— Знаю, но не думаю, что именно мне стоит рассказывать тебе об этом… — Он пожал плечами и побрел в класс.

Лайла, снедаемая черными мыслями, никак не могла сосредоточиться. В конце концов, когда до окончания занятия осталось меньше часа, она просто поднялась и ушла, извинившись и сославшись на плохое самочувствие. Выбежав из лицея, она чудом не задела радостно толпящихся на крыльце младшекурсников, у которых уже закончился учебный год. Остановившись за воротами, она решала, куда лучше пойти, чтобы все обдумать. Мысли ехали через край из-за волнения о Генри и такого некрасивого поступка лучшей подруги.

— Эй, какие планы на вечер? — Лайла поняла, что залипла на этих мыслях и молча таращится в пустоту уже несколько минут. А рядом с ней стоит вездесущая Катя. Как ей удается оказываться всегда рядом?! — Мне Клеман написал, что ты плохо себя чувствуешь. Но что-то мне подсказывает, что это не так… Я не навязываюсь, если что… — Это она произнесла в ответ на нахмурившиеся брови и чуть скривившиеся губы. Лайле закралась в голову идея о том, что новая девушка ее лучшего друга умеет читать мысли.

«О чем она спросила? Ах, да, планы на вечер. Планы на вечер! Точно. В пять. В ресторане. Наверное, надо как-то одеться… Понаряднее, что ли? Домой никак не хочется. А к черту! Почему бы не расслабиться?»

— У меня встреча. Сама не уверена, какого характера. Надо что-нибудь одеть поинтереснее. И… Нужна шопинг-терапия. Клеман тебя подрядил за мной приглядеть? Ну, так давай, в молл.

Катя кивнула и молча развернулась, направляясь вниз по улице. Странно, но это, кажется, вошло в привычку — помогать подругам своего парня. И это не кажется чем-то… Противным или обременительным. Чудеса, да и только…

Лайла выглядела скромно. Юбка-годэ ниже колена и блузка с тонким бантом под горло. Катя безошибочно угадала и настроение прогульщицы, и то, какому образу та хотела соответствовать. Без десяти пять они остановились у уже знакомого Лайле ресторана. Последними штрихами подправив макияж, Катя улыбнулась.

— Иди уже, точность — вежливость королей! Ты не переусердствовала с высотой шпильки? — Высота и правда была экстремальная, но Лайла была уверена в себе.

— Все будет отлично! Я надеюсь… — Она уже потянулась к ручке, чтобы открыть дверь, но остановилась. Развернувшись корпусом к водителю, девушка дождалась, пока Катя посмотрит на нее. — Спасибо. Я на тебя набросилась тогда, в столовой. Но ты ведь права, я просто не хотела видеть очевидного. Как и они сами… И я вижу, что ты заботишься о Клемане, и он с тобой счастлив. Я не знаю, зачем тебе это. Но спасибо и за него, и за меня тоже.

В этот момент пассажирская дверь распахнулась и Лайла увидела перед собой протянутую руку.

— Позвольте вам помочь. Вас уже ожидают. — Удивленными глазами она уставилась на метрдотеля ресторана, Этьена, кажется. Кивнув напоследок Кате, она решительно протянула руку.

— Удачи в твоем расследовании! — Катя крикнула вслед удаляющейся девушке.

Остановившись на светофоре, она глянула на себя в зеркало. Пронзительный взгляд будто вопрошал: «Действительно. Зачем?»

Следуя за Этьеном, Лайла немало удивилась. Они прошли и мимо основного зала, и мимо зала для особых гостей. Даже мимо небольшой барной стойки. В конечном итоге она готова была уже спросить, куда они направляются. Но служащий остановился у очередной неприметной двери:

— Прошу вас. Мсье просил его… — начал было метрдотель, открывая кабинет, но был прерван:

— Спасибо, Этьен, я уже здесь, — прозвучал знакомый голос из комнаты. Дверь открылась шире, и Лайла смогла увидеть говорившего. Мужчина сделал шаг назад, пропуская девушку внутрь и протягивая ей руку в приветствии. Лайла протянула ладонь в ответ, и все еще незнакомец склонился и поцеловал косточку над указательным пальцем. Не выпуская ее ладонь из своей, он проводил девушку за столик, помог сесть, и только тогда наконец заговорил. Точнее, тогда он произнес первые за вечер слова, адресованные Лайле — все это время его взгляд был достаточно красноречив, чтобы позволить его владельцу не проронить ни звука. Столько восхищения и восторга в глазах собеседника Лайла, наверное, не видела никогда.

— Бесконечно счастлив видеть вас снова. Но позвольте начать беседу со знакомства. Не хотелось бы опускаться до фамильярного «красотка» в обращении, несмотря на то, что это просто констатация факта. — Он буквально не отрывал взгляда от девушки, вызывая румянец и немного неловкое смущение.

— Вы можете называть меня Лайла, мсье… — Она посмотрела прямо на него, ожидая ответа.

— Мсье Буйон. Николя де Буйон. — Мужчина говорил с уверенной улыбкой, а Лайла тут же почувствовала себя еще более неловко.

— Де Буйон? Как Гранд-де-Буйон? О, боже! Вы… — Она неверяще распахнула глаза.

— Да, я владелец этого скромного заведения… С недавних пор маман не желает более управлять чем-то, кроме своей личной жизни. Да вы, наверное, все и так знаете… — Это не прозвучало горделиво или надменно. Скорее, будто мужчина каялся в грехах.

Лайла постаралась взять себя в руки:

— Благодарю за гостеприимство и оказанную честь. Мне очень приятно познакомиться с вами. Я что-то слышала об этой истории. Однако, не думаю, что пресса могла достоверно отобразить ситуацию в вашей семье и причины, по которым старейший ресторан этого департамента сменил управляющего и владельца…

— А вы не только блистательно красивы, но и удивительно добры. Немногие из моих случайных собеседников думали бы так же. — Николя благодарно кивнул и широко улыбнулся. — И это мне нужно благодарить вас. — Лайла подняла бровь в немом вопросе. — За смелость. И некоторую дерзость.

— Вы преувеличиваете, уверяю Вас. Виной всему мое любопытство. Однако, насколько я понимаю, сделка есть сделка? Значит удовлетворить его удастся только в конце вечера? — Девушка сделала глоток воды из бокала. — Хотя на некоторые вопросы ответы уже очевидны… Я у вас в гостях, потому что это ваше заведение…

Официант отодвинул занавеску и стал расставлять блюда на подставных тарелках, а Лайла смогла оглядеться. Это был, очевидно, кабинет, но с прямым выходом в рабочую зону ресторана. Видимо, создавая планировку этого заведения, было предусмотрено, чтобы в рабочем кабинете могли принимать особо дорогих гостей. Классический французский интерьер, господствующий в общем зале, здесь был несколько разбавлен современными элементами, которые, тем не менее, ничуть не диссонировали со строгостью и безусловной роскошью.

— Вина? — Ее изыскания прервал очевидный вопрос.

— Да, немного. — Девушка улыбнулась. — А чьих рук это дело? — Она указала на накрытый и сервированный стол.

Николя засмеялся:

— О, нет! Это не я приготовил. Могу я спросить? — Дождавшись кивка, он продолжил. — Вы всегда такая бесстрашная?

— Практически всегда. За некоторым исключением… — Она чуть поежилась, вспоминая опять о том страхе, что пережила, когда Генри ушел.

— Хватит ли вашего бесстрашия, чтобы перешагнуть через условности и называть меня на ты? Это просьба. Мне было бы очень приятно… — Лайла в шоке уставилась на лицо ее нового знакомого — его щеки чуть коснулся румянец смущения. Она смело кивнула:

— Уверена, что хватит. Можно ответный вопрос? — Она засмеялась от получившегося каламбура. — Неужели вам некого позвать на ранний ужин? Часто вы так развлекаетесь?

— Я думаю, это не секрет, Лайла, что вы меня очаровали. С первого взгляда. Я даже не поверил своим глазам — подумал, что вы мне привиделись. То, как вы искренне общались со своими родными, ваша улыбка, жесты, ваша непосредственность, даже неловкость — вы меня покорили, Лайла. — Девушка густо покраснела и уставилась в тарелку. — Посмотрите на меня. — Он замолчал, пока не увидел зелень ее глаз. — Вы меня покорили. Поэтому ответ на ваш вопрос — вы единственная, кто разделил со мной ужин в этом кабинете. — Оставшись довольным произведенным эффектом, Николя продолжил: — Расскажите мне о себе. То, что сами себе позволите рассказать.