Двое связанных оказались ещё детёнышами, а среди убитых не было ни одного мужчины. И все были безоружны. Эльфийки, в том числе подростки и дети, ловили и собирали этих светлячков для известных только им целей.
– Здесь же только женщины и дети, гражданские! Зачем было убивать их? – возмутился Катан.
– Вы же хотели диверсию? Такое эльфы точно «оркам» не спустят! И свидетелей тут оставлять нельзя, – улыбался Даэрон, вытирая тыльной стороной ладони кровь со своего лица. – А этих мы уведём к нам глубоко в подземный город.
– Но женщины и дети! – не унимался Катан.
– Женщин тебе уже хватит, – обиженно прокомментировала Миримэ, – разве тебе одной любящей не достаточно?
– Конечно же, достаточно, – примиряюще поднял обе руки вверх Катан, – но это не повод истреблять самое святое: детей и женщин!
– Если так будете заботиться об эльфийских кошечках и детках, то свой народ вам никогда не спасти! – хмуро заметил лидер отряда дроу.
– Свой отряд и свой народ мне гораздо важнее, даже не сомневайтесь, – угрюмо согласился Катан.
Великая расселина была уже недалеко – лишь ночь пути от противоположной стороны озера. А где-то там, у расселины, вход в катакомбы, ведущие к городам дроу. Связанных эльфиков с кляпами во рту потащили за собой. «Нам постоянно не хватает рабочих рук, – пояснил Даэрон, – да и для магии крови рабы будут совсем не лишними».
Ночь уже клонилась к утру, и близился рассвет, когда они добрались до южной оконечности леса, примыкающей к восточному берегу озера. Дальше начиналось открытое пространство, и далеко-далеко на юге, у самого горизонта, вздымалась в небо горная гряда – вотчина гномов. Расселина находилась у подножия этих гор, но отсюда её совершенно не было видно. Да и как увидеть провал в земле, если ты от него далеко, а он – низко? Угол обзора совсем не тот. Перед последним решающим броском логично было бы передневать под сенью леса, избегая возможности попасться на глаза эльфам. Но Катан настоял на необходимости немедленного продолжения пути даже при дневном свете, невзирая на риск быть обнаруженными:
– Убиенных нами эльфов сегодня же найдут и ринутся на поиски убийц. А мы слишком близко к месту преступления, – рассуждал он, – скорее нас обнаружат здесь, возле озера, нежели там, на пути к расселине. Чем быстрее и дальше мы уберёмся от этого озера – тем лучше для нас. Иначе мы можем провалить всю нашу операцию: найдя нас, эльфы переосмыслят все недавние «орочьи» нападения далеко в тылу.
И они все вынуждены были отбросить скрытность в угоду скорости передвижения. Стремительный марш-бросок под лучами восходящего солнца через чистое поле таил в себе множество опасностей и незаметно перерос в бросок под солнцем в зените, а затем – под солнцем, клонящимся ко сну. Да их и самих-то клонило бы ко сну, но быстрый темп перемещения отнюдь не способствовал таким фривольностям. Оказывается, как они уже успели отвыкнуть от яркого солнышка, ласкающего всё и каждого своими тёплыми лучами на поверхности Мэйна! Когда светило уже близилось к закату, нависнув на горизонте над кромкой леса позади отряда Катана, случилось сразу два события. Во-первых, впереди, почти у самого подножия горной гряды, показались края Великой расселины. Во-вторых, сзади объявилась погоня, и садящееся солнце обрисовывало множество почти точечных силуэтов, верхом спешащих по следам Катанова отряда. Преследователей было много – более трёх десятков. Похоже, за диверсантов наконец взялись всерьёз.
– Туда, к провалу! Быстрее! – выкрикнул Даэрон. – Нужно успеть переправиться на ту сторону, пока «светлячки» не нагнали нас. Вы же не хотите это делать под обстрелом?
Отряд перешёл на бег. Пленные эльфы значительно замедляли отряд, и дроу стали их для должной мотивации «пощекотывать» кинжалами. Когда же беглецы достигли ближнего края расселины, то солнце уже касалось линии горизонта, а преследователи заметно приблизились.
– Куда же нам дальше? Моста на ту сторону не видно, – размышлял Катан на бегу. – Неужели, вниз?!
Только оказавшись у самого края пропасти, Катан наконец осознал её размеры: она тянулась с запада на восток от горизонта и до горизонта, до противоположного края было очень и очень далеко, а глубина… Дна видно не было – внизу начиналась непроглядная тьма. Но, присмотревшись внимательней, далеко внизу в разных местах удалось рассмотреть тонкие ниточки подвесных верёвочных мостов на разной глубине. Не один и не два – десятки. Они тянулись поперёк всей видимой отсюда природной щели, сшивая её разошедшиеся края, как нити. Создавалось впечатление, что эти мосты-нити удерживают края расселины от дальнейшего расползания. А может, так оно и было? Кто знает…
– Не останавливаемся! Вниз! – продолжил распоряжаться лидер «тёмных».
Никто и не оспаривал сейчас правомерность его командования, все осознавали, что дроу территорию знают лучше впервые пришедших сюда. Вот только куда и как это «вниз»? А вот так: один из разведчиков дроу перемахнул через край и скрылся из виду.
– Ох! – поражённо выдохнула Каминари.
Перегнувшись через край, Катан ещё раз внимательно осмотрелся. Чуть левее от них в стене были выдолблены узкие ступени, ведущие сверху вниз, как раз до небольшой площадки прямо под тем местом, где стоял его отряд. Именно на эту площадку и спрыгнул тёмный эльф, который, завидев Катана, шагнул навстречу Катану куда-то под ноги и исчез в стене ущелья.
– Куда он подевался? – удивлённо спросила Каминари, которая, как оказалось, тоже перегнулась через край.
– Увидишь! – загадочно улыбнулся Даэрон. – И чем быстрее, тем лучше. Времени нет – спускаемся по ступенькам.
– Тут даже перил нет, а ступенечки такие узенькие! – с ноткой испуга пискнула бледная Миримэ, отчаянно вцепившись в руку Катана.
– Вот и славненько, – ответил он, сжимая ладошку полукровки в своей, – держись за меня и не выпускай. А я не выпущу тебя из своих рук.
Зарумянившиеся щёчки прогнали прочь бледноту минутной слабости, и Миримэ первой шагнула на верхнюю ступеньку, не выпуская Катановой руки из своей. Катану же пришлось идти следом. Ступени узкие, выщербленные временем, совсем не внушали доверия. И каждый шаг казался Катану одним из этапов игры в русскую рулетку, когда нажимают на курок. Только вот после очередного нажатия «ствол» отнюдь не переходил к следующему игроку, а оставался всё в тех же руках. Да, на шаг впереди спускалась вниз Миримэ, каждую ступеньку опробуя первой, первой спуская курок своего револьвера. «Но она же хрупкая, миниатюрная девушка, весит намного легче меня», – непроизвольно зародились мысли в голове Катана, и он тут же устыдился их.
Каминари, Зая и ЙанаЙ уже спускались вереницей следом за Катаном. Снежка-мышка, как часто она делала, безбилетницей присела на плече Катана.
Вон она, площадка, где заканчиваются ступеньки – ещё совсем чуть-чуть. Хлоп! И прямо перед Миримэ на площадку спрыгнул сверху Даэрон, а Катан почувствовал, как вздрогнула ладошка полукровки, за которую он держался. «Тёмный» насмешливо осклабился и шагнул в зев пещеры. Пленных эльфиков толкали перед собой последние двое разведчиков дроу в самом хвосте колонны. Спустя минуту-другую весь отряд уже собрался в небольшой пещере, из которой под значительным углом вниз уходило три туннеля.
– Все в сборе, – констатировал лидер дроу, – выдвигаемся!
Один из дроу нырнул в левый туннель, за ним – Даэрон, Катан и Миримэ, а далее остальные, в прежнем порядке.
Туннель петлял и уводил всё глубже и глубже. Катан создал магический светошарик. Его «люди», в отличие от дроу, не могли видеть в кромешной темноте. Снежка была исключением. Здешняя тьма отличалась от той, ночной, с поверхности: здесь не было звёзд, дарующих какой-никакой, а всё же – свет. Пять минут спуска и петляний – и впереди забрезжил солнечный свет. Небольшое оконце, всё расширяющееся с каждым шагом. И вот они снова стояли у выхода из туннеля на небольшой площадке у отвесной стены расселины, ухающей вниз. Перед ними были вбитые в площадку клинья, три штуки. Привязанные верёвки к ним уходили через края площадки вниз.
