг своей оси вращался мерцающий синим рассеченный мозг.

— Это мой? — ахнул Даниэль.

— Ваш-ваш! Ваш собственный мозг, — подтвердил доктор Фишер.

Он развернул монитор обратно и с помощью мышки и клавиатуры выделил один из участков органа. Увеличил его, повысив четкость изображения, повертел так и сяк, а затем увеличил еще больше. Даниэль зачарованно наблюдал за манипуляциями врача.

А тот словно бы забавлялся с его мозгом. Заставил его кувыркаться, крутиться как мячик сначала влево, потом вправо. Словно дыню, разрезал его на отдельные дольки. Потом сделал дольки еще тоньше, пролистал их, словно колоду карт, и стал вытаскивать по одной и рассматривать. И в конце концов соединил в изначальную форму.

Мозг Даниэля исчез с экрана, и Карл Фишер пересел в одно из кресел и принялся молча помешивать чай.

— Вы нашли чип, доктор Фишер? — осторожно спросил Даниэль.

— Нет. — Врач пригубил горячий чай и поставил чашку на блюдце. — Но я и не рассчитывал найти его.

— Нет? Но совсем недавно вы, кажется, были уверены в обратном. Значит, вы все-таки поняли, что я не Макс?

Доктор Фишер кивнул.

— Я знал об этом с самого начала.

Даниэль потрясенно воззрился на него. Определенно, врач не переставал его удивлять.

— Но тогда я не понимаю, почему вы меня здесь держите.

— Потому что я с вами еще не закончил, друг мой. Видите ли, ваш случай представляется мне крайне интересным. Скажу больше, я считаю вас самым интересным из всех моих пациентов. И даже, если вам угодно, своим любимым пациентом.

Врач радостно рассмеялся и взял чашку с чаем.

— Но я здесь лишь по ошибке, — запротестовал Даниэль.

Доктор Фишер категорично помотал головой.

— О, нет. Ни в коем случае не по ошибке. Понимаете, — он снова отставил чашку, — вы меня заинтересовали, как только я узнал о вашем существовании.

— И когда же вы узнали?

— Да когда к нам поступил Макс. Я прочел в его досье, что у него имеется брат с такой же датой рождения — близнец, другими словами. А вам наверняка известно, что близнецы — просто мечта любого исследователя. Если они однояйцевые, конечно же. И весьма скоро я выяснил, что в вашем случае так оно и есть.

— Но как? — У Даниэля неприятно засосало под ложечкой.

— О, у меня весьма широкая сеть международных контактов. И я могу раздобыть практически все сведения о наших резидентах и их родственниках. Это часть моей работы. Так вот, я узнал, что у вас нет судимостей, но зато вы сделали вполне приличную карьеру. После этого вы заинтересовали меня еще больше. По всем правилам, вы должны были унаследовать те же качества, что и Макс. Почему же тогда он психопат, а вы — нет? Или, — тут Карл Фишер подался вперед и, напустив на себя карикатурную суровость, обвиняюще указал на него пальцем, — вам просто лучше удается это скрывать?