Молодая селянка принялась вновь за вышивку, дабы их встреча с Арсаем не вызвала пересуды. Маг уселся подле.

— Да, были некоторые дела. А чем ты занималась?

Девушка кивнула на рукоделие в своих руках:

— Вышиваю шатёр. Для нас…

Арсай улыбнулся и вновь прильнул губами к пальчикам невесты.

— Это хорошо, что ты будешь занята нашим шатром в мое отсутствие. Будешь думать обо мне.

Брови Ксаны взметнулись вверх:

— Ты уезжаешь?! Куда?!

— Ксана, это очень важно для меня, для нас с тобой. Я вернусь как раз, когда ты закончишь вышивать наш шатёр.

— Но Арсай, это так неожиданно. И куда же ты отправишься?

— Ксана, ты что-то слышала о войне сестёр?

— Война пяти сестёр? То же, что и все. Одна из сестёр, кажется её звали Тарха, решила захватить земли своих сестер. Началась война. Но Тарха её проиграла и покинула Леанию с остатками своего народа.

— Так вот, я тебе скажу, что узнал, что всё это ложь. Я нашёл один древний свиток, где написано совсем иное. И чуется мне, что именно эта летопись правдива. Вовсе не Тарха начала войну, и вовсе не Тарха решила захватить земли сестёр.

Ксана удивленно посмотрела на мага:

— А кто же тогда?

Арсай наклонился к самому уху возлюбленной и прошептал:

— Ныне покойная Правительница Леании Уланда. Старшая из пяти сестёр!

Ксана окинула мага испуганным взглядом:

— Арсай, даже если это и правда, то лучше забудь об этом!

Сильнейший маг Леании хищно улыбнулся:

— Нет, Ксана! Теперь я сделаю всё, чтобы правда получила огласку! И Миарду, моему брату, придется кое-чем поделиться со мной!

Ксана вздохнула и умоляюще посмотрела на жениха:

— Арсай, я прошу тебя! Забудь об этом, не затевай опасную игру! Разве тебе мало меня, нашей любви? Чем ты недоволен?

— Ксана, я хочу бросить к твоим ногам все сокровища Леании! Неужели тебе не хочется стать женой Правителя Леании Арсая Первого?

— Нет, не хочется! Мне не важно твое положение! Будь ты простым землепашцем, я и тогда любила бы тебя!

Арсай с любовью посмотрел на Ксану:

— Я знаю, любимая. Знаю. Но мне этого мало… В той летописи написано, что Тарха из всех пяти сестёр, обладала самой великой магической силой. Их отец, Правитель Леании, Арид зря поделил земли между сёстрами. Он должен был назначить наследницей Тарху, так как она обладала великой силой. И тогда не было бы войны. Но он поделил Леанию на пять равных частей. И Уланда была недовольна решением отца. Она, оговорила Тарху перед второй сестрой Деной, сказала, что Тарха захватила земли младших сестёр и готовится захватить и их земли. Дена поверила. А на самом деле, Тарха просто опекала младших сестер, которые были слишком юны. И началась война… Когда Тарха покинула Леанию вместе с двумя младшими сестрами и своим народом, вторая сестра Дена начала что-то подозревать. Спустя какое-то время Дена поняла, что Уланда её обманула и Тарха вовсе не собиралась им угрожать. Но было поздно. И тогда Дена заперлась в храме богини Илиоры. Там она и провела всю оставшуюся жизнь, в покаянной молитве. А Уланда стала единственной Правительницей Леании.

— Арсай, это дела давно минувших лет. Прошло несколько столетий, к чему это всё ворошить?

— К чему? А к тому, что сейчас тоже творится ужасная несправедливость! Я обладаю величайшей магической силой, я пекусь о сохранении традиций и обычаев Леании. Значит и Правителем должен быть я!

Глаза Ксаны наполнились слезами. Она понимала, что её возлюбленный слишком далеко зашёл в своих мечтах. Грядет что-то ужасное и неотвратимое, что-то, что может раздавить и Ксану и Арсая, и их любовь. Арсай заметил слезы возлюбленной и охладил свой пыл. Он снова расцеловал пальчики Ксаны:

— Не плачь, любимая. Прошу, не надо. Я быстро вернусь, обещаю.

— Но куда ты? Зачем?

— Я хочу разыскать тех, кто много столетий назад уплыл с Тархой. Они не могли исчезнуть без следа…

— Но зачем?

— Возможно, с их помощью я смогу стать Правителем Леании…

Перед тем, как отпустить Арсая, Ксана сняла с руки скромный медный браслет и протянула возлюбленному:

— Возьми его с собой Арсай. Он укажет тебе путь ко мне, если ты вдруг заплутаешь…

Маг с улыбкой принял украшение:

— Я вернусь, Ксана. И мы поженимся.

Покидая селение, Арсай невольно задумался над фразой возлюбленной: "Укажет тебе путь". Укажет путь… Только сейчас маг осознал, что он понятия не имеет как и где он будет искать потомков тех, кто ушел с Тархой. Ксана не просто ведь отдала браслет, в её словах есть смысл. Если браслет укажет путь к возлюбленной, то вещица принадлежавшая когда-то Тархе или ее младшим сестрам, возможно тоже поможет. Но где бы раздобыть такую вещицу. Размышляя над этим вопросом, маг доехал до развилки дорог и остановился. Если он поедет прямо, то уже утром сядет на свой корабль и может отправиться в путь. А если свернуть направо, то утром он будет в своем родном селении, где прошло его детство. Из всех, кого Арсай сейчас был бы рад видеть, в селении оставался лишь один человек. Это его старая кормилица Банча. Он не может уплыть не повидавшись с кормилицей. Банча дорога его сердцу и возможно кормилица знает ответ на вопрос…

В шатре кормилицы время будто остановилось. Арсай с грустью и сладким томлением разглядывал такую знакомую и довольно скромную обстановку. Все та же утварь возле очага. И даже его любимая глиняная миска, из которой Банча кормила маленького Арсая. В корзине за очагом лежали старые игрушки и маг улыбнулся: кормилица сохранила всё, что любил и помнил Арсай.

Сама Банча, счастливо улыбаясь, протянула магу кувшин с теплым молоком:

— Я уж и не чаяла так скоро свидеться, Арсай.

— Кормилица, не говори так. Я никогда не забываю о тебе.

— Знаю, Арсай, знаю. Это уж я так, по-стариковски ворчу.

Арсай потянулся и поцеловал Банчу в щеку, от чего глаза кормилицы наполнились слезами.

— Ну, какая же ты старая, кормилица? Вот я скоро женюсь, ты еще моего сына будешь в люльке качать.

— И, дорогой… Старая я уж для няньки. Невеста кто?

— Ксана, дочь шатёрницы Рианы. Из селения, что возле Слепой горы.

— Слышала про неё. Говорят красавица, что глаз не отвести.

— Кормилица, дай совет…

Банча с материнской нежностью посмотрела на Арсая и кивнула.

— Ты ведь знаешь, кормилица, как я пекусь о сохранении обычаев и традиций. Хочу невесте перед свадьбой подарок сделать — украшение подарить, да такое, как в старину делали. Да вот загвоздка — мастера нынче все на иноземные поделки засматриваются, да подражать пытаются. А мне хочется чтобы родное, исконное было. Давнишнее, со времен пяти сестер…

— Эк ты хватил, со времен пяти сестер. Да где же тебе такое найти?

— Кормилица, потому у тебя и спрашиваю. Матушка моя покойная, страсть как любила всякие украшения. Неужто у неё не было старинных?

Банча хмыкнула:

— У матушки твоей много чего было. Да только после смерти её, все Миард к рукам прибрал. Так что в его сокровищнице, или в ларце у его жены всё.

Арсай хитро прищурился:

— Так уж и всё, кормилица? А матушка разве ничем тебя не отблагодарила за верную службу и любовь?

Банча покраснела. Опустила глаза, но через минуту справилась со смущением:

— Да на что мне украшения? Не того я происхождения, чтобы дорогие украшения носить.

Но Арсай не унимался:

— Кормилица, не забывай, что я маг. Неправду говоришь…

Банча вздохнула и нехотя кивнула:

— Ну, есть у меня кое-что. Припрятала я несколько безделушек, от Миарда загребущего.

— Кормилица, разреши посмотреть?

Банча, порывшись в одной из корзин с домашней утварью, достала кожаный мешочек. Развязала завязки и высыпала содержимое на ладонь магу.

Арсай с интересом и любопытством рассматривал горсть женских украшений. Он не был особым знатоком, но и его познаний хватило, чтобы понять — кормилица припрятала действительно старинные украшения.