— В этом-то и проблема — каким бы ни было это фото, я повел себя неправильно. Ведь ничего страшного не было бы даже в том, чтобы ты действительно с кем-то потанцевала — это же был день рождения Каролин. И не важно, с родственником или с незнакомым человеком, но ты имеешь право делать то, что тебе хочется!

Лайла удивленно на него уставилась, не совсем понимая, что он хочет сказать.

— С этого момента я обещаю тебе, что если ты захочешь где-нибудь с кем-нибудь потанцевать, я не буду против. Не важно, рядом я или нет. Я тебе доверяю, и не думаю, что ты сделаешь что-то, что меня расстроит. Я же со своей стороны постараюсь чаще быть рядом… Только это все еще сложно…

— Хорошо. А я со своей стороны обещаю стараться не проверять границ твоего доверия. Тем более, что одна из них весьма очевидна. — Столкнувшись с непонимающим взглядом, она продолжила: — Ну, ты же все еще не можешь мне чего-то там рассказать. Я просто надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь доверить мне свой секрет.

Генри посмотрел на деревянный потолок и грустно вздохнул.

— Я… — еще один вздох и: — Но это не распространяется на твое любопытство! Лайла, — он повернулся к ней, требовательно глядя ей в глаза: — ты можешь задавать мне любые вопросы. И если я не смогу на них ответить, я тебе просто об этом скажу. Ладно?

Девушка ясно улыбнулась: — Ясно!

Они немного помолчали в теплой вечерней тишине, прерываемой только трелями птиц и шумом деревьев из открытых дверей.

— Ты тоже прости меня за то, что сразу не рассказала о Николя.

— Эй, у тебя просто не хватило времени… Я уверен, что если бы Катя ну… Не была Катей и дала нам спокойно поговорить, ты бы все, что важно, рассказала бы сама.

— Но я могла написать тебе. Даже не знаю, что у меня появился новый друг. Рассказать тебе, как прошел мой день и упомянуть это…

— Милая, это больше моя вина. В Лондоне другой часовой пояс, работы было неимоверно много и я возвращался со… со встреч очень поздно и измотанным. Так что, главное, что у нас сейчас все хорошо.

— Да… — Прозвучало как-то неуверенно. — Да! И знаешь, я наконец смирилась с тем, что Клем и Жас не вместе. Все равно я буду лелеять свою мечту о том, что когда-нибудь они поймут, что им суждено быть вместе. Но вполне возможен вариант, что им просто нужно набрать мозгов и опыта, чтобы у них все в итоге сложилось.

Генри широко и весело рассмеялся:

— Ты неисправима! Но именно за это я тебя и люблю! — Парень немного помолчал, а потом вдруг спохватился: — Ничего, что наш романтический вечер опять превратился в дружеские посиделки?

— Все идеально, любимый…

Проведя почти сутки в Сен-Женив, компания возвращалась в город в приподнятом настроении. Все, кроме начальника охраны, которому приходилось наблюдать самые откровенные сцены в исполнении Кати каждый раз, когда он попадался им на глаза. Он понимал ее маленькую месть и смирился с ней. Настрой это, однако, сильно подпортило. И создавалось впечатление, что это паршивенькое состояние души будто расползается по внедорожнику, заражая каждого внутри. Чем ближе они были к городу, тем более хмурыми становились их лица. Проблемы возвращались. Лайла не могла не придумывать, какой шум подняли журналисты вокруг этой истории, Генри думал о проблемах, которые журналисты создают Джею, Жасмин не могла отвлечься от мыслей об экзаменах, а Клем никак не мог выбросить из головы то, что произошло между ним и Жас на празднике. Он пообещал дать ей шанс и намерен был исполнить это обещание, но не был уверен, что у него есть желание и силы на это. Катя все еще занималась самокопанием и самобичеванием по поводу своей ночной выходки. И только Эван сохранял ледяное спокойствие, стоически воспринимая любые невзгоды.

Снаряд разорвался там, где его никто не ждал. Ну, или почти никто.

Подъезжая к дому Лайлы, все с удивлением заметили полное отсутствие прессы. Когда все попрощались, а Генри поцеловал любимую в щеку, девушка неуверенно улыбнулась:

— Может, еще все обошлось…

Следующим по ходу был Клем, который долго и жарко прощался с Катей. И она бы осталась на ночь, если бы ей самой не нужно было в понедельник сдавать экзамен. Оказавшись у дома Эвана, Катя даже не сразу поняла подвох, а потому предупреждение Вадима снова было бесценным. Так же, как и в пятницу в лицее, он вовремя шепнул на ухо подопечной, что в холле высотки столпились журналисты, а парковка напротив заполнена их авто.

— Эван, ты ничего не хочешь нам рассказать? Или это не про наши души? — Катя звучала скептически.

— Не знаю. Но такой наплыв не может быть просто совпадением.

И все же их всех ждал сюрприз. Когда Жас и Эван уже помахали ручкой друзьям и скрылись за стеклянной дверью, их обступила толпа. Генри тут же рванул за Вадимом, который с молчаливого разрешения Кати и такого же ее обещания оставаться в машине, выраженного закатываем глаз, направился на помощь ребятам. Привычный гул голосов сразу же поглотил блондина, пытавшегося прорваться к ошеломленной паре:

— Как давно у вас отношения с Джеем?

— Кто ваш спутник? Вы променяли знаменитого певца на другого красавчика?

— Вы можете раскрыть настоящее имя поп-звезды?

— Не вы ли являетесь той персоной, которая повлияла на его стиль и новые работы?

— Кто подбирал вам образ на мероприятие?

И еще миллион подобных вопросов оглушали. Генри быстро подошел к Эвану и на ухо нашептал необходимую схему действий. Нужно выступить с коротким релизом, а потом они с Антуаном решат эту проблему. В конце концов, это их вина.

— Уважаемые господа и дамы. — Эван аккуратно сместился, закрывая собой девушку, которую Вадим максимально быстро провел к лифтам и поднял на этаж, где была квартира парня. — Жасмин — моя девушка, и с Джеем ее связывает исключительно глубокая любовь к его творчеству и музыке в целом. Если вам представляется нечто иное — вы находитесь в плену иллюзий. Наряд на пресс-конференцию мы подбирали вместе. Жас свяжет свою жизнь с модой и стилем, а потому, обладая превосходным вкусом, она с удовольствие экспериментирует с образами.

— Вы не ревнуете свою девушку к такому сильному сопернику? И как вы прокомментируете это фото?

Эван мельком взглянул на фотографию, а Генри внутренне сжался, не зная, какой реакции ждать. Вероятнее всего, он увидит впервые, как выглядела Жасмин, и что Джей к ней прикасается в таком неоднозначном жесте. Конечно, Эван его удивил:

— Не вижу в ревности никакого смысла. Я доверяю ей достаточно, чтобы ощущать искреннее недоумение по этому поводу. Что до фото — каждый увидит в нем то, что захочет. Как говорится: «В меру своей распущенности»… Я же не вижу никаких признаков более близкого знакомства.

Холл опять взорвался волной вопросов, но Эван, беспокоясь, что Жас так и стоит в коридоре, ведь ключи остались у него, ответив короткое: «На этом все», ретировался.

Поднявшись с Генри на свой этаж, он увидел девушку, жмущуюся к двери, и Вадима, удерживающего кого-то на полу коленом.

— Что происходит? — Он ускорился, чтобы обнять Жасмин и открыть дверь.

— Излишне назойливый товарищ решил срезать углы и взять эксклюзив. Увидел, как мы поднимаемся, и подумал, что он самый умный.

— Спасибо, Вадим, огромное. И тебе, Генри, за подсказку. Я думаю, что это было самым правильным. До завтра!

Все еще сконфуженная Жасмин молча обняла парня и пробубнила ему в плечо:

— Думаю, мне нужно кое-что тебе показать и объяснить…

— Хорошо. Но недолго! У тебя завтра экзамен. Тебе нужно отдохнуть! — Он нежно поцеловал ее в щеку и обнял покрепче. — Да, с этой стороны бури никто не ждал…

Генри ворвался в дом, на ходу снимая футболку. Ему нужно было срочно дать комментарий происходящему. По возможности, убедительный и развернутый. Антуан, конечно, подготовил пресс-релиз. Но интервью даст больше шансов, что Жас быстро оставят в покое. Набрав в очередной раз номер отца, он в экстренном темпе переодевался.