— Знаешь, совсем не обязательно, — опроверг его предположение Алекс. — Сейчас столько всяких имен. Да и совпадений полно.

— Да, совпадения бывают, — согласился с ним Богдан и подумал: «Но что-то их уж больно много».

Дорога обратно, как показалось Николь, заняла гораздо меньше времени, чем поездка домой. Она безропотно согласилась на предложение Стеф вести машину.

Под монотонное мелькание деревьев Николь ненадолго задремала, а очнувшись, не открывая глаз, попыталась хоть как-то разложить по полочкам все события, произошедшие за последние дни.

«Мои предки со стороны мамы — вампиры, это раз. Предки со стороны папы — оборотни, это два. Что получилось из этого союза, то есть я, непонятно — это три. Меня помолвили с парнем из семьи, фамилия которой начинается на «N» — это четыре. Стеф оказалась совсем не той, за кого себя выдавала, — это пять. И есть ещё шесть, семь и восемь». От всех этих мыслей у неё закружилась голова, и она, открыв глаза, начала растирать лоб руками.

— С тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросила Стеф.

— Пытаюсь осмыслить события последних дней, — Николь откинула голову на спинку сиденья и снова закрыла глаза.

— И как, получается?

— Не очень, праздник получился ещё тот. Но больше всего мне не даёт покоя ритуал с выбором пары.

Вдруг она резко открыла глаза и повернулась к подруге.

— Скажи, ты правда думаешь, что выбор пары — это серьёзно?

— Я тебе уже говорила, что всё очень серьёзно. Со старейшинами шутки плохи. Но выбор всё равно остаётся за тобой.

— А мне можно как ты? — Николь решилась задать мучающий её вопрос.

— Зачем тебе повторять мою судьбу? — не отрывая взгляда от дороги, ответила Стеф. — У тебя свой путь. И потом, ещё уйма времени. А может, всё сладится? Тебе же Роберт вроде понравился? По-моему, неплохой парень.

— Вроде неплохой, — подтвердила Николь. — Он тоже не в восторге от всего этого, но пойти против отца…

— Да, Шеннон умеет расставлять приоритеты. Но у вас ещё есть время, и до двадцати одного года тебе точно можно будет жить спокойно.

— А потом? — ужаснулась Николь. — После двадцати одного меня заставят?

— Не говори глупости, никто тебя не заставит, — утвердительно произнесла Стеф. — Ты повзрослеешь и осознанно сделаешь выбор. И это будет твоя жизнь.

— Да, вот это меня и пугает, — произнесла Николь, глядя на дорогу. — Ты всегда говорила, что жизнь хитра. Когда у тебя на руках козыри, она начинает играть в шахматы.

Стеф ничего ей не ответила, продолжая пристально глядеть на дорогу. Чтобы как-то разрядить обстановку, Николь принялась нажимать на кнопки плеера, пока не нашла приятную музыку. Блюзовые мотивы затопили всё пространство, но не отвлекли Николь от тревожных размышлений.

— Стеф, а почему ты до сих пор одна? Ну, без парня, — через некоторое время спросила Николь. — Тебе не скучно вот так проживать жизнь — без чувств, эмоций?

— О-о-о, этого добра у меня всегда было хоть отбавляй. Разве с такими дарованиями, как ты, до парней? — улыбнулась Стеф. — За вами же глаз да глаз нужен. Того и гляди чего-нибудь выкинете или во что-нибудь вляпаетесь. Так что эмоций у меня порой через край.

— А можно спросить? — Николь, прищурившись, смотрела на неё. — Сколько тебе лет по правде?

— По документам — восемнадцать, — улыбнулась Стеф, — а на самом деле — сто двадцать шесть.

— Сколько? — ужаснулась Николь. — Сто двадцать шесть? Обалдеть! Я и подумать не могла, что ты такая…

— Древняя, — закончила фразу Стеф.

— Взрослая, — поправила её Николь. — А я тоже буду так долго жить?

— Не знаю, — Стеф тяжело вздохнула. — Ты для нас загадка. Мы живём очень долго, но всё же стареем. Оборотни тоже медленно стареют, но, когда долго не обращаются, то быстрее. А вот ты…

— Понятно, — протянула Николь.

— А нам вот совсем не понятно. Ты единственный ребёнок, в котором смешалась кровь вампира и оборотня. И к чему это приведёт, не знает никто.

— И то, что со мной происходит сейчас, — результат этого смешения, — говоря это, Николь поёжилась.

— Похоже. С тобой с самого детства всё было не так, как с другими. В месяц ты уже начала ползать, а ходить начала в пять месяцев. У тебя рано полезли зубы, причём первыми были клыки. И зубов у тебя сорок два, как у волков.

— Сорок два? — Николь с удивлением потрогала пальцами зубы через щёки. — Никогда не считала.

— А тебе и не надо было, — Стеф усмехнулась. — Они у тебя не болели. Сразу все выпали в детстве и быстро заменились новыми. — У тебя неспокойный сон в полнолуние, — продолжила она, — и тебе всегда было плохо от вида крови. Ты никогда не болела, а если и случались раны, то всё заживало без следа в течение одного-двух дней под присмотром Тони. Благо, что у него есть медицинское образование. Вот неполный список твоих детских особенностей, — подытожила Стеф.

— А теперь сюда нужно добавить последние изменения: покраснение глаз, резь в них на солнце и невыносимую жажду при виде напитков красного цвета, — утвердительно произнесла Николь.

— Так уж и невыносимую? — улыбаясь, переспросила Стеф.

— Нет, сейчас я её не чувствую, — пожала плечами Николь. — Только постоянно есть хочется. Интересно, что со мной будет дальше?

— Если бы я только знала, — тяжело вздохнула Стеф.

— Спасибо, что ты рядом. Без тебя мне было бы совсем плохо, — Николь положила ладонь на её плечо.

Стеф тут же отдёрнула руку.

— У тебя что, температура ещё не снизилась? Ты как огонь.

— Не знаю, — удивилась Николь, — я прекрасно себя чувствую. Ничего не болит, даже глаза не беспокоят.

— Странно, прошло уже так много времени, а у тебя всё в разгаре, — удивилась Стеф. — Значит, и на вечеринке ты была с такой же температурой.

— Это плохо? — испугалась Николь.

— Не знаю. Может, и не плохо, только хорошего мало. Надо расспросить Тони.

Когда они приехали в студгородок, было совсем темно. Приняв душ, Николь присела за стол, подвинула зеркало и внимательно посмотрела на своё отражение.

«Кто я? Что я? Никто не знает. Всё так запутанно и неопределённо. Но одно ясно — теперь ничего не будет как прежде».

С этими мыслями она подошла к окну и отодвинула занавеску.

Студгородок ещё не спал. За светящимися окнами периодически мелькали находящиеся в комнатах люди. «Нормальные люди», — отметила про себя Николь и усмехнулась. Да, к нормальным её теперь вряд ли отнесёшь.

Она легла в постель, но спать не хотелось. Потянувшись за книжкой, наткнулась на доклад. «С папой я так его и не обсудила, — с сожалением подумала она. — Не до этого было. Придётся справляться самой».

Николь принялась перечитывать доклад и уже по-другому смотрела на каждое предложение. «Влияние солнечного света, — начала читать она. — А как будет влиять лунный свет на меня, и что я теперь буду делать в полнолуние? А где сейчас луна?».

Она поднялась с постели и снова подошла к окну. На небе, прямо перед её глазами, висел серпик молодого месяца, освещая всё своим серебристым светом.

Николь поднесла руки к лицу и начала внимательно их осматривать, как будто видела в первый раз.

— Что, любуешься? — раздался за спиной голос Стеф.

От неожиданности Николь вздрогнула.

— Ложись спать, Николь, — устало произнесла подруга. — В ближайшее время ничего не произойдёт. Фаза ушла, и ты не переродилась. Так что будем надеяться, что хотя бы этот атавизм от твоих лохматых родичей тебе не передался.

— Пока не передался, — поправила её Николь и задвинула штору, — Спокойной ночи, Стеф, — пожелала она подруге. — И ещё раз спасибо.

— Да, ладно. Если что, я рядом, — произнесла Стеф, закрывая дверь.

— Да, я помню. Ты не спишь, — зевая, произнесла Николь.

Сон Николь был беспокойным. Ей снилось, что она превращается то в мифическое чудовище с головой волка, то в египетское божество с несколькими головами на плечах. То она улетала вверх птицей, то падала в воды водопада. И всё это перемежалось с картинками из её прошлой и нынешней жизни.