Мгновение я изучаю его. На нем серая футболка с короткими рукавами, а на груди надпись «Не сдавайся». С воротника футболки свисают наушники.

Волосы Джексона в беспорядке, но выглядят так, будто он провел время перед зеркалом, пытаясь добиться подобного эффекта. Я опускаю взгляд к его лицу — однодневная щетина отлично подчеркивает строгую челюсть. Джексон выгибает бровь, и я понимаю, что он заметил, как я оцениваю его. Снова.

Наконец, я обретаю голос:

— Ты удивил меня.

А потом делаю глоток воды, надеясь, что прохладная жидкость остудит горячий румянец, поднимающийся по моей шее. А мысленно молюсь, чтобы он не был так заметен Джексону, как мне. Как он может быть тут прямо сейчас?

Я провела много часов, думая о Джексоне, и вот он здесь, улыбается, забавляясь моим шоком.

— Как ты нашел меня? — спрашиваю я, и в моем тоне намек на обвинение.

Теперь очередь Джексона удивляться — его брови взлетают вверх от моих слов. Через несколько секунд он уже от души смеется, наклонив голову вперед. Я обращаю внимание на заднюю часть его шеи, где маленькая капелька пота медленно стекает с волос вниз под ворот футболки.

Во мне пробуждается такое сильное желание поймать эту каплю, что я сцепляю руки вместе, чтобы не потянуться к нему. Джексон садится поудобней и откидывается на скамью, скрестив руки на груди.

— Я не преследую тебя, — отвечает он, его голос пропитан весельем.

Мой румянец становится ярче.

— Конечно... Я просто имела в виду...

Джексон наклоняется, придвигаясь ближе ко мне.

— Может быть, это ты меня преследуешь? — Он улыбается и снова откидывается на спинку скамьи.

Боже, надеюсь, я не настолько очевидна. Джексон ну никак не мог узнать, как часто сегодня я о нем думала.

Слышу, как он хмыкает.

— Я шучу, — говорит он, наблюдая за мной.

Джексон изучает мое лицо, а потом смотрит мимо, указывая мне за спину.

— Я живу на другой стороне парка. Я недавно заметил тебя, подумал, подойду и поздороваюсь. — В его глазах светится удовлетворение. — Привет.

Для того, кто только что пробежал несколько километров и еще пару минут назад тяжело дышал, его голос невероятно ровный. Я поворачиваю голову и смотрю на другую сторону парка, на высокие здания, разрезающие голубой горизонт.

Меня охватывает стыд. Даже не скажу, что это совпадение. Он живет в двух шагах от парка. А я живу практически у него на заднем дворе. Чувствую себя такой идиоткой.

Снова разворачиваюсь к нему.

— Привет, — это все, что я могу выдавить из себя. Смущение перекрывает способность думать о чем-то другом.

— Отличный день для пробежки. — Джексон смотрит на магнолии и глубоко вдыхает. Не желая, чтобы он снова поймал меня за подглядыванием, тоже смотрю на деревья. — Вау. Эти деревья прекрасны, — восхищается он.

Я киваю, надеясь вытряхнуть из своей головы неразбериху, связанную с Джексоном.

Возьми себя в руки, Рэйчел.

— Да, это так. Это мое любимое место в парке. Они цветут совсем недолго, поэтому мне нравится приходить сюда почаще. — Наконец я могу связать вместе пару предложений.

Уголок рта Джексона приподнимается.

— Точно... флорист. — Он снова переводит взгляд на деревья. — Я вижу, почему тебе тут нравится. Я бегал тут всего пару раз. Обычно использую тренажерный зал у себя в кондоминиуме. Я рад, что нашел это местечко. Теперь обязательно буду сюда возвращаться.

В голосе Джексона слышу обещание, и крошечная часть меня надеется, что я буду тут, когда он вернется.

— Ну, у тебя есть еще время, чтобы насладиться этим, — отвечаю я.

Джексон улыбается.

Я опускаю взгляд на его поднимающуюся грудь. Я заворожена ее ритмичным движением. Сглотнув, заставляю себя отвернуться.

— Итак, как тебе дома? Рад, что вернулся, или думаешь, что совершил большую ошибку? — спрашиваю я полушутя.

Джексон усмехается и поворачивает голову ко мне.

— Счастлив. В основном, счастлив.

Улыбка на его лице очень искренняя, и он даже выглядит так, будто испытывает облегчение. Я задаюсь вопросом, есть ли еще причина, по которой он вернулся, кроме его желания быть поближе к семье. Может быть, тут дело в женщине. Глядя на него, я буду дурой, если подумаю иначе.

Джексон потрясающий, представляю, как много красоток привлекли его внимание. И по всем тем взглядам, которые бросали на него в баре, многие на этой стороне пруда хотели бы получить его внимание. Интересно, перепало ли что-то Софи на прошлой неделе.

— Потребовалась небольшая корректировка, но, к счастью, все удалось уладить довольно быстро. За пару недель до переезда я приезжал сюда, нашел квартиру, купил основное: кровать, диван, телевизор. И договорился, чтобы вещи привезли, когда я уже приеду. По крайней мере, у меня был дом, который ждал меня. И на работе дела идут гладко. С Диланом я познакомился в первый же день переезда. Большинство ребят, с которыми я вырос, переехали или живут в пригородах с семьями. Вариантов с друзьями у меня было немного, — поясняет Джексон и подмигивает.

— Дилан не так уж и плох, — отвечаю я, улыбаясь. — Он, определенно, помог Тесс.

— Да, полагаю, это так, — соглашается Джексон, смеясь.

— Ну, твоя мама рада, что ты дома, — говорю я, делая глоток воды. И замечаю, что он странно смотрит на меня — брови нахмурены, а на лице замешательство. Тут понимаю, как прозвучали мои слова. И пытаюсь все исправить:

— То есть, я уверена, она рада, что ты вернулся. Какая мама не была бы? Ее единственный ребенок вернулся домой. Она, должно быть, в восторге.

Когда же я уже заткнусь?

— Да, уверен, она счастлива, — отвечает Джексон подозрительно. — Ты знаешь мою маму?

Черт.

— Нет! — говорю я. — То есть, не совсем. Она состоит с том же теннисном клубе, что и моя мама, и, кажется, она упоминала ей о тебе. — Я снова отпиваю воды, чтобы не смотреть на него.

— А потом твоя мама упомянула об этом при тебе? — В голосе Джексона слышится скепсис, но потом в нем появляются подразнивающие нотки. — Рэйчел, ты обсуждала меня?

Я давлюсь водой и потом смотрю на него. Джексон улыбается, дразня меня. И по его виду ясно, что он получает от этого удовольствие.

Я спокойно откашливаюсь.

— Возможно, это всплыло в разговоре на тему, что ты вернулся, и твоя мама подумала, что тебе может понадобиться кто-то, с кем можно бы провести время, вот и все.

Джексон замирает, а потом, как я до этого, кашляет и делает пару глотков из бутылки.

— Боже, какой стыд. Я тут всего пару недель, а мама уже пытается сплавить меня, — говорит он, а потом качает головой и смотрит в сторону парка. Если Джексон смущен, то отлично это скрывает, потому что по его виду могу лишь сказать, что его это повеселило. Я же, с другой стороны, хочу проглотить обратно каждое произнесенное мной слово и перемешать их, используя очень толстый фильтр.

— Ох, уверена, она не это имела в виду! Уверена, у тебя нет проблем с женщинами, и тебя не нужно ни с кем сводить, — заверяю я его.

Джексон резко поворачивает голову в мою сторону и пару раз моргает.

— Спасибо. Наверное.

— То есть... — Я умолкаю, мои щеки горят. Глубоко вдыхаю, начиная снова: — То есть, уверена, тебе не нужна никакая помощь. Посмотри на себя! — продолжаю я, указывая на его тело, демонстрируя его как модель в передаче «Цена удачи». — Уверена, девушки к тебе в очередь выстраиваются. Может, прошлой ночью у тебя уже была парочка.

Джексон широко распахивает глаза.

Боже мой, пожалуйста, пусть земля разверзнется и поглотит меня.

Я только что назвала его бабником? Мужчиной-шлюхой? Кто-нибудь, заткните меня, сейчас же!

— А сейчас я просто замолчу! — Я закрываю лицо руками.

Через пару секунд слышу, как Джексон начинает смеяться. Потом чувствую, как он обхватывает мои запястья руками и отводит их от моего лица.

— Пожалуйста, не молчи, — говорит он между вздохами. — Мне нравится слушать тебя. Это так... освежающе.