Как и большинство вампиров, Ник был склонен трахать свою еду.

Ну, ему нравилось трахать тела, которые неизбежно приходили с этой едой.

Но больше месяца назад он перекрыл этот кран и до сих пор не открыл его обратно.

Он отказывался думать о причинах, по которым так получилось.

Он также отказывался думать о том факте, что та, ради которой он это сделал, в этот самый момент может спать с кем-то другим.

Пока что проще было обходиться кровью из пакетиков.

Проще было питаться из пакетиков, чем задавать себе этот вопрос.

Стиснув зубы, Ник взглянул на Морли, старшего детектива их департамента и его непосредственного начальника в полиции Нью-Йорка. Джордан, возможно, тоже имел над ним формальную власть, но Морли и Джордан обращались с Ником скорее как с напарником Джордана, нежели как со «сторонним консультантом», которым Ник официально числился в М.Р.Д..

Морли в последнее время обращался с Ником как с любым другим детективом отдела убийств в его участке, и это делало человека чертовски необычным.

И это означало, что Нику чрезвычайно повезло.

— Что происходит? — спросил он ворчливо. — Зачем я вам вообще здесь понадобился?

Морли закатил глаза.

— Ну, и тебе добрый вечер, Миднайт, — он вскинул тёмную бровь, украшенную изрядной долей седины. — Где мой кофе, бл*дь?

Джордан расхохотался.

Ник закатил глаза.

— Принесу. Но должен предупредить, что на следующей проверке в М.Р.Д. я могу поныть, что мои человеческие коллеги используют их ресурс Миднайта неподобающим образом. Начинают бурчать о правах вампира. Пытаются подкосить мой авторитет. Высмеивают мои экспертные оценки. Расовая дискриминация…

Морли фыркнул, отмахнувшись от него.

— У нас для этого есть патрульные.

Он повернул голову к двери, в сторону копа в униформе, от которого Ник только что отошёл.

— Эй! Бойцовский Клуб! — завопил он так же громко, как и Джордан ранее. Старший детектив показал пальцем на напиток Джордана. — Мне тоже такой принеси. Такого же объёма. Никакой шоколадной посыпки и прочего дерьма. Кофе. Чёрный. Без сахара. Понял?

Коп в униформе снова покраснел и кивнул.

Ник подавил смешок, наблюдая, как человек скрывается за стеклянными дверями.

— Вот зачем я здесь? — спросил он, посмотрев обратно на Морли. — Для контраста в издевательствах над новенькими копами? Или мне нужно взглянуть на какую-то настоящую кровь?

Морли фыркнул.

— Пошли, — сказал он, кивком головы указывая на заднюю дверь. — Мы отведём тебя наверх.

— Наверх? — Ник нахмурился, рефлекторно подняв взгляд к потолку. — Разве туда можно попасть?

Морли хмыкнул, покосившись на него и направляясь к блоку лифтов. Он почесал свои короткие кудрявые волосы с проседью, поджимая губы.

— Шутишь? — спросил пожилой афроамериканец. — Это место построено так, что выдержит чёртову ядерную войну. В буквальном смысле. Аварийные системы потушили пламя ещё до того, как сюда добрались беспилотники пожарного департамента. В итоге они всё записали и улетели… вскоре после того, как мы определили, что мотив едва ли был политическим.

— У вас есть записи с камер видеонаблюдения? — спросил Ник. — Тех, что принадлежат частной охране? Джордан говорил про них, но ничего не переслал…

— Да. Он не мог, — Морли наклонился, чтобы нажать кнопку и вызвать лифт на этаж лобби. — Всё в этом чёртовом здании защищено. Абсолютно. Всё. Защищено. Мы до сих пор работаем над тем, чтобы получить доступ к записям камер. Мой человек постучит в дверь судьи примерно через час. Охранники ни черта не отдают нам без ордера, да и с ним наверняка заставят что-то подписать. Они не могут связаться с владельцами здания… судя по всему, они сейчас находятся в одной из Охраняемых Зон Европы, где проходит какая-то большая бизнес-конференция. Вероятно, из-за задержки они пока что не знают о случившемся.

Ник кивнул, нахмурившись.

Между разными континентами существовали серьёзные задержки в передаче новостей.

Со времён войны все охраняемые регионы страдали от одинаковой паранойи, связанной с применением орбитальных спутников для чего-либо некритически важного. Оставшиеся крупные человеческие правительства откровенно запрещали доступ к своим военным спутникам для любых коммерческих причин и даже для передачи новостей.

По факту это означало, что вообще никто не может получить доступ к спутникам, не имея причины армейской важности. В другие охраняемые зоны и экономические регионы нельзя передавать какую-то незашифрованную и не одобренную армией информацию… разве что это чертовски срочное дело, да и то не всегда получалось.

Если на них когда-нибудь нападут пришельцы, им конец.

Кнопка вызова лифта издала сигнал, потемнев, и двери ближайшего лифта открылись. Ник последовал за Джорданом и Морли в кабину, до сих пор удивляясь, что такая значительная часть здания осталась в рабочем состоянии, особенно после увиденных им записей.

— Как тот коп сможет найти тебя и отдать кофе? — спросил Ник.

Морли хмыкнул, забавляясь.

— Заткнись, Миднайт, — он кивнул в сторону панели управления. — Нажми кнопку 88-го.

Наклонившись, Ник ткнул в неё пальцем.

Двери беззвучно закрылись.

Лифт был быстрым.

Когда кабина из нержавеющей стали заскользила вверх по своим рельсам к этажу прямо под известной обсерваторией на восемьдесят девятом этаже, Ник довольно быстро ощутил это в своём нутре. Если верить новостным сводкам, которые Ник просмотрел по дороге сюда, самый верх здания, формально являвшийся крышей, вмещал сад и множество бассейнов, а также три ресторана и два бара. Это считалось девяностым этажом, но не имело полноценной крыши, лишь прозрачные органические щиты.

На фото всё выглядело как тропический курорт.

Самый крупный из бассейнов, оазис в форме лагуны с водопадом, находился внутри пальмового леса, испещрённого шезлонгами, гамаками, подвесными креслами, столиками, полноценным баром, и здесь постоянно работало шесть массажисток, готовых в любое время прийти на помощь уставшим и хронически богатым.

Если кто-то желал побыть на солнышке или посмотреть на звёзды, то между пальмовым лесом и вторым бассейном размещался ухоженный цветочный сад, наполненный живыми птицами, фруктовыми деревьями, розовыми кустами и множеством других живых существ и растительности, которую обычно уже не встретишь за пределами нескольких избранных защищённых территорий, зоопарков, принадлежащих М.Р.Д., ботанических исследовательских садов и подземных лабораторий.

Северо-Восточная Охраняемая Зона по-прежнему имела немало природы.

У них даже имелись дикие птицы.

Уинтер говорила Нику, что как-то раз даже видела за окном своего дома лису… и настоящего оленя. Она утверждала, что замечала енотов, белок, крыс, ящериц, мышей, даже стрекоз и черепах у озера в нескольких милях от её дома.

Поморщившись и выбросив Уинтер из головы, он подавил прилив злости.

Почему он так много думает о ней этим вечером, чёрт возьми?

Он хотел винить во всём Малека.

Он хотел винить высокого, причудливо готичного и безэмоционального видящего-провидца за то, что тот заявился в раздевалку бойцовского клуба, стал спрашивать о ней, подзуживал Ника навестить её, упрашивал сходить к Тай.

Но он знал, что дело не только в этом.

Ник не знал, что ещё сыграло роль, но он это чувствовал.

Может, Уинтер сама притягивала его.

Ник поморщился, закрыв глаза. Лишь позволив этой мысли скользнуть в его сознание, он заскрежетал клыками, а в голове зародилась тупая пульсирующая боль.

Дверь перед ним издала сигнал.

Ник и не задумывался, как тихо он вёл себя на протяжении всей поездки в лифте, пока они не прибыли на нужный этаж.

Краем сознания он понимал, что Джордан и Морли говорят меж собой и замечают, что он не участвует в разговоре. Ник почти не следил за их беседой, пока те двери не открылись, и он не очутился на месте преступления.

Теперь он чувствовал, что два детектива уставились на него, гадая, что не так.