Ещё в XIX веке известный русский учёный-налоговик М.Е. Салтыков-Щедрин нашёл, систематизировал и опубликовал материалы об истории Головотяпии. С тех времён прошло сто с лишком лет, а помимо той старинной истории, так и не было опубликовано никаких новых материалов об этом городе. Попытки такие я встречал, но не исторические, а художественные. И касались они отдельных промежутков времени. А вот новейшая история Головотяпии в целом широкой публике осталась неизвестной. И сегодня о ней мало кто из россиян вообще что-нибудь знает, а между прочим, она не только не исчезла со страниц мировой истории, но даже напротив, обрела, как и Россия, независимость от бывшего СССР и теперь гордится своим суверенитетом не меньше, чем мы, россияне, тем же самым.

Когда я кому-либо в России рассказываю о том, что побывал в Головотяпии, практически каждый россиянин мне возражает, что, мол, нет такой страны.

– Здрасьте вам! – отвечаю я. – Как же так – нет?! Вы пошехонский сыр кушаете?

– Кушаем!

– Так, может, и Пошехонья тоже нет?

Подумав, мои собеседники категорически утверждают, что Пошехонья нет. Как это так? Костромской сыр есть, и соответствующая ему Кострома существует, а пошехонский сыр существует без Пошехонья? «Да может ли такое быть?» – спрашиваю я их. Тогда они начинают сомневаться.

А на самом деле и пошехонский сыр есть, и Пошехонье существует!

И существует это самое Пошехонье, между прочим, не где-нибудь, а под самым носом у москвичей, которые об этом и не подозревают.

Точно так же и Головотяпия существует, а о ней никто и не знает. Вон сколько кругом головотяпов! Они что – из воздуха возникли, что ли?

О Головотяпии знают разве что в Министерстве иностранных дел да в Госдепартаменте США. Там о ней знают и поддерживают с головотяпами всякого рода отношения. Международные.

Впрочем, то, что мои соотечественники ничего не знают про Головотяпию, и не удивительно. 90 % соотечественников получают информацию об окружающем их мире только через центральное телевидение да через пересказы друг другу того, что говорит центральное телевидение.

Я вот как-то попытался неделю смотреть только центральное телевидение. И вот что я узнал об окружающем мире.

В нём есть Америка (плохая), и там живут в основном «пиндосы». Рядом с Америкой существует Украина (плохая с 2014 года), в которой также живут «пиндосы». Между ними как-то в географическое пространство втиснулась Европа (тоже плохая с 2014 года). Я не разобрал до конца, что же там происходит, но, судя по всему, туда тоже как-то проникли те же самые «пиндосы».

А всё остальное пространство в мире занимает Россия, которая с 2000 года непрерывно встаёт с колен. Да вот пиндосы-то ей и мешают это сделать.

Понятно, что Киргизия, Буркина-Фасо или Головотяпия в этом пространстве не существуют, и если на центральном телевидении всё так и будет продолжаться, то лет через десять соотечественники и вовсе поверят в то, что и Киргизия, и Буркина-Фасо не существуют, а выдумали её всякие писаки. А может быть, и пиндосы это выдумали.

Разузнав всё это, я решил осуществить подвиг – довести до широкой общественности исторические материалы о Головотяпии новейших времён.

Как-то во время своего очередного летнего отпуска я предпринял путешествие в город Глупов, найдя там своих дальних родственников и воспользовавшись их хлебосольным гостеприимством, пройдя предварительно погранцов и таможенников. Последние хотели, чтобы я поделился с ними хотя бы какой частью своих доходов, хоть колбасой, которую я вёз родственникам, но я был непреклонен, и после получаса попрошайничества они от меня отстали со словами: «Ну переходи границу, если у тебя совести нет!»

В Головотяпии на первых порах были у меня трудности с языком, поскольку с приобретением независимости там государственным является глуповский язык, и объясняться на нём мне было вначале сложно. Но по-глуповски говорят только в учреждениях и пишут в газетах. К тому же, зная русский язык, можно легко понять и глуповский. Для этого нужно только перестать задумываться над тем, что ты говоришь.

В городском историческом архиве Глупова, предъявив профессорское удостоверение и правильно выправленный загранпаспорт, я совершенно бесплатно мог работать с архивными документами, все из которых, противореча идее о независимости глуповцев, написаны на нормальном русском языке. Исключение составляют лишь некоторые документы, появившиеся после объявления независимости, когда был принят закон о государственном глуповском языке.

Однажды в одной из архивных папок я обнаружил тщательно подобранные рукописные документы и вырезки из газет и книг – некое подобие летописи, – а также ряд дневников. Папка была подписана странно: «Городской архивариус – 2020». Судя по содержанию материалов и последовательности их подшивки, они охватывали период от 1854 года и по настоящее время. Но увы! Самые старые документы были изрядно вымараны чернилами, поэтому из них я смог разобрать только часть страницы в середине первой части. Вот она:

«…Долгое время город жил без настоящего губернатора. То есть губернаторы были, но какие-то ненастоящие. Никто даже их имён вспомнить не мог – не то что каких-то их деяний. Как вдруг в середине царствования Александра-освободителя появилась надежда, что монаршее благоволение не минуло и города Глупова. Губернатором был назначен князь Ани-Амикусов…» И всё! Все остальные бумаги были тщательно замазаны чёрными чернилами.

Практически в полной сохранности оказались материалы новой и новейшей истории города Глупова. Опираясь на них, я и смог подготовить к публикации это издание.

Сразу же предупреждаю. Некоторые события мне лично представляются неправдоподобными – например, то, что первый секретарь Глуповского обкома КПСС Изот Феофанович Нежданов входил в зал заседаний по частям или что другой первый секретарь нырнул в головотяпское болото, а вынырнул в социалистическом Китае. Правда, все подтверждающие документы в папке были приложены. Но не моя задача – устанавливать истину. Я только переработал имеющиеся документы, с тем чтобы появились стройность и логика их изложения. Правдивость большей части материалов у меня лично сомнений не вызывает – уж больно точно они совпадают с историей бывшего СССР и современной России в том числе. В некоторых случаях я цитирую напрямую приложенные в папке материалы. Это случается тогда, когда их документальная убедительность столь велика, что никакое изложение первоисточника моими словами этой убедительности не достигнет.

Если читатель возьмёт в руки любую книгу по истории, то он погрузится в деяния различных исторических личностей – Неронов, Цезарей, Наполеонов и тому подобных Петров Великих. Так уж получилось, что историю народов и стран мы знаем исключительно по истории их правителей. Не исключение и история Головотяпии – я вынужден её описывать, излагая жизнь и подвиги (или не подвиги) руководителей этой страны. А что делать? Другого варианта просто нет.

Закончив сей труд, я радуюсь тому, что восстановил большой хронологический промежуток утерянной в науке истории. При этом я абсолютно уверен в том, что на читателя, который ознакомится в полном объёме с представленными ниже правдивыми материалами, которые я позаимствовал из глуповских архивов, снизойдёт благодать, потому что он поймёт, насколько он счастлив, обретаясь в современной демократической свободной и независимой от рынков сырья и рынков сбыта России, а не в городе Глупове или каком ином населённом пункте современной Головотяпии.

В любом научном труде следует кого-нибудь благодарить – фонд какой-нибудь или каких-то людей. Я также хочу это сделать. Издание этой книги стало возможным только благодаря поддержке Олега Борисовича Пономарёва. Он известен многим как один из выдающихся рыбаков-любителей мира, о чём можно прочитать в журнале «Outstanding fishermen of the world», 2020, № 9, с. 69 сразу после очень большой статьи обо мне. По-видимому, Олег Борисович, узнав название моей книги, решил, что «Красное и белое» – это про балтийских лосося и треску, и помог мне с изданием книги. У меня в этой книге есть, конечно, и кое-что про рыбалку, но в целом книга, конечно, не про рыбалку и не про истории на рыбалке. Но я надеюсь, что он, получив от меня с благодарностью авторский экземпляр книги, положит её на полку книжного шкафа и останется в счастливом неведении о её содержании.