Из квартиры напротив выглянула пожилая пышная женщина. Елки-палки, а она-то как перемещается вверх-вниз каждый день?

– Марк, давно тебя не видно! О, ты с гостями? – она подозрительно осмотрела нас. Когда Илья повернулся в ее сторону своим зеленовато-отсвечивающим лицом, старушка аж подпрыгнула.

– Здравствуйте, Галина Ильинична. Это не совсем гости, это переговорщики с базы. Как ваше здоровье? – вежливо осведомился наш спутник, распахивая дверь и запуская всю компанию внутрь.

– О-о, так ты в этот раз – представитель Леса? Почетно, хорошо! – обрадовалась досужая соседка. – А я тут как раз борщика наварила. Хотите?

– Да нет, спасибо, – замялся мужчина. Аромат горячей еды дотягивался и сюда, заставляя вспомнить о долгом дневном переходе.

Мы стояли в темной прихожей, исподволь надеясь, что он все-таки передумает. Не хотелось возвращаться к казенным пайкам. Они были ничего, но на фоне домашней стряпни явно блекли.

– Вы супа хотите? – Марк устало заглянул в квартиру, сложив с себя бремя решения.

– Ну, если это удобно… – с надеждой подала голос Лариса. Остальные просто энергично закивали, так что даже в полумраке реакция была вполне ясна.

– Не супа, а борщика! – наставительно заметила Галина Ильинична, – Это совсем разные блюда. Ладно, вы разувайтесь и проходите, а я пока на стол накрою.

– А как у вас с… ммм… ну, оплатой? С ресурсами? Не получится, что мы у нее последнее съели? – запоздало прошептала Лариса.

–Деньги не в ходу. У нас тут что-то среднее между натуральным обменом и коммунизмом, наверное, - представитель Леса усмехнулся, пытаясь объяснить привычный уклад жизни устаревшими терминами. - Сложно даже сформулировать, это больше на уровне неписаных истин. Вот один готовит, другой чинит технику, третий находит травы, которые растут только в глубине леса. И все они могут своими услугами и продуктами меняться, как договорятся. А если человек одинокий, пожилой, так о нем и так позаботятся: кто принесет овощей, кто мяса, кто медпомощь окажет. Но Галина не одинокая – у нее четверо взрослых внуков поблизости живут. Так что никакой беды не будет.

Мы разулись и, перешептываясь, двинулись через лестничную клетку в гости, прямо в носках. Илья предпочел остаться. В доме ему было практически нечего опасаться, но снова маячить за столом немым укором общему веселью он не хотел.

– А чего вы этого, зеленого, с собой не взяли? Пусть бы тоже покушал, от меня не убудет! – запричитала бабуля.

– Да он не кушает, Галина Ильинична, – попробовал успокоить ее Марк.

– Как же так? Совсем не кушает? Или боится отравиться? А может, салатику ему быстренько настрогать?

– Да нет, они вообще не едят ничего. Не могут. Энергией питаются, понимаете?

– Бедолаги, – протянула добрая женщина. – Ну и что ж он просто так не пришел? Сидит там небось, грустит, скучает один в пустой квартире! Пусть хоть за столом с нами посидит! Сейчас схожу за ним!

Больших трудов нам стоило удержать ее. Впрочем, иногда старушка все равно вспоминала про «бедного мальчика» и норовила сбегать, посмотреть, как он там. Наверно, в том была и доля любопытства, но в целом такая забота выглядела совершенно умилительно. Я решил обязательно передать Илье весь эмоциональный спектр этой встречи.

Домой мы попали только часа через три, когда у нас выведали все новости и планы. Объевшиеся (борщом дело, конечно, не ограничилось), расслабившиеся от добытой из закромов сливовой настойки, мы ввалились домой, разложили спальные места и улеглись, даже не удосужившись должным образом заправить постельное белье. Дамы – на диване, мы с неизменно молчаливым румыном – на раскладных креслах.

Марк отправился спать в свою комнату, а Новый ушел на кухню и устроился на стуле возле окна. Спать или как-то иначе перезагружать мозг он мог в любом положении.

***

Наутро, не успели мы продрать глаза и согреть чаю, к нам примчалась Лея.

– Ну что? – бодро вопросила она. – Готовы смотреть красоты города?

Наши мятые лица были явно красноречивее всяких слов.

– Ну ничего, – заявила девушка. – Я тогда только Илью у вас заберу. Можно?

Новый уже был тут как тут. Значит и обычную речь они воспринимают? Или он на ее эмоции пришел?

В общем, эти двое сбежали до того как кто-либо нашел возражения. Ну да пусть их. Дело молодое. Жаль только, бесперспективное. Если девушка из своей гринписовской эко-лиги не перейдет в буквально зеленую.

– Нехорошо это, – вздохнул Марк им вслед. Тамара, соглашаясь, покачала головой.

– Почему? – решил вступиться я, – Дружба народов, все такое. Мы разве не на это работаем?

– Да не дружба там! Не видишь что ли? – подала голос психолог.

– Ну и ладно, в любом случае – это их дело! – в груди стало нарастать раздражение.

– Лее девятнадцать, – постарался разъяснить хозяин дома. – Она выглядит старше, но так уж есть. Единственный вариант адекватных отношений для них – это ей перейти в разряд Новых. Но там все другое. Не решена проблема с их непереносимостью всего растительного. А она выросла в лесу. Как думаешь – через сколько минут после перерождения она пожалеет о своем решении? А ведь обратного пути не будет.

Я вспомнил исповедь Ильи о том, как он сгоряча перешел ту самую точку невозврата, и загрустил. Да, пожалуй, не следует потакать их странному увлечению. Хотя кто уже теперь сможет что-то исправить?

Выпив сладкий отвар иван-чая с ягодами, мы отправились на экскурсию по городу.

В принципе, проблемы в том чтобы выделить для размороженной партии людей район города, еще не полностью приведенный в порядок, не было. Этот населенный пункт когда-то вмещал почти два миллиона жителей, сейчас здесь обитало не более пятнадцати тысяч.

С другой стороны, необходимо было сначала создать им достойный тыл в виде фермерского и животноводческого хозяйства. В сравнительной близости от города хватало подходящих территорий, но пригонять людей на голую землю было бы жестоко и бессмысленно. Вряд ли это поспособствует установлению дружеских отношений.

– Нужно строить дома за городом, – сказал Марк. – Люди, чтобы строить, есть. Вопрос в том, чем вы можете простимулировать их интерес к этому.

– Нужно бо-ольше золота, – процитировал я.

– Тамара поняла меня, ухмыльнулась. Остальные задумались.

– Марк, ты лучше знаешь ваши реалии. Что с базы может понадобиться вашим? – спросила Лариса. – Не снег же им в тележках возить, честное слово!

– Не знаю. Я же никогда у вас не был. Может, вы за эти годы изобрели что-то уникальное? Бесперебойный источник питания, который можно уместить в кармане? Лекарство от всех болезней?

Биолог только покачала головой.

– Мы больше изучали способы защиты от токсинов Леса. Но у вас, как я понимаю, эта проблема не стоит.

– Как вы там на своей станции с ума не сошли от скуки?

– Иногда мне кажется, что сошли.

***

В общем и целом, уже в первый день нашу миссию можно было считать оконченной. На пробный запуск город готов был принять около пятисот размороженных, из которых больше половины отправлялось на поле. В идеале – почти все. Сначала – создать крепкую сельхоз-базу. Потом – заниматься всем остальным.

Можно было возвращаться, но никто из нас не спешил. Илья вообще не объявлялся с самого утра, и мы бездумно бродили по городу, рассматривая дома и людей. Во многих дворах были организованы небольшие прудики с водяными цветами и яркими рыбами. К бетонным бортикам отовсюду тянулись корни, аккуратно укладываясь в трещины старого асфальта.

– А нельзя как-то договориться с лесом, чтобы на новых сельских участках все росло побыстрее? – спросила Тамара.

– Не получится, – твердо ответил Марк. – Люди для Леса, по сути, ненужный придаток. Он в меру взаимодействует с нами, в чем-то потакает, но не от большой любви. Сам по себе он является огромной созидающей, но не доброй и не злой силой. Искусственно поддерживать и приумножать количество людей, которые наносили вред ему раньше и неизбежно будут наносить впредь, просто не имеет смысла.