Товарищ сначала вскочил от резкого звука, а потом, увидев в дверях нагруженного меня, кажется, понял ситуацию и тоже заулыбался. Вот и ладно. Так гораздо лучше.

Целью своего тестового поджигательства я выбрал игрушечный домик-избушку на детской площадке. Не той, которая прямо под окнами, а дальней, но отлично видимой с шестого этажа. Если поймем, что чужие развертывают масштабную поисковую операцию, успеем уйти. Наш дом не ближайший, его сразу проверять не станут. Надеюсь.

Еще одна проблема – следы. Инопланетяне как будто бы не оставляют их вообще. Или они настолько неприметны, что с моими все равно не спутать. Придется плутать, как заяц. Но домик пожечь надо.

Я выбрался на диверсию задолго до сумерек. Пообедали мы вновь сухими пайками, надеясь, что в будущем рацион все-таки удастся сменить на более человеческий. Теперь мой путь пролегал большими петлями в обход нескольких домов. Я приближался к детской площадке совсем с противоположной стороны. Зеленый свет солнца придавал всему абсолютно нереальное ощущение.

Сейчас я очень радовался, что мой комбез светлый, без ярких деталей. Что делать, если попадусь на глаза местным, логика не подсказывала. Двигаются они явно быстрее, я достаточно понаблюдал за играми той мамаши с детьми. Нож тоже вряд ли поможет, я все-таки не боец. А также не мастер боевых искусств и даже не маньяк.

Очень аккуратно и медленно я приближался к цели. Набор начинающего пиромана покоился подмышкой, завернутый в белую простыню. Где-то у окна за моими передвижениями с тревогой наблюдал Селим.

Наконец вот он – заветный домик. Я заполз внутрь, скрючился в три погибели и развернул костровые принадлежности. Сложил их впритык к стене, от души насовал растопки.

Руки слегка дрожали. Обзор отсюда был не ахти, и я очень надеялся, что меня не застукают когда я буду удирать с места преступления.

Чиркнул спичкой, сломалась. Взял другую. Маленький огонек живо ухватился за бумагу и, расширяясь, пополз вверх, прихватывая мелкие щепки, которые удалось отковырять ножом от найденного стула. Затрещал кусок коры, прихваченной с дерева по дороге. Густеющий дымок выносило в вытянутый проем, символизирующий дверь. Я забрался сюда через такой же у противоположной стены.

Я размышлял, достаточно ли уже занялся огонь, чтобы оставить его без присмотра. Созерцал небольшую заснеженную площадку и угол дома. Вдруг мне почудилось невнятное дрожание воздуха за спиной. Я не мог почувствовать его сквозь толстые слои ткани, просто волоски у основания черепа на долю мгновения встали дыбом.

Резко обернулся. Возле второго выхода, в каких-то жалких двух метрах от меня стояло существо и таращилось в упор. Я различил темные провалы глаз за зеленоватым маревом. И даже какое-то подобие человеческого лица. Мне показалось, что передо мной маленькая девочка, но от этого легче не стало. Даже наоборот.

Все тело окаменело, по спине хлынул пот. Я даже не мог толком вдохнуть. Было до невообразимого жутко. Казалось, стоит шевельнуться, и оно бросится прямо мне в лицо.

Вдруг девочка (если интуиция меня не подвела) плавно перетекла-отвернулась, я даже не смог рассмотреть движение, и беззвучно заскользила в сторону, исчезая из поля моего зрения. Огонь трещал уже вовсю.

Я отмер, пулей вылетел из домика с противоположной стороны и, не оглядываясь, помчался куда глаза глядят. К счастью, выбрал направление не прямо «домой». Совсем запыхавшись, я осознал, что меня пока никто не догнал и не убил. Рискнув обернуться, понял, что никто и не гонится. Вдалеке дымила детская площадка, возле нее никого не было.

Хитроумными кругалями я добрался до своей девятиэтажки, тяжело поднялся по лестнице и выглянул в окно у мусоропровода. Товарищ встретил меня уже на площадке, ухватил за локоть, задавая короткие вопросы. Видимо, «ну что, ну как?».

– Все ОК! – коротко прокомментировал я, дублируя слова жестом, и прошел в квартиру. Колени еще тряслись. Домик горел. Вечерело. Яркое пламя поднималось довольно высоко, густой дым далеко разносился по округе. Никого не было. Ни одной живой души. Пожар их не интересовал.

Может, не переносят вида огня? Нет, «девочка» стояла совсем рядом и точно видела, что я творю. Меня передернуло от воспоминания.

До темноты мы прокараулили у окна, но никаких изменений не произошло. Уже когда домик почти догорел, и на фоне подступающей ночи ярко мерцали свежие угли, довольно близко от места происшествия продефилировали две фигуры. Но они даже не остановились.

– Все! – заявил я, – Будем ужинать, – и потряс кастрюлей, найденной на кухне.

После недолгих размышлений, костер я решил разводить в ванной. И окон там нет, и пожар не устроим. А изолировать комнату, заткнув щели мокрыми тряпками, очень легко.

Кроме прочего, на бортики удобно пристраивается железный каркас от детских санок, а на него, прямо над огнем, отлично встает кастрюля.

Как ни странно, все получилось. Снеговой воды набрали прямо у дома. Божественный запах свежесваренной гречки чуть не довел меня до слез счастья. Турок с сомнением принюхивался, но улыбался. Горошек оттаял и оказался вполне съедобным. Мясные консервы, которые я нашел в одной из соседних квартир, тоже.

Нам повезло еще в одном: почти весь дым моментально утягивало в вентиляцию, и квартиру мы завоняли несильно. Хотя перед сном все равно лучше проветрить, чтобы не угореть.

В небольшом ковшике я заварил кофе. Кофе!!! Такого счастья я не испытывал уже очень давно. Селим, кажется, тоже.

Гречку он ел с удивлением, но и с удовольствием. Назавтра я решил устроить день перловки. В приподнятом настроении мы улеглись спать.

Проснуться мне пришлось еще до рассвета по естественным нуждам организма. Естественным и очень срочным. Поотвык я от нормальной еды, похоже. Сначала, запинаясь о предметы, помчался в туалет, но вспомнил, что блага цивилизации не работают. Выскочил на лестницу. Донизу далеко. И чего мне приспичило взбираться на шестой этаж? И балконов нет. Пришлось загадить лестничную клетку этажом выше. Еле успел расстегнуть комбез.

Чуть позже к моим забегам присоединился и Селим. Устроили себе праздник, нечего сказать. Хорошо хоть на лестнице мороз, а то пришлось бы срочно переезжать. Нас бы инопланетяне по запаху отыскали, как сарацины находили лагеря крестоносцев в пустыне.

***

Сегодня готовить совсем не хотелось. Когда немного отпустило, я только сварил чай, который мы заели найденными в аптечке у хозяев запасами активированного угля. Так и прошел день, без подвигов и приключений.

К пепелищу никто не подходил. Я специально перетащил кровать к окну, чтобы иметь возможность с комфортом наблюдать за врагами. Но те проявляли постыдную пассивность. Впрочем, смотрел я не все время.

За день мы с товарищем успели сыграть несколько партий в шахматы (почти все выиграл он), перелистать журналы (мне повезло, они были на русском) и по очереди подремать. Было скучно и уныло. Усталость последних недель наконец нагнала нас в полной мере.

Справившись с проблемой пищеварения, мы приспособились справлять дела в шахту лифта. Тот еще экстрим, конечно, но систему удалось максимально обезопасить при помощи конструктора из элементов различной мебели.

На следующий день экономно разделили сухой паек и все так же провели светлые часы в безделии, а темные – во сне. В сумерках я увидел, как мимо места моего теракта проходят две фигуры – высокая и маленькая. Та, что показалась мне детской, подошла было к обгорелому остову, но ее быстро отозвали и увели.

Любопытно. Как-то у них туго с социальными реакциями на непонятные события. Оно, с одной стороны, нам на руку. А с другой – вообще невозможно предположить, чего ждать от таких тварей.

На следующий день я набрался решимости наконец помыться, насколько это удастся воплотить в сложившихся условиях. Нашел в доме самый большой, литров на двадцать, железный чан, засохший кусок мыла и несколько простыней. Притащил с десяток мешков снега и снова раскочегарил остывший костер. Когда в ванной достаточно потеплело, снял комбез и белье. Это был невообразимый кайф.