Николь набрала номер отца и подошла к открытому окну. Весело щебетали птицы, и солнце играло бликами на листьях деревьев. Но больше всего её радовало то, что она всё меньше реагировала на солнечные лучи.

Она протянула руку вперёд и почувствовала приятное тепло. Теперь оно не вызывало неприятных ощущений, а лишь щекотало кожу, вызывая бег мурашек по спине.

«Значит, всё идет на спад», — решила Николь и отошла от окна.

Телефон отца не отвечал. Тогда она набрала мамин номер. Рената взяла трубку сразу.

— Что случилось? — в её голосе слышалось беспокойство.

— Почему сразу случилось? Всё в порядке. Мне нужен папа. Я не могу ему дозвониться.

— Так он уехал на дальние виноградники, а там связь в последнее время не очень.

— А когда вернётся?

— Я думаю, дня через три, в среду или в четверг. А что ты хотела? Может, я смогу помочь?

— Вряд ли. Мне ко вторнику нужно написать проект доклада по биологии, вот я и хотела с ним посоветоваться. Ладно, придётся как-то самой выкручиваться. Передавай ему привет, когда вернётся. Я люблю тебя.

— Ия тебя люблю.

Вернувшись к ноутбуку, Николь пересмотрела несколько сайтов. Информации было много, но конкретно по её теме — почти ничего, и на доклад это явно не тянуло.

Когда в комнату заглянула Стеф, за окном уже стемнело.

— Ты чего без света? — спросила она.

— Я и не заметила, что темно.

«Ну да, ну да, — подумала Стеф. — Ночное зрение. Вся в папочку».

Она включила свет и заглянула в монитор.

— Как продвигается доклад?

— Да пока не очень. Вот всё, что удалось откопать, — Николь протянула ей четыре листа, исчирканные и исписанные лишь наполовину.

— А откуда информация? С официальных сайтов? — спросила Стеф, разглядывая бумаги.

— Да. А что, есть ещё другие? — удивилась Николь.

— Конечно. Есть ещё и студенческие сообщества: химики, биологи, генетики, медики. На крайний случай — нейробиологи. Попробуй через них. Может, кто-то занимался твоей темой.

— А как мне туда попасть?

— Поищи через «Студенческое сообщество биологов», — проговорила она, выходя из комнаты.

Когда Николь вышла на страницу этого сообщества, она даже вначале растерялась, увидев, сколько докладов выскочило после её запроса.

Вот она, пытливая студенческая братия. Что только они не исследовали! Николь только успевала удивляться, читая названия работ: «Видоизменения тычинок мальтийской герберы в условиях рассеянного дневного света» или «Особенности воспроизведения дождевых червей при солнечном и электрическом свете» и так далее.

Перечитав кучу материала и не найдя для себя ничего интересного, она почувствовала, что проголодалась, и отправилась на кухню. Вслед за ней появилась Стеф.

— Ну как успехи? — спросила она.

— Пока ничего стоящего, — вздохнула Николь. — Что-то поесть захотелось.

— Не расстраивайся. Обязательно что-нибудь поймаешь. Сделать тебе бутерброд с мягким сыром?

— Давай, — обречённо произнесла Николь. — И там еще где-то мягкая вафля осталась. Всё буду. И жду продолжения твоей истории.

Нарезая бутерброды, Стеф продолжила свой рассказ.

Через неделю состоялся мой первый выход в город. Я уже довольно сносно могла объясняться на арабском языке, освоила технику задержки дыхания и переключения внимания с объекта на предмет.

Наконец, Селим решил, что я готова к первому общению с миром обыкновенных людей. Но чтобы исключить появление на моём пути непредвиденных встреч, мы поехали в ближайший город поздним вечером,

Меня привезли к женщине по имени Зарина, которая держала магазин женской одежды и украшений. И похоже, у неё не было недостатка е покупателях, так как в её магазинчике всё убранство было красивым и выглядело дорого.

Зарина была очень красива. Всё в ней притягивало взгляд: черты лица, как будто вылепленные талантливым скульптором и подчёркнутые искусным макияжем, глаза, подведённые тонкой ниточкой чёрной подводки, и красивое тело с, проглядывающими под тонкой муслиновой одеждой, изгибами. А сочетание всего этого со светлой кожей, белизна которой искусно пряталась под слоем тонального крема и пудры, добавляло ей некой таинственности.

Её облик, сочетающийся с огромным обаянием, был достоин восхищения. А когда она заговорила, приветствуя Селима, я обомлела. Звуки её голоса ласкали и радовали слух, и мне казалось, что я бы вечно слушала её и наслаждалась. Когда она обратилась ко мне, я не могла произнести ни слова. Переглянувшись с Селимом, она улыбнулась и, приобняв меня, пообещала, что приглядит за мной. Похоже, у них всё было отлажено.

— Я приеду через два дня на закате, — прощаясь, проговорил Селим. — Желаю тебе удачи, и во всём слушай Зарину. Это теперь твоя путеводная звезда, в прямом смысле этого слова.

От этих слов Зарина опустила глаза, а когда подняла их и взглянула на Селима, в них была такая нежность, что у меня возникли подозрения: «Между этими двумя что-то происходит?»

Мы проговорили с Зариной всю ночь. Она оказалась прекрасной слушательницей и собеседницей. Где не хватало слов, в ход шли жесты.

Периодически, когда у меня першило горло, Зарина поила меня напитком. Но по вкусу он отличался от того, который был у Мали.

— Это другой напиток, — ответила Зарина, когда я спросила её об этом. — Ты перешла на новый этап обучения и его завершением будет охота. А мы должны тебя к этому подготовить.

Я не очень поняла, что она имела в виду, но переспрашивать не стала, решив потом всё узнать у Селима.

Солнце ещё не взошло, когда Зарина повела меня на зелёный рынок. На улице было достаточно светло, но народ не торопился приветствовать новый день, только начав просыпаться.

Я очень волновалась. Это был совсем другой мир, не тот, что в поселении у Мали. Он был необычайно притягательным и диковинным даже для меня, посвятившей себя изучению Египта.

Узкие улочки, террасы на крышах, передвижение на повозках, запряжённых буйволами и смесь неизвестных мне запахов. разливающихся в воздухе.

Зарина знала своё дело. Она специально вывела меня в город, когда слепящее солнце ещё не взошло, да и людей было не так много. И это было правильно, потому что первый человек, которого я встретила, вызвал у меня такую реакцию, что я испугалась. Внутри меня начал полыхать огонь, горло горело и ныло, всё тело сотрясала дрожь.

Зарина крепко держала меня за руку и отвлекала, как могла. Я пыталась вспомнить всё, о чём мы говорили с Селимом. Старалась переключаться, думать о чём-нибудь другом. Но отвлечение получалось плохо, и я упала духом.

Зарина тут же завела меня в какую-то подворотню и отчитала. Я не ожидала от неё такого и начала возмущаться, говоря о недостаточности опыта. А она улыбнулась и рассказала мне о стрессовых переключениях, когда подопечного помещают в неприятную для него ситуацию, что она сейчас со мной и проделала. Услышав это, я немного успокоилась, и мы продолжили путь.

Придя на рынок, я поняла, почему меня повели именно туда: запах пряных трав и специй перебивал запах людей. Не заходя глубоко в ряды, мы купили всё необходимое и тронулись в обратный путь. Сейчас было проще, я полностью сосредоточилась на советах, которые дала мне Зарина.

— А ты молодец, — похвалила она меня, когда мы вернулись домой. — Нечасто мне попадаются новички с такой выдержкой и самообладанием. Я лишь пару раз напряглась и уже готова была скрутить тебя, но ты быстро взяла себя в руки.

Но меня её похвала не обрадовала.

— Молодец-то молодец, но я чуть не сорвалась.

Зарина присела рядом со мной и, протянув миску с напитком, произнесла:

— Ты ещё должна многому научиться. На это нужно время. Возможно всё. На не возможное нужно чуть больше времени.

— Да, я это уже слышала от Селима.

Зарина улыбнулась.

— Он любит собирать подобные афоризмы. А я у него их иногда подрезаю. Ты не переживай, — успокаивала она меня, — познавать новое всегда не просто. Когда научишься себя контролировать, тогда и вернёшься в свой мир.